Александр Смирнов - Дань
– Истец обратился в суд сразу, как только узнал о подтасовке в подсчёте голосов.
Другие свидетели, которых допрашивал судья, не смогли с точностью ни утвердить, ни опровергнуть доводы сторон. «Слишком много времени прошло, не помним», заявляли они. Выслушав объяснения сторон и свидетелей, суд удалился для принятия решения.
Всего несколько минут судья находился в совещательной комнате, но для Александра это время показалось вечностью. В голове пролетела вся его заводская жизнь. Он вспомнил, как, окончив институт, пришёл на завод, как стал директором, как защищал своё предприятие от ударов, сыпавшихся то справа, то слева. А вот теперь новый удар – предательство. Александр вспомнил Феликса. «Грош цена вашим кораблям и налогам, если не уберечь предприятие от внутреннего развала. Наверняка найдутся люди, которые захотят завладеть плодами чужого труда, и будьте уверены, при первом удобном случае они этим воспользуются».
«Как же ты прав» – думал Александр о Феликсе. «Где же ты? Как мне тебя не хватает!»
Суд признал решение общего собрания акционеров недействительным.
Акционеры собирали новое собрание. В повестке дня стоял всего один вопрос: избрание генерального директора.
Подходя к залу, Александр почувствовал, что сегодня собрание пройдёт бурно. Голоса акционеров сливались в один тревожный и леденящий душу рёв. Так ревёт зверь, которого смертельно ранили и собирались добить. В нём слышалось отчаяние и бессилие перед неминуемым концом.
При регистрации акционеров выяснилось, что теперь контрольный пакет акций находится всего у трёх человек, а самую значительную часть имел бывший главный инженер завода.
Председатель совета директоров открыл собрание и поставил вопрос о выборе генерального директора. Он предложил кандидатуру бывшего главного инженера. Три человека подняли руки вверх и председатель, не обращая никакого внимания, на остальных акционеров и не давая никому высказаться, провозгласил: «Принято большинством голосов».
– Что же теперь будет с заводом? – спросил кто-то из зала.
Новый генеральный директор, окружённый охраной, подошёл к трибуне и зал затих.
– Здесь не собрание трудового коллектива, а собрание собственников, – сказал он. – А собственники желают распорядиться своим имуществом по собственному усмотрению. Мы будем продавать завод по частям. Каждый получит свою долю, пропорционально акциям.
– Врут они всё, ничего мы не получим! – выкрикнул из зала старый рабочий.
Рядом с ним стоял здоровый верзила из охраны генерального директора. Он посмотрел на рабочего и тихо сказал ему:
– Помолчи, дед. Ты всё правильно понял.
– А нам куда? – выкрикнул из зала женский голос.
– Куда, куда, на биржу труда, – цинично и жёстко ответил женщине новый генеральный директор.
Собрание кончилось.
* * *Аэропорт, это вечное движение, он не знает покоя ни днём, ни ночью. Встречающие уныло сидят в креслах, но, услышав объявление о прибытии самолёта, вскакивают и толпятся у дверей, высматривая своих родных и знакомых.
Улетающие, равномерно рассредоточенные по всему аэропорту, при объявлении начала регистрации, в одно мгновение собираются у стойки. Вот и сейчас, прозвучало объявление о начале регистрации на рейс, улетающий в Гамбург. Пассажиры с сумками, свёртками и чемоданами выстроились в длинную очередь. В самом начале её стояли Александр со своей семьёй, Андрей Евгеньевич и Таня.
Главный
Начальника похоронной команды, а именно так теперь называли Андрея, после того, как он похоронил «Резвого» и стал заниматься утилизацией кораблей, неожиданно вызвал к себе адмирал. Ничего хорошего от этого вызова он не ожидал. Вероятнее всего, адмирал прикажет ему ехать в какую-то отдалённую базу, принимать корабль и гнать его в Мурманск на утилизацию. А ему сейчас не до кораблей. Андрей думал о доме. После похорон отца, мать сильно сдала. Она уже несколько раз в письмах просила приехать, прозрачно намекая, что не может покинуть этот мир, не простившись с сыном. Уже несколько рапортов с просьбой о переводе в Петербург Андрей подавал командованию, но они оставались без ответа. «Если ещё и ты уйдёшь, кто же тогда останется?» – говорил ему адмирал. – «И так все разбежались. Ты, что думаешь, в Питере корабли есть? Если у нас все порезали, то там, наверное, осталось только два: «Перекоп» в Кронштадте, да «Аврора» на Неве». Андрей шёл по коридору штаба, в самом отвратительном настроении. Не обращая внимания на адъютанта, он открыл дверь, и вошёл к адмиралу.
У адмирала, напротив, было великолепное настроение. Увидев Андрея, он, не дав отдать ему рапорта, усадил Андрея на кожаный диван.
– Не устал похоронными делами заниматься? – хитро спросил адмирал.
– Что значит устал? Я человек военный. Служу отечеству. Планомерно уничтожаю северный флот.
Адмирал встал с дивана и торжественно произнёс:
– Товарищ капитан первого ранга, ваш рапорт о предоставлении отпуска по семейным обстоятельствам удовлетворён. После отпуска вам надлежит прибыть в штаб флота для получения направления на новый корабль.
– Какой?
– Атомный подводный ракетный крейсер «Сталинград». Как тебе приказ, нравится?
– Неужели? – только и смог вымолвить Андрей.
– Да, дорогой, дождались мы с тобой. Корабль нового поколения, с уникальными возможностями поступил в состав Северного флота в 1995 году.
– А я уж думал, что так в отставку и уйду начальником похоронной команды, – радостно сказал Андрей.
– Какая отставка, забудь! У тебя только всё начинается. Сейчас твой корабль вместе с «Петром Великим» готовится к выходу в море. Пока идут учения, ты свои семейные проблемы решишь, да и с друзьями встретишься.
– Не с кем встречаться, – грустно произнёс Андрей, – один я остался.
Он рассказал адмиралу о судьбе своих друзей.
– К сожалению, Андрюша, на войне, как на войне. Приходится терять товарищей. Хорошо, что ты устоял, – грустно произнёс адмирал.
* * *Сборы были недолгими. Андрей взял билет на Санкт-Петербург, чтобы вернуться в город своего детства – Ленинград.
* * *Санкт-Петербург, как и его основатель, царь Пётр, родился под знаком Близнецов. Он был двулик. Этот город вырастил Андрея, и он же послал его служить на север, превратив его, коренного Ленинградца в гостя города. Этот город дал ему друзей и через несколько лет отнял их. Санкт-Петербург соединил Юлю с Андреем и затем изгнал её не только со своей территории, но и за пределы страны. Он дал отцу сына и сразу разлучил его с ним. И сейчас Андрей мчался в Санкт-Петербург на встречу к матери, чтобы проститься с ней навсегда.
Мамы дома он не застал. Она лежала в больнице. Андрей нашёл её в крайне тяжёлом состояние. Мать еле-еле говорила. Увидев сына, она прижала его руку к своей груди, и губы шёпотом выговорили: «Слава Богу, успел». Она лежала, вцепившись в руку сына целый час. Внезапно она выдохнула и перестала дышать. Врачи с сёстрами забегали и вывели посетителя из палаты. Андрей лишился последнего родного человека. Он остался один в этом холодном, ставшим ему чужим городе.
Андрей снова занимался похоронными делами. Только теперь он хоронил свою мать. На Северном кладбище рядом с могилой отца появился свежий холм песка и стандартная раковина с крестом. Знакомые старушки мамы уже привыкли к похоронам своих друзей. Они относились к смерти, как к явлению нормальному и естественному. Более того, они осознавали, что их черёд близок и смотрели на похороны со своей точки зрения. Им хотелось со стороны увидеть, как эта процедура произойдёт с ними. Они плакали у могилы потому, что хотели, чтобы и на их могилах тоже плакали. Отойдя от гроба на два шага, они уже спокойно разговаривали, обсуждая очередное повышение цен на продукты или делились своими впечатлениями относительно того или иного кандидата, за которого хотели отдать свой голос на выборах. Помянув покойницу на кладбище, они наотрез отказались от поминок дома, и разъехались. Только тёща, так Андрей называл Юлину маму, не оставила его одного и поехала с ним домой. Целый вечер они разглядывали старые альбомы с пожелтевшими фотографиями. Вся жизнь Евгении Петровны прошла перед сыном за один вечер: Вот она молодая и красивая, в белом фартуке на выпускном школьном вечере. А вот она в форме студенческого строительного отряда отправляется вместо отдыха работать на главных стройках страны. Перелистывая страницы альбома, перед Андреем оживали страницы жизни матери. Маленькая картинка запечатлела спуск корабля со стапеля: Отец и мать стоят рядом на фоне огромного корабля, который вот-вот покинет сборочный цех завода, и бросится в объятия моря. Андрей узнал этот корабль. Это был один из тех, который он отогнал на завод для утилизации. На следующей фотографии он увидел себя: мама держит его за руки и помогает делать первые шаги. Перелистывая страницы альбома, Андрей обратил внимание на то, что его родители всегда и везде что-то создавали. Всю свою жизнь они посвятили созиданию, тогда, как он, их сын, был занят утилизацией, уничтожением того, что создали его родители.
