Инна Тронина - Дух неправды
– Не было? – удивлённо перебил Бейкер. – А что было?
– Все в один голос заявили, что сержант извинялся перед Кальпаной, а потом добровольно отпустил её, приняв за другую…
– Гипноз? – догадался Файнс. – Очень интересно! Нечто подобное я читал о ныне уже покойном Вольфе Мессинге.[151] Он тоже мог по листку обычной бумаги проехать в поезде или получить крупную сумму в банке. Итак, Бхарати, ваша подопечная обладает уникальными способностями, которые не мешало бы проверить и изучить. Странно, что она до сих пор в тюрьме. Помнится, Мессингу удалось бежать из немецкого застенка в Польше. Или с годами дар миссис Бхандари угас?
– Такой дар не угасает, сахиб, – серьёзно возразил следователь. – Это сильный цыганский гипноз, а прародина цыган – как раз Индия. Я боюсь, сахиб, как бы она с вами не сыграла злую шутку. Попрошу вас быть настороже. Да и это вряд ли поможет, потому что человек попадает под гипноз незаметно для себя. Кальпану давно считали колдуньей, даже ведьмой. Она была проклята брахманами за то, что, будучи вдовой, вторично вышла замуж – за Рама. Это – один из самых тяжких грехов для индуистки. Проклято было всё её будущее потомство по мужской линии. Из восьмерых сыновей на данный момент живы четверо. Смею заметить, – Бхарати понизил голос, – что это, наверное, единственное слабое место госпожи Бхандари. Она очень боится за сыновей и бережёт их пуще жизни своей. Кальпана родила много детей, чтобы хоть кто-то из них остался на свете. Три дочери благополучно здравствуют, но мужчины… Два взрослых сына уже погибли. Ещё двое родились мёртвыми в колониальной тюрьме. И тогда Кальпана заставила окружающих поверить в свои истинно безграничные возможности. В то время она страдала приступами малярии, как, впрочем, и позднее. После неурочных родов ей стало хуже. Дело кончилось тем, что вызванный доктор застал несчастную в агонии. Это был знающий специалист, который никогда не стал бы лгать. Тот же диагноз поставил и английский военный врач. Роженицу решили освободить, и её супруга тоже. Все ждали, когда запылает погребальный костёр. Уже распорядились доставить сандаловые поленья, – всё же принцесса! Сердце Кальпаны почти остановилось, когда её на носилках вынесли за ворота тюрьмы. Судя по тому, как убивался Рам, он думал точно так же. И каково же было всеобщее удивление, когда недавно умирающая, а вскоре живая и здоровая, она через несколько дней объявилась в Коломбо! Многие подумали, что произошла ошибка, и на Цейлоне живёт другая супружеская пара с детьми. Допускали, что это однофамильцы. Но нет, проверка показала – та самая чета. И там их бурная деятельность продолжилась. Вплоть до возвращения в Индию, целых два года, Кальпана и Рам агитировали среди крестьян на каучуковых плантациях. Она может много, сахиб, – продолжал Бхарати, снова обращаясь персонально к Файнсу. – Например, в состоянии остановить своё сердце, долгое время пролежать в коме, принять яд и остаться в живых, взять в руки раскалённое докрасна железо и не почувствовать боли. Многие у нас твёрдо уверены, что «джайпурская принцесса» – сверхъестественное существо, посвященная грозной богине Кали, которая покровительствует её роду. Держать многодневную сухую голодовку для Кальпаны Рани не составляет никакого труда. Однажды, опасаюсь от погони, она, без акваланга и прочих приспособлений более часа провела под водой. Вскоре после свадьбы с Рамом Бхандари ортодоксы в Мадрасе подожгли их дом. Кальпана обгорела, как головешка, но после всё-таки излечилась сама и подняла на ноги мужа, который тогда тоже сильно пострадал. Я много времени провёл с ней, сахиб, – Бхарати перешёл почти на шёпот. – И сделал всё для того, чтобы подготовить плацдарм к вашему прибытию. Каюсь, что оказался неточным. Страх за сыновей – не единственная уязвимая точка фанатички. Даже более этого она боится позора. Очень дорожит собственной репутацией. Вот, пожалуй, и всё, что сможет помочь в вашем благородном деле…
– Боится позора? – усмехнулся Бейкер. – По-моему, эта женщина, слишком вольно обращается с вековыми традициями своей страны. Вдова, вторично вышедшая замуж! Бунтовщица! Колдунья! И, как мне удалось выяснить в Раджпутане, – отцеубийца! Это довольно долго скрывалось, но всё-таки всплыло уже после падения правительства Индиры Ганди. Раньше старики, посвященные в тайну, боялись даже открыть рот. Раджа Дхар не дожил пяти лет до провозглашения независимости, после которого его княжество всё равно было бы упразднено, а привилегии ликвидированы. Вы, Бхарати, упомянули, что Кальпана угодила в колониальную тюрьму, из которой освободилась мошенническим способом, разыграв агонию. Но за что она туда попала, вот вопрос! А за то, господа, что при её активном участии в княжестве Дхара произошло восстание крестьян. Они осадили дворец и готовы были вот-вот в него ворваться, чтобы расправиться с раджой. Вызванная полиция бежала, испугавшись размаха этого бунта. Пришлось посылать за войсками. Кальпана сделала всё для того, чтобы перегородить дорогу, ведущую к дворцу. Использовались даже слоны и верблюды, не считая толпы оборванцев, вооружённых не только мотыгами. Сын Дхара Чандра тогда был в Лондоне, слуги предали и исчезли. И в этот момент старик услышал, что дочь хочет видеть его. Он думал, что родной человек прибыл ради спасения, и с надеждой открыл ей свои объятия. Кальпана Бхандари, беременная на шестом месяце, как оказалось, двойней, тем не менее, не утратила ни одного из своих потрясающих талантов. Войдя к отцу, она сказала ему, что он останется жив только в том случае, если выполнит все её требования. Старик должен лишить наследства Чандру, подписать подготовленные бумаги, в которых именно Кальпана назначалась получательницей в случае смерти отца всего его движимого и недвижимого имущества…
Бейкер достал белоснежный носовой платок, вытер блестящее от испарины лицо, облизнул кончиком языка сухие губы.
– Неизвестно, действительно войска не могли пройти и выручить раджу, или же Кальпана подкупила их. Одним словом, Дхар подчинился. Он знал, что ему грозит, если мятежники захватят дворец и возьмут его в плен. Был доставлен нотариус, который заверил завещание. То, что всё происходило под угрозой мучительной смерти, для него и прочих присутствующих значения не имело. После того, как все удалились, Кальпана вышла на галерею дворца и крикнула мятежникам, чтобы они пока посидели в хижинах. Когда войска, наконец, прибыли, в княжестве всё было тихо, спокойно. Бунт окончился вроде бы сам собой. Не только раджу поутру нашли на его ложе мёртвым. Разумеется, без единого признака насилия на теле. Неизвестно, как всё было на самом деле. Разорвалось ли сердце старика из-за всего пережитого, или дочь совершила для этого какие-то манипуляции. Поскольку смерть раджи признали естественной, дочь в убийстве обвинить не смогли. Напротив, её следовало только поблагодарить. Кальпана ведь предотвратила куда более худшее – захват и разгром дворца, а также очень вероятное убийство Дхара. Да и мятеж, получается, ликвидировала тоже она. Всё выглядело благопристойно – отец отказал в наследстве надолго покинувшему его сыну и передал права спасшей его дочери. А что потом скончался, так ведь это понятно. Всё в руках Господа, но во время мятежа с его головы не упал, ни один волос. Да и других жертв не было – раджу некому оказалось защищать. Таким образом, Кальпану арестовали только по обвинению в подстрекательстве к мятежу, который она же сама и погасила. Муж её к тому времени уже находился в заключении. Далее последовала та история с мнимой смертью. Малярия и преждевременные роды действительно имели место, но для индийской женщины это не Бог весть какое событие. С сыновьями Кальпаны действительно творится что-то неладное – как тут не поверить в мистику? Самый старший погиб в Гималаях при восхождении, второй – на индо-пакистанской войне. Правда, остаются ещё четверо, так ведь и время пока есть.
Бейкер выразительно взглянул на Файнса. Тот опустил веки, сигнализируя, что намёк понят.
– Справедливости ради следует сказать, что всё, полученное от отца, госпожа Бхандари отдала на благо своей страны, а именно в фонд партии. Ну, почти всё. Себе оставила лишь малую часть, которая, тем не менее, позволила ей до последнего времени купаться в роскоши и учить многочисленных отпрысков в лучших университетах мира. Кстати, её сын Сурендранат сейчас находится в Штатах, а Шиврадж и Мохан – студенты Сорбонны. Так что говорить здесь о репутации… хм… странно!
– Господин Чандра как раз и хотел бы разобраться в этой истории с наследством, – согласился Бхарати. – Правда, было это уже достаточно давно. Кроме того, практически невозможно доказать, что Дхар сделал новое завещание под давлением со стороны дочери, а не из чувства благодарности ей же. Мятежи тогда полыхали во многих княжествах, и претензии к радже имелись не только у Кальпаны. По горячим следам, да ещё при британцах, ничего не удалось доказать, а уж потом…
