Наталья Симонова - Перепутаны наши следы (сборник)
– А-а-а… – сказала Ира.
– Ирочка! – воскликнул мужчина. – Ну я тебя жду, жду. Что-то ты тут подзадержалась, дорогая моя. А вы, если я правильно понял, – обратился он к матери, – вы, конечно, Ирина мама, да?
Волан тявкнул и заскакал, заглядывая в лицо хозяйке.
– Ну да, – растерянно откликнулась женщина.
– Мам, ну иди уже, – пришла в себя Ира. – Ко мне пришли, дай поговорить.
– Да пожалуйста, – обиженно пожала плечами мать, удаляясь в свою комнату и уводя Волана.
– Ты чего пришел! – набросилась Ирина на гостя. – Я сказала, вернусь, когда мама уедет!
– Да ты сказала, на пару дней! А сейчас уже неделя кончается! – в тон ей, театральным шепотом, воскликнул он. – Ну иди, поцелую, – растопырил мужчина руки для обнимашек.
– С ума сошел, да? Тут мои родители!
– Ну да! – радостно воскликнул праздничный гость. – С мамой я уже почти познакомился. Представь меня теперь батюшке, раз уж так все славно сошлось.
– О господи! – взвыла Ира. – Ты что – не понимаешь? Я не могу сейчас им ничего рассказать! Ну боже мой! Просила же! Уходи, ну иди, иди уже. Я позвоню. Не доводи до скандала, тебе бы только в игры играть, – добавила она с досадой.
– Какие игры, Ирочка, хочу познакомиться с будущим тестем!
– Ага! Который о тебе ни сном ни духом! Который приехал в дом к совершенно другому зятю, да? Офигительно просто придумал, молодец!
– Ирочка, да какая разница…
Из комнаты залаял Волан. Хозяйский окрик Ириного отца заставил его на секунду примолкнуть, а потом заскулить, скребя лапами дверь.
* * *Тем временем покинутый Леной жених Михаил истомился без невесты. Находясь в лирическом настроении, впрочем, у него всегда готовом практически без перехода сделаться агрессивным, он наведался к невесте в ресторан и добыл адрес ее временного проживания. Намерения его были самые серьезные – замириться и вернуть глупую девчонку в лоно нарождающейся семьи.
Жених ехал к дому Паши в благодушном настроении, но чем больше светофоров ему приходилось преодолеть, чем чаще трафик стопорился хоть небольшой пробочкой, тем более хмурым становилось лицо миролюбца. Под конец маршрута он окончательно рассвирепел и твердо решил не ограничивать дело, собственно, возвращением невесты, а еще и навалять этому хмырю, у которого дурная девка обосновалась.
Поднявшись на нужный этаж, он злобно вдавил кнопку звонка. Из комнаты яростно залаял Волан. Дверь открыл человек-праздник, в тот момент беседовавший в прихожей с Ириной и находившийся ближе всех к замку. Увидев на пороге квартиры мужчину, жених без долгих разговоров ударил его кулаком по скуле. Ошарашенный гость покачнулся, но быстро принял боевую стойку и ответил дебоширу метким ударом в челюсть. Ира завизжала. Волан с лаем забился в закрытой комнате, дверь которой наконец распахнулась. Собака вырвалась в прихожую, за ней выбежали тесть и теща Паши.
Битва меж тем завязывалась нешуточная. Противники, вцепившись друг другу в воротники, пытались повалить один другого на пол, то и дело с размаху ударяясь о шкафы и стены. Ирин папа бросился разнимать двух совершенно незнакомых ему мужчин.
– Ира! Вызывай полицию! – кричала Ирина мама.
Волан с лаем наскакивал на дерущихся, пытаясь выступить на стороне хозяина, но пока не понимая, кто именно является его врагом.
– Ты… моей невесте… голову… задурил, – пыхтя предъявлял претензии Ленин жених.
– Не знаю никакой твоей невесты! Идиот! – кричал человек-праздник, отпихивая драчливого жениха.
Наконец в холл выбежала и Лена. Опознав Михаила, она кинулась к нему. Волан запрыгал энергичнее.
– Миша! Отпусти его, придурок! – закричала Елена, пытаясь отодрать «жениха» от праздничного человека.
* * *В это время Паша шел с работы домой и думал о том, как ему надоела переполненная квартира, а главное – это двусмысленное положение между ним и женой. Для ее родителей они оставались супругами. Им приходилось спать в одной комнате, в одной постели, и изображать крепкую семью. Если бы он сам ушел к другой женщине – ни за что бы не стал участвовать в подобном спектакле. «Видимо, она еще ничего для себя не решила», – думал он об Ирине. И не знал – радоваться ему или огорчаться. С одной стороны, вроде бы он развод совсем не планировал. С другой – Паша был очень зол на Иру. И, по-видимому, эта злость не давала ему испытать здорового семейного вожделения рядом с ней, когда они оставались одни на ночь в комнате и спали в одной кровати.
Вместе с тем он грустно вспоминал, как они с Леной так по-товарищески, по-добрососедски, так спокойно жили бок о бок, как пили кофе по утрам и по полтора часа завтракали в выходные с веселыми и задушевными разговорами. Теперь в его доме все изменилось. Паша возвращался с работы, робко надеясь обнаружить дома, что тесть и теща с собакой уехали к себе. И что Ира, собираясь тоже уходить к этому своему, складывая вещи, вдруг заплачет, приникнет головой к его плечу и скажет, что жить с человеком-праздником оказалось гораздо хуже, чем с ним, с Пашей. И как он тогда… На этом месте Паша сбивался и утрачивал стройность мечты. И что он тогда? Он не знал. Ей-богу, он совершенно не понимал, в каких они с Ирой действительно отношениях и как он на самом деле к ней относится. И еще думал о том, а где же тогда будет жить бедная Лена…
Но дома размечтавшегося Пашу ожидала совершенно другая картина. Мало того, что тесть, теща и собака, по-видимому, совсем не планировали съезжать и даже все втроем встречали его прямо в прихожей, крича, ругаясь и лая наперебой, но оказалось, что людей в квартире не только не убавилось, но и прибавились новые. В собственной прихожей Паша, к большому своему изумлению, увидел совершенно незнакомых ему двух обозленных мужиков со следами побоев на остервенелых лицах. Мужики наскакивали друг на друга и свирепо бранились, а тесть то и дело дергал обоих за руки, грубо призывая к порядку. Лена тоже участвовала в этой неожиданной демонстрации и что-то верещала, силясь пинками направить к двери одного из воинственных незнакомцев. И только одно обстоятельство соответствовало Пашиным грезам – это плачущая Ира. Правда, плакала она не на Пашином плече, а перед зеркалом, в котором с отчаянием разглядывала вспухающий на лбу синяк. Теща с причитаниями подскочила к дочери, пытаясь о чем-то с ней договориться.
– Почему ты не хочешь вызвать милицию? – вскидывалась она на Иру.
– Да какую милицию, мама! У нас полиция!
– Ира! Не испытывай мое терпение.
– Мама! Ну он же нечаянно, я просто под руку попала, разве не ясно?
– Какие-то разбойники ворвались в квартиру…
– Мама, ну ты же его сама впустила, он же ко мне пришел! Он же мой… – Ира запнулась. – Он мой знакомый, пришел по делу. А этот вон – видишь – Ленкин жених, оказывается. – Ира с усмешкой взглянула на хлопочущую возле дебошира Елену, но сдержалась от отдельных комментариев в ее адрес. – Как видишь, это просто недоразумение… – добавила со вздохом.
– Что тут происходит?! – перекрикивая ругань, лай, плач и бурные объяснения, заорал Паша.
Волан пуще залился яростным собачьим кашлем.
– Вот полюбуйся, – пояснил тесть, придерживая драчунов за рукава курток, – явились какие-то два сумасшедших и в нашей прихожей передрались неизвестно из-за чего.
Мужики в ответ загалдели хором.
– Да я ж думал, что это он мою невесту подманил! – огрызнулся Ленин жених Миша.
– Я-то при чем! Пришел свою женщину забирать – а тут этот псих на меня, как сосулька с крыши! – возмутился праздничный Ирин мужчина.
– Да ты! Сам ты обсосок, козел, блин… – мгновенно завелся Миша.
– А ну стоять! Стоять! – рявкнул Пашин тесть, крепче подхватывая мужиков и рывком разводя их в стороны.
– Да это Мишка опять в своем репертуаре выступил, – вмешалась Лена. – Наверняка драку он и начал.
– Молчи уж! – буркнул Михаил. – От законного жениха к какому-то постороннему мужику сваливать – это у нас нормально, да?
– Ни к кому я не сваливала, – хмуро возразила Лена. – А от тебя ушла и больше не вернусь. Я твои выходки и так слишком долго терпела. Не хватало мне еще побои сносить.
– Какие побои! – скривился жених. – Один раз всего приложился, и то самую малость поучил, чтоб с чужими мужиками не шлялась.
– Ну поучил – получи результат. Я урок учла и к тебе больше не вернусь, – сказала Лена. – И вали отсюда, пока эти добрые люди полицию не вызвали в твою честь.
– Так, – вмешался тесть, обращаясь к праздничному Ириному мужчине. – А ты тогда какую женщину пришел отсюда забирать?
– Так я за Иркой пришел, – весело ответил неунывающий гость. – Ушла на пару дней, а неделю уже ее не вижу, и не звонит, и не пишет.
– Как это «за Иркой пришел»? – возмутилась Пашина теща.
– Да так! Она ж женщина моя.
Теща снова обернулась к дочери.
– Ира! Это что это, а?
– Ой, мам, не слушай ты, – отмахнулась заплаканная дочь.
