Наталья Нестерова - Любовь без слов (сборник)
Ребенок женщины, которая вышла из подъезда, давно вышел из младенческого возраста. Он самостоятельно топал, не хотел сидеть в коляске, а катил ее перед собой. Но сомнений не было.
Молодая мама ласково предостерегала сына:
– Осторожно, Мурлыка, не торопись! Впереди ступеньки. Давай считать, Мурлыка! Одна ступенька, вторая, третья. Молодец!
Они вышли на набережную, и Светлана спросила сына:
– Куда, Мурлыка? Направо пойдешь – качели найдешь. Налево пойдешь – горку найдешь.
Мурлыка выбрал горку и шустро покатил свою коляску. Антон двинулся следом, сохраняя дистанцию. На детской площадке он нашел другой наблюдательный пункт – уселся на скамейку в отдалении и сделал вид, что читает газету. На самом деле рассматривал Светлану. У Игната Владимировича губа не дура. Света была похожа на актрису Наталью Гундареву в молодости – круглое лицо, очень русское и очень доброе, на котором часто играла лукавая, чуть кокетливая улыбка. На такое лицо можно смотреть часами, как на море, или на огонь, или на горы – в психотерапевтических целях. Все тревоги и проблемы отступают при виде вечной природной красоты. Антон и засмотрелся, опустив газету на колени. Однажды ему встретилось забавное доказательство существования бога. Один писатель, стоя на тропическом берегу у кромки океана, воскликнул: «Как тут не поверить в бога-творца?» Антон вспомнил эту фразу, наблюдая за Светланой, которая ловила с горки скатывающегося сына, улаживала конфликты между малышами, не поделившими игрушки, болтала с другими мамашами. Светлана была полной противоположностью Алине, и сейчас Антону казалось глупым выбрать в музы ободранную кошку, когда встречаются вот такие мадонны.
Антон забыл, зачем сюда явился, он просто расслабленно наслаждался и отчаянно завидовал Игнату Владимировичу. Стоп! Завидовать покойнику смешно. Куститский сыграл в ящик, место свободно, и надо умно его занять. Не просто умно, а красиво – совершить какой-нибудь героический поступок.
– Мурлыка! – позвала Светлана. – Пойдем, нам еще нужно молочко и хлеб купить.
И в этот момент у Антона родилась идея, как познакомиться со Светланой, выставив себя в самом благородном свете. Идея была не нова, сотни раз описана, но от этого не теряла практической ценности. Для осуществления плана требовались помощники. Антон шел за Светланой, катившей впереди себя коляску с Мурлыкой, и оглядывался по сторонам. Подходящие кандидаты обнаружились, когда Света уже вошла в магазин. Невдалеке трое парней пили пиво и что-то громко обсуждали.
– Мужики! Выручайте! – подскочил к ним Антон.
Светлана расплатилась на кассе, сложила покупки в сетку на днище коляски и покатила с Мурлыкой на выход. Сегодня он вел себя в магазине исключительно хорошо: заграбастал со стеллажа пакет макарон и безуспешно пытался вскрыть его. А в прошлый раз схватил крем для обуви, Света на секунду отвернулась, а сын уже отвинтил крышку тюбика, весь перемазался черной ваксой, еще и откушал ее. Двухлетнего сорванца нельзя было ни на мгновение оставлять без внимания. Он постоянно был в движении: что-то открывал, вытаскивал, давил на кнопки, совал один предмет в другой. Затихал, только если не удавалось быстро сломать или разбить заинтересовавшую его вещь. Игнат говорил, что Мурлыка по натуре исследователь. «Кухонной посуды», – добавляла Света. Заваленный дорогими игрушками, сын больше всего любил играть с металлическими кастрюлями, вставляя их друг в друга и стуча крышками. И сейчас Светлана планировала, что дома разрешит ему добраться до заветного шкафчика с кухонной утварью и, пока Мурлыка будет грохотать кастрюлями, разогреет обед.
Неожиданно ей преградили дорогу парни с бутылками пива в руках. Светлана хотела объехать, вильнула коляской вправо, но и парни шагнули вправо, она дернулась влево – снова не дают пройти.
– Какая женщина! – мерзко воскликнул один.
Другой гнусаво запел на мотив популярного шлягера:
– Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую!
– И мне! – оскалился третий.
– Прекратите! – возмутилась Света. – Дайте пройти!
Она испуганно оглянулась по сторонам. Улица была пустынна. На другой стороне парочка, мужчина и женщина, сделав вид, что ничего не замечают, убыстрили шаг.
– Как вам не стыдно! – пыталась увещевать хулиганов Света. – Я же с ребенком!
– А нам ребенок не помеха! – заржал один, а остальные подхватили.
Сколько раз ей говорил Игнат: «Не ходи одна по улицам, там полно всякой мрази. Все, что тебе нужно, заказывай в службе доставки». Света отмахивалась: молока самой не купить? Игнат был прав, он всегда прав.
Свету захлестнула волна ужаса. Она боялась не столько за себя, сколько за сына. Хотела закричать, но голос пропал. От страха в ее мозгу щелкнула какая-то защитная кнопка, и стало казаться, что все происходит не с ней или во сне.
– Позабавимся, красотка? – потянулся к Свете, намереваясь облапить ее, один из хулиганов.
И тут откуда ни возьмись подлетел парень, отбросил руки насильника:
– Убери лапы, скотина!
Хулиганы переключились на Светиного защитника:
– Канай отсюда, пока живой!
– Сейчас мы тебе, Бэтман, почки пересчитаем!
– А ему почки без надобности, как и яйца!
Но мужественный молодой человек не испугался угроз окруживших его бандитов и бросился в бой, с силой толкнув в грудь одного из нападающих. Тот полетел в сторону, остальные набросились на смельчака.
Договариваясь с ребятами: «Помогите с девушкой познакомиться, типа вы к ней пристаете, а я весь из себя геройский защитник», – Антон вел речь о том, что помахаться им для натуральности надо, но без членовредительства. Однако его помощники в пылу драки переусердствовали. Один заехал Антону в глаз, а другой выхватил нож и полоснул «геройскому защитнику» по руке. Мнимый бандит не рассчитал удар, порезал не только куртку и рубашку, но и тело. Все участники драки замерли, наблюдая, как окрашивается кровью распоротый рукав. Перепугавшийся Антон едва не завопил: «Мы так не договаривались!»
К Свете вернулся голос. Она заверещала, закричала – так громко, что заложило уши. Мурлыка, до этого времени с интересом наблюдавший за происходящим, вздрогнул и залился плачем. Бандиты бросились врассыпную.
– Тихо, не плачь, малыш! – присел перед коляской Антон. – Все хорошо, все кончилось. Может, вам его лучше на руки взять? – поднял Антон голову и посмотрел на Свету.
– А-га-га! – прохрипела Света, у которой саднило горло.
Она постепенно приходила в себя, успокаивая сына. Мурлыка затих, потому что мама прижимала его к груди с излишней силой. Малыш стал вырываться. Антон топтался рядом, как бы и лишний уже. Под глазом наливался фингал, болела рука, было страшно – вдруг порез опасный? И ради чего все это? Где благодарность спасителю? Сейчас он развернется и отправится восвояси. Как героический дурак.
– Ну, всего доброго! – пробормотал Антон, зажимая рану. – Я пойду.
– Погодите! – остановила его Света. – Вам нужно к врачу.
– Нет, ерунда, – отмахнулся Антон. – Вот только как в таком виде по улицам ходить? Людей пугать. Вы далеко живете? Не найдется у вас йода или зеленки? И еще иголки с ниткой?
– Да, конечно! Я еще плохо соображаю. Какой ужас. Здесь рядом, пойдемте.
Света посадила ребенка в коляску и рванула к дому. Она почти бежала, мечтая поскорее убраться с опасной улицы. Антон семенил следом.
Егерский пруд окружали несколько домов: старые хрущевки из белого кирпича и панельные девятиэтажки. И только один дом на взгорке выделялся современным обликом, как рыцарь в богатых доспехах среди крестьянской черни. Точечная застройка. Игнат Владимирович, естественно, поселил свою любовницу в элитном доме.
Света приложила магнитную карточку к замку на калитке, и та отрылась с мелодичным звуком. По пандусу они вкатили к дверям подъезда, за которыми находился большой холл. «Ни фига себе! – подумал Антон. – Как в музее». Из-за стойки вышел мужик (охранник, консьерж – как они тут у них называются?) и напряженно уставился на побитого и порезанного Антона.
– Это со мной, – бросила на ходу Света и устремилась к лифту.
Таких лифтов Антон еще не видел. Красное дерево, бронза, зеркала. Живут же люди. Как в кино. Интересно, покойник подарил Свете квартиру в собственность или она тут на птичьих правах?
Света перевела дух, только влетев в квартиру и услышав, как за ними захлопывается дверь. До чего же она напугалась! Хотя рядом был смелый молодой человек. Спаситель! А она его даже…
– Я вас даже не поблагодарила! Господи, страх какой! Спасибо вам огромное! Вы спасли нам жизнь!
Она говорила с искренней верой в благородство Антона, в чем не было ничего странного. Гораздо удивительнее, что он сам чувствовал себя не липовым, а настоящим рыцарем без страха и упрека. Но на словах, конечно, принижал свой героизм.
– Нормальные поступки не стоят благодарности. Вас как зовут?
