Елена Котова - Акционерное общество женщин

– Это называется не проект Кремля, а нормальный диалог с властью. Мы же не поведем женщин на бунт. – Алена поддержала Олега.

– Я об армии думаю, и эта мысль мне покоя не дает, – произнесла Катя. – Допустим, часть мужиков, которые сейчас при власти, пойдет с нами. А те, кто против? Они кинутся к армии, начнут взывать к низменным чувствам и краникам одичавших мужиков… Может, я сгущаю краски, но мы же говорим не о революции, а о бескровном приходе к власти. Мы же не мужчины, чтобы захватывать почту, телеграф, телефон.

– Кать, что ты всегда усложняешь. Ну накинет им избирательная машина процентов десять, больше не получится. Эрна, Наташа и Иноземцева, не говоря уже о Мэтью, международных наблюдателей мобилизуют. Все равно мы победим!

– Кого вы победите? – спросил Александр, входя в дом.

– Замышляем захват власти, – сообщила Кыса.

– О как! Утром еще все было как у людей, а вечером уже ГКЧП заседает. Мэтью, у тебя так было когда-нибудь в жизни, что ты утром на работу пошел, а вечером домой вернулся, а там государственный переворот?

– Шурик, жену без контроля нельзя ни на час оставлять! – снова хохотнул Олег.

– Что происходит в моем доме? Обед хоть готов?

– Революционерам не до еды, – бросил Олег.

– Так может, мы и спать сегодня на гвоздях будем, нет? Это интересная мысль, я на гвоздях еще не пробовал. А ты, Мэтью, пробовал на гвоздях?

– Все сказал? – ласково спросила мужа Полина. – Вошел, увидел, что зрителей полон зал, и обрадовался. Если не прекратишь спектакль, точно сегодня будешь на гвоздях спать. Пошли за стол, действительно, а то мы в тупик зашли с Катькиным нравственным выбором.

– Это главная книга Канта «Метафизика нравов», – сочла необходимым уточнить Катька.

– У тебя, Кать, то алхимия, то метафизика. – Шурик любил поддразнить именно Катьку. – А как насчет моего естественного права пожрать и выпить после работы в собственном доме? А потом сразу пойдем власть захватывать, обещаю. Ваську кликну, чтоб братву подогнал, и тут же двинемся.

– Вот, здоровый взгляд на предмет! – воскликнула Кыса. – Мастера не мудрствуют!

– А могильщики в «Гамлете»? – спросила Катька.

– Ремесленники! – ответил ей дружный хор, и все повалили в столовую.

За ужином девушки окончательно повеселели. Алена уже не вспоминала о бывшей работе, а обсуждала со Степановой, как клиенты-акционеры для получения квартальных дивидендов должны будут приносить подписные листы в поддержку их кандидатов.

– Предлагаю на сегодня диспут завершить, – заявила Полина. – Все согласились, что надо брать власть, и это главное. Остальное, включая план конкретных действий, обсудим завтра. Катька остается у нас ночевать, как обычно, остальные – по желанию, места хватит на всех. Выжившие и переночевавшие могут завтра также продолжить диспут на тему, что делать с властью. Вопросы есть?

– Есть, – сказал Шурик. – Почему вдруг такой диспут о том, что делать с не взятой еще властью, когда на носу всенародный праздник? Вы что, забыли, что на дворе июль две тысячи пятнадцатого года и через полтора месяца пятилетие вашей корпорации? Или вы не собираетесь его праздновать?

– Ой, правда, – загалдели все. – Как это мы действительно с этим следствием, со всем остальным чуть не проворонили собственный юбилей? Ведь уже срочно надо все организовывать.

– Списки приглашенных чтобы к понедельнику были у меня на столе, – распорядилась Катя. – Кыса пишет сценарий мероприятия. Алена ей помогает. Полина придумывает культурную часть. Влад готовит пресс-релизы и анонсы. Ирка организует площадку, музыку и все остальное. Ужас какой, это же столько работы, а всего два месяца осталось. Полина, как это мы на Байкале про это забыли? У нас там уйма времени было.

– Кать, да пока у тебя такая неопределенность была, о чем мы все могли думать? А тут бац, все сразу – и власть, и праздник.

– А мне кажется, что это тоже не случайно, все одно к одному. – Алена, уже совершенно спокойная, развалилась на диване, положив голову на колени Мэтью. – Не знаю, как именно, но чувствую, что вокруг праздника все свяжется и склеится само собой.

– Я уже во всем вижу какой-то двойной смысл, – сказала Полина. – Уходя, Вульф мне сказал: «Вы-то понимаете, Полина Альфовна, кто правит бал?»

– Я лично никуда не еду, я остаюсь тут ночевать, а завтра с утра за работу, – лениво потянулась Алена. – Мэтт, ты как?

– С удовольствием, я с утра купаться пойду, а потом мне надо будет поработать. Подумать, как изложить в вашей программе реформу права. Катя это интересно подметила. Метафизика нравов… Интересно, very challenging.

– Вот-вот, Мэтью, подумай хорошенько, – заметил Шурик. – Они лет пятнадцать назад уже поговаривали о взятии власти. Я им тогда сказал, что придется им все законы переписать, у мужиков загранпаспорта отобрать. Много чего я им тогда высказал. Сейчас только на тебя надежда, что по новым законам мужикам хоть что-то оставят.

– Им оставят ровно то, что они в состоянии на благо употребить. А что именно – это еще большой вопрос. – Кыса в этот день была явно не в силах увидеть в мужчинах созидательную общественную силу. – Но ночевать я тоже остаюсь. Не оставлю же я вас одних праздник планировать, чтобы мне потом за вами разгребать.

– Я тоже, пожалуй, – заявила Степанова.

– Ну, вот и замечательно, – захлопала в ладоши Полина. – Пойду Стеше скажу. Олег, а ты?

– Нет, мы с Олегом поедем, – сказал Влад. – Мы с ним завтра займемся программой и манифестом, а с праздником вы и без нас справитесь.

Глава 13

Метафизика нравов

Радость двигает колеса

Вечных мировых часов.

Свет рождает из хаоса,

Плод рождает из цветов.

Утром Катя проснулась с петухами. «Вот и хорошо, – подумала она, – пойду кофе сделаю, поработаю в тишине на террасе, пока гвалт не начался». К своему удивлению, на кухне она столкнулась с Аленой.

– Ты встала, Кать? Как хорошо. Я так плохо спала. Думала всю ночь. Давай вдвоем спокойно поговорим за кофейком на терраске, пока все спят.

– А что это вы тут шепчетесь? – спросила Полина, появившись в кухне в своем вечном голубом халате. – Спала сегодня ужасно, все время просыпалась и думала… Пошли на террасу кофе пить, пока все спят.

– Кто все? Кыса только и Ирина, – засмеялись Катька с Аленой.

– Ну, в общем да. Я все думала. Может, нам лучше пиар-работу изменить, перенаправив ее все же в русло просвещения? Притушить политический компонент, особо не упирать на мужскую тиранию и зло, которое мужчины творят в отношении женщин, а быть более мудрыми, созидательными, что ли… Как всегда, не знаю, как точнее выразить свою мысль. Женщине от природы дана роль творца, и ей же в течение всей жизни нужно уметь распознавать новую остроту и яркость жизни. Ей надо бороться со стереотипами сознания, прежде всего собственного. А не с мужчинами как таковыми. Мы научили этому женщин и дали им для этого все возможности, включая деньги. Теперь надо браться за просвещение мужчин. Сделаем еженедельный круглый стол на НТВ, программы о нравственности на канале «Культура», создадим общественный совет…

– Я всегда вам говорила – оставьте ваше просвещение, ваши революционные идеи и мысли о государственном переустройстве…

– Кать, не надо лицемерить. Ты больше, чем кто-либо из нас, постоянно подводила под деятельность общества философию лидерства женщины, ее бунта против государственного устройства и системы права, сформированных мужчинами. Эта философия и есть наш товар. Мы продаем именно ее и ничто другое. Добавленная стоимость климакса.

– Алена, но способность женщин к перерождению и к лидерству отобрать у них невозможно, раз они уже осознали ее и научились ею управлять. Как мужчины могут это отобрать? Да и зачем? Они нам все равно не конкуренты. Наша женская власть, как и наш климакс…

– …это наша естественная монополия, – захохотала Алена. – Ты, Кать, на их счет не обольщайся, придумать они могут все что угодно. Например, ввести налог на климакс.

– Я серьезно, Алена…

– И я серьезно. Или объявить всех женщин иностранными агентами, точнее – пособниками дьявола. У них по части выявления врагов редкая изобретательность. Им все равно, кого травить, им нравится сам процесс.

– Но с другой стороны, Алена, хоть я и призывала все годы не лезть в политику, не погружаться в романтику революционного переустройства общества, теперь нельзя не признать, что процесс этого переустройства уже, как говорится, пошел. Это трех женщин можно при необходимости послать на костер инквизиции, а восемь миллионов? Да плюс всех стоящих за ними?

– Потому-то у нас и нет иного пути, как довести этот процесс до логического конца. Я с самого начала, помнишь, Кать, тебе писала, что надо все к чертовой матери у них отсосать, в смысле бабла и власти…