Вера Сытник - Гражданин ГР
– Ду ю спик инглиш? – произносили шпильки первые слова пароля.
– Ложись, кукла! – отвечал Гр и, если унюхивал красный цвет, самый его нелюбимый, разочарованно открывал глаза.
Он не отпускал незнакомку до тех пор, пока та не меняла свой окрас на любой, лишь бы с неё сошла раздражавшая его краснота. Если же цвет приблизившихся к нему шпилек был оранжевым или голубым, он так и мял барышню с закрытыми глазами, не утруждая себя разглядыванием женских красот. Больше всего ему нравился зелёный, наверное, потому что напоминал офицерские погоны и то время, когда ещё можно было скакать на одной ноге, спускаясь с крыльца, и думать об отпуске. Впрочем, он старался не отвлекаться от поисков вдохновения. Один эхвынский поэт давненько сказал ему, что для творчества первым делом нужно найти Музу. Гр это запомнил и теперь искал среди шпилек даму с таким именем. Правда, пока ни одной не попалось! Жаль. Сил становится всё меньше.
– О, как это бьютифул! – кричали очередные шпильки и отдавали себя в цепкие руки Гр, которые начинали безжалостно их ощупывать, будто желая найти в них какой-то изъян, и долго вертели в разные стороны, прежде чем, удовлетворив свою ненависть, или любовь к данному цвету, выбрасывали вон.
– Ах, шалун, шалун, шалун! – пищали восторженно шпильки, застёгивали на ходу пряжки на щиколотках и убегали в тёмный переулок.
Иногда мимо проходила настоящая женщина с шарфиком на шее, с маленькой сумочкой в руках. Гр и её хватал за короткую юбку, и её подминал под себя с той же грубой небрежностью, с какой обращался со шпильками. Женщина обычно не сопротивлялась, а просто начинала делать вид, что её это не касается. Через какое-то время, выбравшись из-под Гр, она радостно отряхивалась и смущённо пожимала плечами, оглядываясь на прохожих, словно хотела сказать: «Видите, что он вытворяет? Против моей воли! Разве его можно остановить?» Стайки воздушных стрекоз с лёгким жужжаньем летали поодаль и грустно смотрели вниз. С ними Гр уже давно не водился.
Временами ему надоедало лежать на спине, и тогда он переворачивался вниз лицом и принимался смотреть между досками, положенными для удобства на площадке, туда, где прыгали и кричали люди, пытающиеся пробраться к вершине пирамиды. Они задирали свои искажённые тупым упрямством лица вверх и протягивали к Гр руки, упрашивая, чтобы он подтянул их к себе. Особенно ловкие сами добирались до щелей, отчаянно крича при этом и делая невероятные, несуразные скачки. Они умудрялись протиснуть грязные пальцы между досками и уцепиться за них, но тут же с криком падали вниз, потому что Гр чисто инстинктивно бил по грязным пальцам небольшим молоточком, вроде того, что лежит у мевропатолога в кармане халата и который Гр специально завёл для этих целей.
– Мразь! – кричали ему снизу.
Но Гр не слушал. Оскорбления не задевали его. Он продолжал монотонно, вполсилы, бить молотком по пальцам, надеясь, что когда-нибудь ударит и по руке Нанайца. Больше, чем встретить Музу, ему хотелось увидеть лицо бывшего товарища там, внизу, среди толпы прыгающих людей. Улыбнуться ему свысока, протянуть свою руку навстречу, а потом – ка-а-ак вдарить со всей силы по его пальцам! И ещё раз, и ещё раз! И ещё!
– Напрасно стараешься, – сказала ему как-то Ло, оторвавшись от ночного сериала, – он не придёт.
– Откуда ты знаешь? – недовольно повернулся к ней Гр, бросая своё занятие.
– Он не любитель толпы, гуляет сам по себе, гляди, как бы на голову тебе не свалился, – предупредила жена.
Гр инстинктивно испуганно сжался, впервые подумав о том, что, действительно, ведь у Нанайца есть птица, как же он этого не учёл?
– Тебе не кажется, что пирамида иногда раскачивается? – осторожно спросил он у Ло.
– Пирамида стоит крепко, на то она и пирамида. Это не столб, её раскачать невозможно! – отрезала женщина, сделав звук телевизора громче.
Ответ жены не успокоил Гр. С каждым днём он всё явственнее ощущал, что пирамида шатается, особенно по вечерам. Однажды ему показалось, будто кто-то невидимый, сильный приподнял один её край, оторвав от земли, и затем резко бросил. Подождал минуту, подошёл к противоположной стороне и снова приподнял, и снова яростно бросил. Гр до смерти напугался, ощутив, как зашевелился под ним пол:
– Смотри, – закричал несчастный, – смотри, какие волны пошли! Опять проделки Нанайца!
Он вскочил на ноги, намереваясь забиться под телегу, и вдруг заметил Луну в небе. Давешняя знакомая была так близко и напоминала сломанный компас, сделанный из будильника и утерянный где-то на севере. Её грозный вид с поломанными стрелками посредине лица ужаснул мужчину.
– А! – дико закричал Гр. – И ты туда же?! Издеваться?! Смеяться?! А вот этого не хочешь? – Подпрыгнув что есть силы, он размахнулся, чтобы ударить металлическим молоточком по ненавистному лику, поскользнулся на груде мокрых бумажных стаканчиков и начал падать с пирамиды, оказавшейся невообразимо высокой.
От неожиданности человек даже не понял, что произошло, он подумал, что просто уснул от страха. Да, конечно. Уснул и видит сон, который снится каждую ночь в последнее время, как будто проваливается в душную бездонную дыру и падает в неё до тех пор, пока не проснётся, с этим он давно смирился и даже ждал, зная, что посмотрит сон, вспотеет и откроет глаза.
Но сегодня всё было по-другому, более похожим на правду. Почувствовав, что летит вниз не вертикально, как это бывало во сне, а резко по наклонной, как это и должно происходить, если бы он и впрямь упал с пирамиды, Гр догадался, что падает по-настоящему. Чьи-то руки отпихивали его от себя, подталкивая вниз, чьи-то ноги пинали в разные части его тела, чьи-то злобные ухмылки проносились мимо его лица, и страшная земля с неумолимой скоростью приближалась ему навстречу. А Ло?! Успеет ли она поймать его? Как в первый день их знакомства? Но ведь жена осталась наверху?!
Гр раздвинул онемевшие от страха губы и закричал, стараясь увернуться от кулаков:
– Мама! Ло! Где ты?! – и услышал, как кто-то страшно захохотал ему в ответ…
Послесловие – пояснение предыдущей главы
Автор уже заканчивал роман о Гр, втайне от себя печалясь, что расстаётся с героем на грустной ноте, оставляя его в объятиях депрессии, так и не узнав, нашёл ли проходимец свою мечту, как вдруг получил письмо от одного знакомого эхвынца. Неожиданное послание потрясло автора. Сражённый сообщённой ему новостью, побеждённый объективной реальностью писатель был вынужден переделать концовку, поменяв её настроение из грустного в несколько даже трагическое. Сам этот факт напомнил литератору о необходимости быть верным правде даже в художественной игре. Ведь что получилось? Как он ни пытался уберечь читателей от всего неприятного, жизнь показала, что от реализма невозможно скрыться. Что нельзя быть таким самонадеянным и рассчитывать на то, что воображение может оказаться сильнее реальности. Но – обо всём по порядку.
Итак, знакомый эхвынец писал: «Зная, что Вы работаете над романом о человеке, который многие годы путешествовал по нашей стране в поисках счастья, я подумал, что Вам будет небезынтересно узнать его судьбу. Однажды душной ночью я открыл окна своей квартиры и оказался невольным свидетелем разговора Гр с его женой. Сколько я ни старался считать про себя крокодилов, чтобы скорее заснуть, мне это не удавалось сделать. Разговор супругов мешал мне. Они говорили о дезинфекции, о Полярной звезде, о мечте, о своём сыне, который тоже откуда-то появился, сопровождаемый мерзким жужжанием стрекоз, мальчишка тут же засвистел носом. Меня всё это раздражало, не скрою. Я и хотел бы, но не мог не слышать их слов, этого свиста. Слишком тиха была та ночь.
К тому же вскоре прилетел самолёт, что окончательно нарушило мой сон. Из самолёта вышел, как я понял, бывший капитан-пограничник, Ваш соотечественник, ставший в Эх-Вынии довольно-таки известной личностью. С ним Гр встречался много лет тому назад, видимо, когда покидал Вашу страну. Пограничник вернул Гр его ботинки, подарил поросят в мешке газету со статьёй о другом Вашем герое – Нанайце. И улетел. К тому времени проснулся Вяз. Гр попросил сына читать статью, а сам начал изредка хохотать всхлипывать, из чего я решил, что он нетрезв. Газету я прилагаю к письму. Гр бросил её на скамейке, когда, сильно расстроенный, ушёл в дом».
Автор, вначале обрадованный полученным письмом, обещавшим уточнения в судьбах героев, воодушевился. Отложив письмо на середине, он принялся внимательно читать газету и пришёл в восторг от достижений Нанайца. В большом нетерпении вернулся к письму и перевернул страничку, предвкушая хорошие новости и о Гр, в надеже найти дальше одно только приятное, и обомлел. Описание высоких пирамид и то, как несчастный Гр упал с одной из них, ошеломило автора.
Задумавшись, он долго, очень долго сидел за компьютером, забыв о времени. Всё щёлкал и щёлкал по клавиатуре и резко двигал мышкой, будто пытался с её помощью улучшить судьбу главного героя. Пил остывший несладкий кофе, несколько раз перечитывал полученное послание и размышлял над тем, как часто мы, ожидая одного, получаем совершенно противоположное. Как часто оступаемся, набиваем шишки или летим в пропасть, не умея всего-то-на-всего соотнести свой рост с расстоянием до Луны или сверить свои надежды с ускользающим далёким горизонтом.
