Александр Самойленко - Долгий путь домой

…Дрезина, раскатившись, пошла, побежала ходко, с перестуком колёс, который перекликался с озорным звоном бутылок. Гордик и Грим гнали её в четыре руки и горланили:

– Наш паровоз вперед лети, в коммуне остановка! Иного нет у нас пути, в руках у нас винтовка!

В ногах у Марии Владимировны расположилась живописным натюрмортом гора из ящиков водки и пива, пакетов с торчащими наружу батонами разнообразной колбасы и прочей снедью. На коленях графини в своей корзинке, сидел, прижав уши, Бегемот, ошалевший от Изабеллы, происходящих событий и какофонии звуков. Мария Владимировна любовалась «машинистами» с одного горшка, улыбалась встречному ветру, щурилась на солнце. Все были беспечны, радостны, счастливы…

Вдоль «железки» тянулись к деревне черные, обугленные временем, столбы. Они валились в стороны, как пьяные, и было не понять, кто кого держит, то ли столбы висят на проводах, то ли, наоборот, они еще держат провода.

Впереди, вдалеке, выскочила из леса деревня… Грим дал отмашку, мол, давай отдохнем немного. Дрезина прокатилась по инерции, встала, и в ушах зазвенела тишина. В лесу перекликались, хлопотали птицы, из поднебесья им отвечали жаворонки. Грим, заслонив ладонями глаза от солнца, напрягая зрение, смотрел с недоумением на пока еще далекую родную деревню. Некоторые дома, в основном вдоль просёлка, были покрашены в какие-то блудливо весёленькие цвета. Некоторые и вовсе в стиле «а ля светофор» – каждый венец бревен был красным, зеленым, желтым. Промеж этих «светофоров» чернели, как провалы, брошенные дома, их крыши, крытые толем, были плешивы от клочьев позеленевшего по весне мха. Стены этих нищих, неприкаянных изб были обшиты когда-то горбылём, теперь почерневшим, и листами жести, проржавевшей до сквозных дыр.

– А почему она разноцветная какая-то, – спросил он. – Странно… как павлин ощипанный.

Гордик рассмеялся, ему очень понравилось сравнение деревни с ощипанным павлином.

– А это наши бизьнисьмены хреновы. К нам с большой земли люди наведываться стали, прицениваться, типа дом купить. Ну, наши и кинулись крыши перекрывать, красить, кто во что горазд. Товарный вид, значит, обеспечивать, чтобы цену задрать. А тут олигарх на вертолете прилетел, все наши наделы под земли сельхозназначения скупил… Ничего не могу сказать, хорошо заплатил, все остались довольны. Выставил нам ящик водки на обмыв и улетел. А скоро и поезд к нам отрезали. Тут остальные красить дома не стали, кто ж купит дом на чужой земле! Вот она теперь и красуется, как… павлин ощипанный, – Гордик опять рассмеялся, но на этот раз как-то зло, ожесточенно.

– И что же это за олигарх такой мою деревню купил? – холодно спросил Грим.

– С областного центра он. Блядов его фамилия…

– Его фамилия Лядов, – поправил Грим и посмотрел на Машеньку. Они обменялись взглядами, и лица их напряглись.

– A-а, ну да, Лядов. Только наши сразу «б» к его фамилии приклеили, она ж прям просится! – беспечно объяснил Гордик. – Ну что, прибываем на первый путь?

На деревенском «перроне» – вытоптанной лужайке – стояли бабы с детьми, деды, старухи, ждали свои продовольственные заказы. Были здесь и мужики, они приходили к «поезду» от нечего делать, поглядеть на прибытие поставок. Гордик подал дрезину плавно, тормознул перед самой конурой, в которую он ставил её под замок. Обычно население кидалось гурьбой за своими пакетами-сумками и растаскивало их по домам. С азартным галдежом дернулись к дрезине и в этот раз, но остановились, впали в ступор. На дрезине возвышалась гора ящиков с водкой и пивом, пакеты с дорогим продовольствием и, самое главное, восседавшая над всем этим богатством явно городская женщина с венком из одуванчиков на голове. В толпе кто-то сильно начитанный сказал:

– Нимфа…Ни хрена себе!

На Грима никто особого внимания не обратил, ну мужик и мужик, ничего особенного, может, это кореш какой Гордика. А вот баба, это – да… Какая-то она была не такая. Ну, в общем, не местная баба. Мария Владимировна под обстрелом настороженных, выжидающих взглядов, смутилась, встала, как ученица за партой, робко промолвила:

– Здравствуйте, товарищи…

Товарищи продолжали молча сверлить её глазами. Даже о торбах-сумках своих забыли. Гордик порывисто запрыгнул на дрезину, как командир отряда на тачанку, и обратился к товарищам-землякам:

– Чего как бараны вылупились?! Для тупых поясняю! В родной населенный пункт в лице нашей деревни вернулся мой лучший друг, соответственно, наш земляк Иван Петрович Сидоров. Врубились?

Взгляды медленно переползли с «нимфы» на Грима. Увидев, что население медленно, но выходит из ступора, Гордик продолжил.

– А это его супруга, графиня Мария Владимировна Грушницкая. Рекомендую!

– С дуба падают листья ясеня, ни хрена себе! – опять буркнул грамотный.

– Язык прибери! – Грим поискал глазами грамотного. Население осудительно посмотрело на начитанного, мол, заткнись, умник!

– Теперь главное! – Гордик погрозил пальцем населению. – Это крупное событие в жизни нашего населенного пункта. Потому что у нас же как, все только уезжают… а тут факт обратного демографического процесса!

Грим с веселым изумлением слушал, как друг детства формулирует свое выступление перед местным электоратом, который уже потихоньку роптал, поглядывая на ящики с выпивкой. Видя, что Гордик увлекся анализом второстепенных фактов и тем начал раздражать земляков, Грим радушно воскликнул.

– Посему, братья-славяне, я проставляюсь. От чистого сердца!

Тут наступила всеобщая ясность. Лица братьев-славян просветлели, все заговорили разом.

– Обмыть – это ж совсем другое дело!

– А то втирает нам про какую-то демографию!

– Наш человек! Одно слово – Петрович!

Гордик направил общую бурную радость в деловое русло.

– Значит, так! Бабы, оттащили свои сумки по домам и бегом к сидоровскому отелю. Мужики, выпивку и пакеты туда же! Петруха, Семен, бегом на речку с бредешком, чтоб рыбка к столу была!

Земляки забегали быстро, но организованно, Грим и Машенька едва успели выдернуть из их рук пакеты с купленным лично для себя. Гордик закатил дрезину в конуру, закрыл дверцу и навесил замок.

– Это зачем?! – спросил Грим. Гордик обьяснил:

– От дождя, ржавеет же. И чтобы не угнали.

– Да кто ж и куда её здесь угонит?!

– А вот эти, – Гордик мотнул головой в сторону мужиков. – Они как бухать начинают, всё норовят за последней бутылкой в райцентр сгонять. Поубиваются же… Ихние бабы сами попросили меня на замок её закрывать.

– Слушай, у тебя от этой таратайки второй ключ есть?

– Есть.

– Ты мне дай ключ, – попросил Грим.

– Зачем?!

– Я вечерком графиню покатаю.

– Помочь? – простодушно предложил Гордик.

– Ну не-ет, – Грим усмехнулся. – Катать графиню я буду сам.

– Ну да, ну да, – смутился Гордик. – На ключ. Ну, пойдемте домой! – Гордик услужливо подхватил пакеты и повел их прямиком к какому-то дому… Шагая следом с Машенькой под руку, Грим пригляделся и, разволновавшись, воскликнул сдавленным голосом.

– Это же… Ё-моё, это же наш дом!

– Ну а чей же?! – удивился Гордик. – Только теперь уж не «наш», никого же из ваших не осталось. Теперь это только твой дом.

Подошли к калитке. Свежеокрашенный забор из штакетника стоял ровненько, крепко. И в самой усадьбе был порядок, огород вскопан, теплица натянута, дорожки просыпаны песком. Сам бревенчатый дом был покрашен красиво, в однотонный зеленый цвет. Грим оглядел хозяйство, в нерешительности остановился.

– Здесь живут, что ли?

– Не-ет, – Гордик был доволен произведенным эффектом. – Это я дом в порядке содержу. Тут, понимаешь, такое дело… – Гордик смутился. – К нам рыбаки-грибники приезжают, так я им твой дом на проживание сдаю. Вот и содержу в порядке. Вон, погляди! – Гордик указал на крыльцо, над которым на куске фанеры было написано «Отель Сидоровский». И под этой строкой столбиком «Проживание. Овощи. Яйца. Молоко. Курица под заказ. Доставка продуктов». – Ну это, понимаешь, бизнес такой. Зато дом в полном порядке! С другой стороны я думал: может, объявишься когда…

Грим и Машенька дружно рассмеялись. Графиня сквозь смех сказала Гордику восхищенно:

– Гордей, я от вас просто в восторге! Вы и продукты возите, и отель содержите. Какой вы… предприимчивый.

– Я еще библиотекарем работаю, – солидно сообщил Гордик. Грим и Машенька оборвали смех, поперхнувшись, начали озираться по сторонам в поисках библиотеки.

– Где?!

– Здесь, в местной библиотеке. Зарплата небольшая, книжный фонд небогатый, но работа интересная! – сказал Гордик с напором, несколько вызывающе. Он был исполнен достоинства, показывая, что он тут не только на дрезине гоняет, но читает книги и бегло говорит по-французски.

– Какие книги в вашем библиотечном фонде? – поинтересовалась Мария Владимировна.