Роза Листьева - Дом у кладбища
За дверью никого не оказалось.
– Так, началось, – разозлился Феликс.
Чтобы она не испугалась, надо было что-то наврать, – первое, что мелькнуло в голове у него, но было поздно. Она уже встала, накинула халат и стояла у него за спиной.
– Кто там?
– Там? Наверное, Лиза, – тихо протянул Легранский.
– Наверное или может быть?
– Может быть.
– Понятно, я привыкла смотреть правде в глаза. Ты за меня не беспокойся.
– Любимая, мы имеем дело с полтергейстом. Всё, о чём я тебя прошу – это будь осторожнее и будь откровенна со мной.
– Да, дорогой, леди Легранская будет очень осторожна со своим будущим законным мужем.
– Не нужно иронизировать. Нам всем может понадобиться помощь. Если мы взялись за расследование, то каждый из нас находится под ударом.
– Да, я поняла и обещаю быть осторожнее.
– Ты будешь не просто осторожнее, ты будешь действовать под моим контролем. Я буду проверять, где ты находишься и что ты делаешь.
Вдруг в тёмном коридоре от того, что туда еле проникал свет, послышался стук каблуков. Лиза поднималась по ступенькам, и фигура её с каждым шагом увеличивалась.
– Ну, где же вы? А мы уже совсем заждались! Чай уже накрыт!
Феликс стоял растерянный и что-то мямлил. Лиана улыбнулась и сказала Лизе:
– Хорошо, мы уже идём.
Феликс чувствовал себя лохом, это и правда была Лиза! Она накрыла на стол. Часы не врали.
– Время проходит незаметно.
– Оно не проходит, оно улетучивается, – Феликс пропустил её вперёд, а сам пошёл следом.
– Как это мы не заметили, что уже шесть часов?
– Это ты не заметил. Когда часы били, то ударов было шесть.
– В самом деле, часы пробили шесть… Постой, так, значит, эти старинные часы ещё ходят?
– Ну, да! Они же пробили шесть!
– Да дело не в этом, значит, они могли быть свидетелями многих преступлений. Надо их обыскать, кто знает, что таится в этом стареньком замке.
– Это уже давно не замок. В этом захолустье его так не назовёшь. Здесь всё такое обшарпанное, в пыли…
Незаметно для себя он привёл её в гостиную. Она села рядом, и он начал обыск. Увлёкшись, про чай они совсем забыли. Сначала он открыл крышку часов. Маятник мерно раскачивался из стороны в сторону, но что-то здесь было не так! Он снова открыл крышку, прислушался. Усмехнулся: ещё ходят.
– Наверное, такие часы даже мои бабушка с дедушкой не видывали.
Лиана сидела рядом и смотрела за происходящим. Ей тоже показалось странным, что они ещё ходят.
– А может, их отодвинуть? – предложила она.
Он сел на корточки и принюхался.
– Какого же они года?
– Я бы даже спросила – века. На этот вопрос ответит только очень хороший антиквар.
– Ты не находишь странным то, что звук изменяется? Когда я отодвинул часы, звук стал немного более тихим. Значит, часы что-то в себе скрывают.
– Что же?
– Я не знаю, но попробую ответить на этот вопрос. Если звук распространяется неравномерно, то за часами находится пустое пространство. И секрет не в часах, а в том, что за ними находится. Пустое пространство играет роль резонатора, поэтому стук часов разносится громче.
– Элементарно, Ватсон.
– Старые, истлевшие обои выдали свой секрет. Я сразу почувствовал, что тут что-то не так. Обои какие-то больно странные, поэтому я предположил, что там что-то есть.
На обоях были выгоревшие от времени пятна. Они-то и выдали свою тайну. Расположение предметов ближайшие лет сто, а может, и больше, не менялось. Обои были не просто старые, они были проедены жуками и грызунами, местами даже порваны. Феликс осторожно постучал и прислушался – звук был глухой и гулкий. У него опьяняюще закружилась голова. Вот оно, настоящее дело, которому не жаль посвятить жизнь. Он тихонько кашлянул, стараясь не очень пылить, и посмотрел на Лиану.
– Ну что? Будем вскрывать?
– Подожди, нужно позвать понятых.
– Они пьют чай, давай не будем их беспокоить.
– Кто это пьёт чай? Кого не будем беспокоить? – в гостиную вошли Александр Михайлович с женой. Она, закрывая рот рукой и кашляя, спросила:
– Что тут произошло? Почему такая пыль?
– Пыльно, мама, потому, что мы стоим на пороге величайшего открытия.
– Какого ещё открытия? Почему вы не пришли на чай?
– Мы не не пришли, мы немного опоздали и сейчас спустимся, но сначала… – Лиана посмотрела на Феликса. Часы медленно пели в своём направлении. Феликс демонстративно постучал по стене.
– Да, мы не ошиблись, когда решили переехать в этот дом.
– Ты прав, дом кишит загадками, и если не мы, то кто же тогда их разгадает?
– Здесь нужно что-нибудь тяжёлое, да и что-нибудь острое не помешает.
– Тайник? Как ты догадался?
– Элементарно, Холмс. Я ещё не раз вас удивлю. Принесите мне какие-нибудь инструменты.
– Да, я уж точно не разочаруюсь, – сказал Александр Михайлович после некоторого раздумья. – А где же лежат инструменты?
– Инструменты? Лиза!
Через пару минут в комнату вошла Лиза.
– Ты не знаешь, где лежат инструменты?
– Инструменты в кладовой, рядом с кухней. Ключи я сейчас принесу.
– Будь добра, покажи Александру Михайловичу, где они лежат.
Когда они удалились, Феликс начал простукивать всю стену. Он так увлёкся этим занятием, что, казалось, не слышит ничего, кроме этих звуков. Он уже представлял, как продаст «с молотка» какую-нибудь дорогую вещицу, найденную тут, в этом доме с привидениями. Нет, привидения его не пугали, скорее наоборот, но он боялся за свою невесту, она могла не выдержать этого испытания, уйти, бросив его одного на камни собственного самолюбия. Оставить его, Легранского, с этим вечно загадочным домом, дарящим ему то минуты блаженства, то непроглядную мглу, ничего не предвещающую впереди. Он далеко ушёл в себя и, видимо, надолго. Дамы ждали. Спустя минут сорок, в течение которых никто не проронил ни слова, Феликс оглянулся и сказал:
– Я что-то слышал.
– Лично я ничего не слышала, – сказала Виолетта Михайловна.
– Я тоже.
Феликс насторожился и выскочил из комнаты как ужаленный.
– Что-то случилось, – заключила Лиана.
Он не ошибся. В кладовке не было света, поэтому Александру Михайловичу пришлось взять фонарь, но когда они с Лизой спустились, фонарь погас. Александр Михайлович оступился и упал с лестницы, пролетев кубарем весь лестничный пролёт, он больно ударился головой. Поднялась такая пыль, что невозможно было дышать. Страшно ругаясь, он стал шарить в темноте в поисках фонаря, но тщетно, попытки не увенчались успехом. Лиза не могла оставить его в такой ситуации. Она спустилась к нему, и дверь в кладовку неожиданно захлопнулась. Александр Михайлович лежал без сознания. Лиза наощупь спустилась и стала ощупывать его тело. Пульс еле-еле, но присутствовал.
– Как же теперь выбираться?
За дверью послышались шаги.
– Лиза! Александр Михайлович! Где вы? – крикнул Феликс.
– Мы тут! Мы здесь! – ответила Лиза.
– Я сейчас, я уже иду…
К счастью, ключи оказались в двери. Он повернул ключ, дверь тяжело, но поддалась. В кладовке по-прежнему было темно.
– Как вы там? Живы? – крикнул Феликс.
– Я в порядке, а Александру Михайловичу нужна помощь.
Феликс вспомнил, что в телефоне у него есть фонарик, и посветил вниз. То, что он увидел, превзошло его воображение. Лиза была сверху донизу перемазана в пыли, рядом лежал Александр Михайлович и тихо охал. Он пытался подняться, искал руками, на что бы опереться, но, не найдя точку опоры, рухнул навзничь. Рядом валялись инструменты.
– Как? Как вас угораздило?
– Милок, мне уже шестьдесят лет. Я уже немолодой, да и эти проклятые ступеньки…
– Сильно ушибся-то? – Лиза помогала ему встать, но тщетно.
Феликс осторожно спускался по повету, но одна из половиц вдруг прогнулась, он оступился и чуть не полетел вниз, вслед за Александром Михайловичем. Он осторожно ступал, держась за перила. Его стала пробирать дрожь. Что, если дверь снова захлопнется? И сжал в руке ключи. Да, повет вряд ли ремонтировали. Феликс нагнулся, чтобы протянуть руку пострадавшему. От полученных травм тесть едва мог держаться на ногах. Пришлось взвалить его на спину.
– Сейчас, сейчас, я сделаю перевязку и приложу лёд, – хлопотала Лиза.
– А что скажет Виолетта Михайловна?
– Я ей всё объясню, – сказал Александр Михайлович.
Они поднялись по злополучной лестнице наверх. Феликс шёл впереди, сзади шла Лиза, а между ними на заплетающихся ногах шёл Александр Михайлович. Так и есть, дверь захлопнулась. Легранский начал теребить в руках ключи. Нет, не этот, но наконец ключ был найден. За дверью уже стояли Виолетта Михайловна с Лианой.
– Что тут произошло?
– Папа? – удивлённо спросила дочь. – Ты не ушибся?
Он тихо простонал в ответ.
– Нет, дорогая, тебе показалось, наверное, – раздражённо ответил он.
– Прости меня, пожалуйста. Сейчас мы с мамой поколдуем, и всё пройдёт.
Отец шёл, хромая на одну ногу. Дочь, любя и нежно, поддерживала его под руку.
