Елена Харькова - Девочка моя ненаглядная
Сашка чертыхнулся и побежал обратно в подъезд.
– Она разбила мою любимую фарфоровую статуэтку! – чуть не плача, жаловалась женщина, выставив девочку за дверь. – Просто взяла и скинула её с тумбочки! Вот ведь маленькая дрянь!
– Она не дрянь! Не смейте её обзывать! – разозлился Сашка. – А за ущерб я вам заплачу.
– Конечно, заплатишь! Куда ты денешься! – рявкнула соседка и захлопнула дверь.
– А чего она меня беспризорной бедняжкой обозвала и сказала, что лучше бы меня в приют отдали, тогда бы из меня человек получился, – сквозь слёзы жаловалась сестрёнка. – Чего она врёт? Я ведь уже человек! Правда, Саша? Я ведь не похожа на обезьяну, да?
– Конечно, Мариша, ты самый лучший на свете человек!
– Ты меня больше не отдашь этой мымре?
– Не отдам! Я тебя больше никому не отдам, – пообещал Сашка и с грустью положил букет цветов на тумбочку в прихожей.
* * *День рождения был в самом разгаре. Столы ломились от разнообразных блюд и деликатесов. Да и спиртного в этот раз родители купили предостаточно. Одноклассники и друзья именинников, пользуясь отсутствием взрослых наблюдателей, устроили самый настоящий «праздник вхождения во взрослую жизнь». Многие перебрали со спиртным, и теперь самые слабые уже спали кто на диванах, а кто и прямо на полу. Парочки, жаждущие любовных ласк, разбрелись по всей квартире, отыскивая укромные места. И лишь немногие из оставшихся в большой комнате гостей отплясывали под заграничную музыку.
Варе было скучно. Её раздражали пьяные гости. Она с брезгливостью перешагнула через посапывающее тело на ковре и пошла в свою комнату. Но там уже кто-то закрылся. Она безуспешно пыталась уединиться в других комнатах, но всюду натыкалась на запертые двери и целующиеся парочки.
Один парень преградил ей путь в коридоре и полез обниматься. Варя из чистого любопытства позволила ему себя поцеловать. Парень, дыша на неё перегаром, противно обслюнявил ей лицо и больно сжал грудь. Варя с брезгливостью отпихнула пьяного ухажёра.
– Устроили какой-то публичный дом! – сказала она в сердцах и вышла на балкон.
Но на балконе за большим фикусом тоже притаилась обнимающаяся парочка.
– Не умри от зависти, сестрёнка, – с издёвкой сказал Иннокентий, отстраняясь от своей подружки. – Кстати, а где же твой тайный воздыхатель? Не пришёл? Ай-ай-ай! В твой день рождения не явился! Просто хам какой-то!
– Он не смог, – угрюмо ответила Варя.
– Да врёшь ты всё! Нет у тебя никакого ухажёра! – захохотал брат и опять притянул к себе подружку. – Представляешь, моя сестрица никогда даже не целовалась с парнем. И теперь стала придумывать себе тайных ухажёров.
– Бедняжка! – засмеялась его подружка. – Надо же! Придумала ухажёра! Вот умора!
Варя со слезами на глазах убежала и закрылась в ванной комнате. Она проплакала там весь вечер, пока шумная компания не разошлась по домам.
Утром Варя долго не выходила к завтраку. Ей было стыдно перед братом.
– Варвара! Сколько можно валяться в кровати? – послышался голос матери из-за двери. – Все уже вышли к завтраку. Одну тебя ждём.
Дверь открылась, и мать осторожно заглянула в комнату. Девушка уткнулась в подушку и притворилась, что спит.
– Не выспалась после праздника? Ладно, дочка, поспи ещё немного. Позавтракаешь потом сама. Кстати, тут к тебе какой-то горе-ухажёр в семь утра приходил и букет цветов передал с поздравительной открыткой. Странный какой: нет, чтобы вчера на день рождения прийти, по-человечески тебя поздравить… Так он ни свет ни заря притащился! Говорит, перед работой забежал. Конечно же, я не стала тебя будить.
– Что?! Приходил? Ко мне?! – Варя тут же вскочила, спрыгнула с кровати и в ночнушке прибежала в гостиную, где отец с братом уже сидели за столом. – Где мой букет?
– О! Моя именинница проснулась! – расплылся в улыбке отец. – Доброе утро, Стрекоза!
– Доброе утро, папочка! Доброе утро всем! – скороговоркой ответила девушка, пытаясь отыскать в многочисленных букетах записку от своего тайного ухажёра.
– Варя, иди сначала оденься. Ты почему в таком виде перед мужчинами появляешься? – всполошилась мать. – Что за манеры?
– Да замолчи ты, курица! Вот раскудахталась с утра! Достала всех со своими манерами! – раздражённо махнул рукой на жену Пётр. – Ну, с днём рождения, дочка! Иди ко мне, принцесса, я тебя поцелую. Как тебе мой подарок? Понравился?
– Да. Спасибо, папочка! – сказала она равнодушно и чмокнула отца в щёку. – А где тот букет с открыткой от моего ухажера? Ну? Где он?
– Да вот же он. На окне в банке стоит, – показала мать на самый скромный по сравнению с остальными букетик гвоздик.
И лишь увидев букет, девушка радостно заулыбалась.
– Ну что, убедился?! – сказала Варя, торжествующе посмотрев на брата, и показала ему язык.
Она взяла цветы и гордо прошествовала с ними в свою комнату.
– Ничего себе! Я ей бусы с отборными изумрудами подарил, а она больше радуется какому-то дешёвому венику, – пожал плечами Пётр. – Неблагодарные дети пошли.
– Нечего её баловать такими дорогими подарками, – проворчала Татьяна Ивановна, наливая ему в чашку ароматный чай. – Мне ты никогда таких дорогих драгоценностей не дарил. А она ещё совсем маленькая для этого.
– Да куда на твою старую морщинистую шею изумруды цеплять? А Варька молодая, красивая. Ей они пойдут. Пусть носит и отца ценит. И пусть другие нам завидуют! Зря, что ли, я деньги зарабатываю.
Женщина обиженно насупилась. Но спорить с мужем побоялась.
* * *Варя в прекрасном настроении одевалась, пританцовывая и напевая песенку. Она подошла к старинной фарфоровой кукле, которая сидела на широком подоконнике.
– Ну что, Лялечка, утёрла я Кешке нос? – Варя щёлкнула куклу по носу, словно проделала это с братом. – Утёрла!!! Вот так!
Когда Варя уже одетая и причёсанная села за стол, отец объявил всем:
– Итак, дети, вчера вы с друзьями отметили свой день рождения. Хорошо, как вижу, отметили. Василий два часа пьяные тела по домам развозил, – хохотнул он. – А сегодня сюда придут поздравлять вас солидные люди. Так что вечером чтобы были дома и оделись во всё самое дорогое. Варвара, обязательно надень изумрудные бусы. Хочу, чтобы все севрюгой подавились от зависти!
Отец довольно хохотнул.
– Папочка, а можно я не буду с твоими гостями сидеть? – скривилась Варя. – Мне с ними так скучно!
– Ничего, доча, потерпишь, – приобнял он её и поцеловал в макушку. – Полюбуешься, как важные люди будут тебе ручку целовать да в ножки кланяться. Потому что ты не какая-то там Дуська из шестого подъезда. Ты дочь самого Петра Самохвалова!!!
– И много народу будет? – загорелись глаза у Иннокентия.
– А вот это мы посмотрим, кто меня уважает, кто не побрезгует прийти и лично поздравить с совершеннолетием моих детей. И подарки их оценим. Вот увидите, они не какое-то там фуфло принесут. Они вас как царских детей одарят! – важно сказал отец, подняв указательный палец к потолку. И, кинув презрительный взгляд на жену, добавил: – Ну и ты оденься поприличнее. Да помалкивай весь вечер. А то как начнёшь кудахтать какую-нибудь глупость, аж уши вянут…
– Я? Глупость?! – обиделась мать. – Да я образованнее и начитаннее, чем все твои друзья! Я, между прочим, окончила университет и могла бы быть журналисткой…. если бы за тебя замуж не вышла…
Последние слова мать произнесла почти шёпотом. Но отец их услышал и рассвирепел.
– Что? Ты жалеешь, что замуж за меня вышла?! Да кем ты была без меня? Нищей писакой во второсортной газетёнке. Да у тебя было всего одно платье, которое ты по ночам стирала, а утром утюгом высушивала! Ты даже не знала, что такое сливочное масло! Ела только хлеб да каши на воде! А сейчас, полюбуйся на себя! Даже дома в бархате и золоте ходишь!
Он схватил её за воротник нового халата и так дёрнул, что разорвал ткань.
– Петя! – испуганно вскрикнула мать.
Но отец уже разошёлся не на шутку. А в гневе он был страшен.
– Что «Петя»! Тварь ты неблагодарная! Я тебя, можно сказать, на помойке нашёл! Приодел, накормил. Привыкла уже жрать чёрную икру ложками, да? Ну давай, ешь ещё. Я добрый! Мне ничего не жалко! Ешь!
Пётр зачерпнул руками из хрустальной вазочки горсть икры и размазал её по лицу жены.
– Петенька, не надо! Дети ведь смотрят! – беспомощно пролепетала Татьяна Ивановна.
Иннокентий действительно с восторгом наблюдал за отцом. Парня выходки Петра восхищали. Он жадно впитывал каждое слово, каждый жест отца. Ему казалось, что именно так и должен вести себя настоящий мужчина.
А Варя уткнулась в тарелку. Она никак за все годы не могла привыкнуть к этим скандалам.
– Папа! Мама! Перестаньте! Дайте спокойно позавтракать. У нас всё-таки день рождения, а вы с утра настроение портите, – возмутилась девушка.
Отец тут же успокоился.
– Всё-всё, доча, кушай. Кушай, принцесса моя! Не буду тебе мешать, – он поцеловал Варю в щёку и вышел из комнаты.
