Ася Лавруша - Шведский стол (сборник)
У них обеих были какие-то неназойливые старушки-подружки, к Вере Федоровне еще частенько забегала племянница Ирочка, дочь ее сестры. Ирочка, как когда-то сама Вера Федоровна, приехала в Питер из Новгорода учиться, а потом вышла замуж и на малую родину так и не вернулась.
Последние восемь лет Вера Федоровна и Лидия Алексеевна жили в квартире вдвоем, и главным источником всех их нечастых, но крупных конфликтов по-прежнему оставалась ванная. Точнее, не ванная, причины могли быть самые разные. Однажды, к примеру, Ирочка подарила Вере Федоровне на день рожденья маленького кенара Гошу. Лидия Алексеевна очень просила хоть иногда выносить клетку на кухню, и, конечно, Вера Федоровна шла ей навстречу, понимая, что соседке тоже одиноко. Через два месяца кенар умер, а дворник Таня, рассказала ей потом, что однажды она заходила к ним в квартиру и видела, как Лидия Алексеевна – известная любительница жирной пищи – тайком кормила птичку салом! В душе у Веры Федоровны все заклокотало! Но открыто обвинить соседку в том, что та извела со свету живое существо, она смогла только, дождавшись от Лидии Алексеевны упрека в том, что якобы забыла задернуть целлофановую штору, и на пол в ванной натекло слишком много воды. Ей пришлось ждать почти две недели!
За время ожидания она проводила тщательную инвентаризацию прегрешений соседки. Раздраженно вспоминала, как Лидия Алексеевна назвала Ирочкиного мужа-грузина не Гочей, а Геной. Перепутала, якобы. А Гоча мальчик хороший, очень хороший. Но только ревнивый. Они все такие, грузины, с этим ничего не поделаешь. Гоча слышит, что он «Гена», и отказывается понимать, что у Лидии Алексеевны просто память слабеет – думает, что Ирочка приводит в этот дом еще какого-то Гену. Или приводила…
«Ванная» дает ей наконец повод высказать все свои мысли вслух. Обвиняя, они повышают друг на друга голос, но, от базарного крика удерживаются. Хлопают дверьми, расходятся по комнатам, пьют валерьянку. Через какое-то время Вера Федоровна задумывается: «А может, кенар умер вовсе и не из-за сала? Может, он и раньше был чем-нибудь болен? Может, и не давала она ему никакого сала, а дворник Таня все придумала…» В это время по телевизору Таня Буланова поет песню про брошенного папой маленького мальчика, и Вера Федоровна, искренняя любительница глубокой и сложной музыки, утирает стыдливую слезу. А потом решительно говорит себе: «Ирочке пора воспитывать своего мужа! А то он относится к ней, как к собственности! Так тоже нельзя!..»
Лидия Алексеевна сидит у себя и со страстью обзывает соседку «дурой». А еще «интеллигенткой чертовой». Подумаешь, сало! В сале – сила, от сала никто никогда не умирал! Лидия Алексеевна вспоминает блокадную пайку хлеба и то, как хоронила умершую от голода мать. «А эту и угостить-то ничем нельзя! По утрам от запаха шкварок морщится, все кашу свою пустую ест!» На Новый год Лидия Алексеевна всегда покупает самый шикарный торт – чтоб крем желтым густым зигзагом по краю, а еще зеленоватые кремовые листики и огромная кремовая роза в центре – и приглашает эту идиотку на чай. Так она же почти ничего не ест! А если и ест, то с таким видом, будто давится… Правда вот подарки всегда дарит хорошие, тут ничего не скажешь – то прихваточку какую-нибудь на кухню в виде варежки преподнесет как раз тогда, когда у Лидии Алексеевны ни одной тряпки не осталось, то спички, которые всегда кончаются! И не какие попало, а красивые, даже жечь жалко – упаковка большая яркая, а в ней штук двадцать маленьких коробков, и сера на спичках в каждом коробке разного цвета. Лидия Алексеевна думала, что Вера тоже будет своим подарком на кухне пользоваться, но та ни разу ни одной цветной спички не взяла! Впрочем, у нее всегда свои есть… А еще как-то шнурок для очков подарила – Лидия Алексеевна мучилась, вечно очки теряла. Умеет, словом, соседка угадать и угодить. Сама-то Лидия Алексеевна и не видит в магазине всех этих мелочей. Им-то и цена, наверное, копеечная, да ведь найти их надо! Она вот купит самый дорогой торт, а эта морщится… Дура!..
По телевизору поет Таня Буланова. Лидия Алексеевна ее очень любит. «Хорошая девочка, – думает она, – красивая, скромная, с голосом… На ее Ирку чем-то похожа…»
Спрятанное в глубине серванта зеркало с радостью умножает на два принаряженных Веру Федоровну и елочную ветку.
«Мне всегда говорили, что я умею делать подарки, – думает Вера Федоровна, – Наверное, это у нас семейное! Вот и Ирочка молодец! Как здорово придумала! И хорошо, что до Нового года ждала и вместе с билетом вручила…» Они с Гочей вернулись с Мальты в конце сентября, племянница тогда привезла ей красивый набор салфеток и белую блузку с кружевным воротником, в которой она сейчас пойдет в филармонию. Блузка замечательно гармонирует с новогодним подарком – роскошным веером, который она вынула из белого узкого пакета, перевязанного красной ленточкой с завитыми в локоны концами. Веер был сказочный, как у принцессы! Сливочного цвета, кружевной, шелковый, с основой из гладкого легкого дерева, которое наверняка называется как-нибудь по-особенному: амарант какой-нибудь или палисандр. Открываясь, веер предлагает обратить на него внимание негромким и мелодичным, как у кастаньетов, щелчком. Кто-нибудь из публики наверняка его заметит. Впрочем, это не главное – Вера Федоровна ходит в филармонию для того, чтобы слушать музыку, а не показывать себя.
А вообще в филармонии многие дамы обмахиваются веерами, особенно летом, потому что летом в зале действительно очень душно. У Веры Федоровны есть один веер, самый обыкновенный, игрушечный, для девочек – деревянный, выкрашенный в черный цвет со слегка облезлым трафаретным рисунком. Им она пользуется не только в филармонии, но еще и в поезде, когда ездит летом к сыну в Севастополь. Но он не волшебный – он просто помогает справляться с духотой. А вот Ирочкин подарок она возьмет сегодня на новогодний концерт и там ему будет законное место, даже если филармонию успели вдруг оборудовать самыми современными кондиционерами.
«Кстати, – вспомнила Вера Федоровна, – я же еще должна поздравить соседку. Ей мой подарок тоже, наверное, понравится…»
Лидия Алексеевна очень любила латиноамериканские сериалы – их жаркие страсти, красивую обстановку и то, что там все просто и неперемешанно: глупость так глупость, любовь так любовь, подлость так подлость. Перед началом показа Лидия Алексеевна всегда старалась привести себя в порядок, снимала халат, надевала «цивильное», причесывалась и подкрашивала губы. Оттого что она старалась приодеться к сериалу ей было слегка неловко перед соседкой. Нет, она знала, что Вера Федоровна, во-первых, сама смотрит эти фильмы, а во-вторых, в любом случае не станет смеяться или злословить. Ее смущало то, что Вера Федоровна красит губы, отправляясь в филармонию, а Лидия Алексеевна – смотреть телевизор! Поэтому сразу после очередной серии Лидия Алексеевна шла на прогулку – и получалось, что она просто заранее готовится к выходу на улицу.
31 декабря показывали заключительную серию «Истории любви». По магазинам Лидия Алексеевна уже прошлась и выходить на улицу больше не собиралась. Но ведь 31 декабря женщина по праву может накрасить губы хоть с самого утра. До начала фильма оставалось полчаса. Лидия Алексеевна уложила кичку по-новой, надела свой парадный жакет и открыла сервант в поисках губной помады. Тюбик нашелся. Внутрь у него была вставлена спичка, которая уже больше месяца служила шахтой для добывания остатков помады. Лидия Алексеевна старалась и так и эдак, но со дна ей ничего извлечь и не удалось – тюбик был совершенно пуст. Лидия Алексеевна расстроилась. В дверь постучала соседка.
– Лидия Алексеевна, хочу вас поздравить с Новым годом. Пожелать вам здоровья и чтобы у ребят ваших все было хорошо! А это вам маленький подарок! Я так обрадовалась, когда увидела в галантерейке на Васильевском рижскую помаду! Помните, какой раньше был дефицит?! Теперь тоже дефицит – теперь ведь везде сплошная Франция. А рижская помада совсем такая же, как и была, и пахнет по-прежнему земляникой…
Вера Федоровна протянула Лидии Алексеевне круглый тюбик, голубоватый с выгравированным серебром рисунком.
– Вот спасибо, Вер Федоровна, вот спасибо! – растроганно воскликнула Лидия Алексеевна. – И как же вы всегда догадываетесь, чего мне не хватает? Я вот только что сидела и ругала себя, что не заметила, как кончилась помада. Вернее, заметила, но как-то денег все жалко было… Теперь вот Новый год – а я как старуха. Даже не знаю, как вас и благодарить!.. Когда вернетесь, будем пить чай с тортом! А вообще вы, конечно, молодец! Спасибо вам! И с наступающим!..
Вера Федоровна повторила свои поздравления и пошла на кухню ставить чайник, намереваясь перекусить перед концертом.
Оставшись одна, Лидия Алексеевна открыла тюбик. «Надо же, действительно рижская! Клубникой пахнет!.. И цвет розовый, как я люблю!»
