Юрий Серов - Главные вещи
Вовка поскрёб ногами грязный пол, собирая мусор в кучу, отыскал среди хлама бумагу и зажёг её. Пламя мгновенно разгорелось, и спустя несколько минут парень грелся у костерка, изредка подкидывая в него «топливо».
Хотелось есть – желудок посылал сообщения в виде голодных колик, но запасы еды отсутствовали. Порывшись в сумке, Лавр не обнаружил в ней ничего съестного, кроме старого заплесневелого сухаря из кусочка тульского пряника. Пришлось употребить пряник, но сделалось только хуже – аппетит разгорелся с новой силой, и количество колик увеличилось. Вовка пожалел, что купил вчера пиво, а не беляш или пирожок с картошкой.
Город постепенно просыпался. С унылым взором парень наблюдал, как отходит ото сна родной Новый Уральск, как на рельсы выходят первые трамваи с недовольными кондукторами, появляются одинокие прохожие, спешащие по делам, как усталые проститутки возвращаются с ночной смены, куря сигареты и ругаясь между собой, обсуждая денежных клиентов. Бабочки, заметив сидящего на башне Лавра, помахали ему, но Вовка не стал отвечать приветствием, а послал девушкам нецензурный жест, уместившийся в среднем пальце правой руки и вызвавший бурю негодования у проституток. Они стали кричать что-то нецензурное, но парень не стал связываться и исчез в башне, оставив бабочек ни с чем.
Голод в конце концов взял своё. Лавр, устав бороться с природой, насобирал мелочи у фонтана, сел на маршрутку и поехал на улицу Краснознамённую, к Майке. Майка училась в институте на педагога начальных классов, зарабатывала на жизнь писанием курсовых и дипломных работ и снимала чудесную однокомнатную квартиру, не напрягая родителей присутствием.
С Майкой Вовка познакомился год назад на дне рождении лучшего друга Васька, который не поленился пригласить на скучную вечеринку несколько симпатичных девчонок, превративших унылый вечер в шоу с громкой музыкой, алкоголем, конкурсами и игрой в бутылочку. С тех пор Лавр периодически навещал Майку, прилетая мотыльком на огонёк и улетая спустя два-три дня.
День и ночь он провёл у девушки, а утром Лавр и Майка поднялись в восемь часов. Девушка торопилась на важную консультацию, а парень решил поискать свободные вакансии. Быстренько позавтракав, они разошлись в разные стороны, пожелав друг другу удачи, и Вовка впервые осознал, насколько он одинок в этом огромном сумасшедшем мире.
Пролистав подборку газет с объявлениями, Лавр обвёл кружочком несколько приличных и отправился по адресам. В первой фирме, где предлагали должность продавца-консультанта, вежливо отказали, сославшись на молодость и отсутствие опыта. Во второй фирме, обещавшей золотые горы, пропитый мужик с красным лицом раскрыл секрет, что это всего лишь развод на деньги, и лучше валить куда подальше. В третьей фирме, на деле оказавшейся обычным продовольственным магазином с грязными полами, Вовку брезгливо оглядели и согласились взять его грузчиком, на что Лавр ответил средним пальцем. В четвёртой фирме – агентстве по торговле недвижимости – его даже не пустили внутрь, и Вовка чуть не подрался с охранником, возомнившим себя царем земли русской. Кое-как прорвавшись, парень добился приёма у начальника отдела кадров, и тот выдал ему пропуск на собеседование в пятницу.
– А что мне делать до пятницы? – спросил Лавр начальника. – Баклуши бить?
– До пятницы сказать что-то определённого я не могу, – пожал плечами начальник. – Слишком много заявок, всё решится на собеседовании – милости просим.
Побывав в десяти фирмах, Вовка пришёл к выводу, что фортуна повернулась к нему одним местом, и поворачиваться обратно не хочет. Все придираются, ломаются, разжёвывают, а брать на работу никто не осмеливается. То возраст неподходящий, то высшего образования не достаёт, то новоиспечённый претендент не соответствует лицом, то четвёртое, то пятое…
Вздохнув, парень сошёл с крыльца последнего работодателя, закурил и направился в парк культуры и отдыха, где напился воды из фонтанчика, утащил у зазевавшегося мальца попкорн и полчаса ловил момент, когда билетёрша у колеса обозрения отвернётся. Дождавшись, впорхнул в кабинку, уселся с гордым видом на сиденье и умчался в небеса, обдуваемый лёгким ветерком Нового Уральска. Сделав круг, спустился на землю и устроился на берегу искусственного пруда, – смотрел на воду, курил и ждал Майкиного звонка.
За ужином Лавр пожаловался, что на работу устроиться нереально, и Марина предложила обратиться к знакомому:
– Деньги солидные, но риск огромный. Дело не совсем легальное. На следующий день Вовка пошёл по указанному адресу. Легко отыскав нужный дом, он устроился на лавочке и несколько минут созерцал постройки разрушенного двора, пока не почувствовал, что за ним кто-то стоит. Обернувшись, он заметил позади хмурого мужичка с синими от татуировок руками.
– Ты – Лавр? – спросил мужичок. – Я – Илья, но друзья меня называют Химик. Ты можешь называть любым из двух. – Мужик протянул руку для приветствия. – Не пугайся, работёнка грязная. Но если нужны деньги, то не брезгуй.
– Чего делать-то надо?
– Пойдём, разберёмся. Объясню тебе, что к чему. – Химик показал в сторону квартиры на первом этаже. – Здесь у нас фасовочный цех, фасуем товар по пакетам. Окна замазаны краской и зарешечены, поэтому бояться нечего. Дверь – сам видел – из толстой стали, но если случится облава, то линять только через чёрный ход. Коврик на полу видишь? Вот под ним люк, который выведет тебя в тоннель, кончающийся в конце квартала. На этой квартире работаем ровно неделю, получаем деньги и переходим на другую. Это для конспирации. Работа опасная, но высокооплачиваемая. Двадцать кусков в конце каждой недели. Согласен?
– Мне отказываться смысла нет. Я на мели.
Фасовать, как Вовка и догадался, предстояло наркотики. Химик вкратце объяснил, какие, сколько и куда класть, и они начали.
Работали в тишине. Илья сидел с мрачным видом, отработанными движениями запаковывая пакетики с ЛСД, стимуляторами и галлюциногенами, а Лавр старался не отставать от человеческой чудо-машины, штампующей одноразовые дозы, и к обеду у него более-менее стало получаться.
Оставшиеся шесть дней Илья и Вовка фасовали на высшей скорости. Химик попривык к парню и проникся чем-то похожим на доверие, став немного открытее. Рассказывал истории, как учился в медицинском институте, не просыхая пил с друзьями, спал с кучей девушек и после первого курса вылетел, соблазнив жену декана на любовную связь.
Позже, в следующие недели напарники притёрлись друг к другу, и время полетело незаметно: день за днём, день за днём…
* * *Полковник Константин Муромцев за годы службы зарекомендовал себя человеком сильным, жёстким и не знающим пощады к преступникам. Восемьдесят процентов уголовных дел, за которые брался Муромцев, расследовались, а бандиты получали немалые сроки. Полковник нередко участвовал в операциях сам, показывая удалое мастерство и недюжинную силовую подготовку, за что получил прозвище «Илья Муромец».
Сейчас Муромцев сидел в кабинете и просматривал съёмки агента, который за две неделю умудрился посадить на крючок сразу нескольких наркоторговцев. Агент постарался на славу: организовал грамотную слежку и проводил новоуральского до места базирования, вычислив и точный адрес, и номер квартиры.
Нажав на пульте кнопку «пауза», полковник раскурил подаренную на сорокапятилетие трубку, походил по ковровой дорожке, размышляя над предстоящей операцией, потрогал висящие на стене оленьи рога и пустил клубы дыма под потолок. Оставив рога в покое, сел обратно в кресло и взял со стола первый попавшийся листок бумаги.
– Так-так, – сказал он, пробегая взглядом по данным. – Улик достаточно. Завтра будем брать. Это надолго перекроет каналы поставки. Однозначно.
Муромцев довольно ухмыльнулся, предвкушая, как голыми руками свернёт шею бессовестным уродам, пичкающим население Оренбуржья грязной дрянью. Он ненавидел наркоторговцев, делающих деньги на горе матерей и слабой воле сыновей и дочерей. Полковник помнил девяносто девятый год и заплаканную женщину в чёрном платке: наркотики забрали у неё единственного пятнадцатилетнего сына, и она умоляла Муромцева отыскать тех людей, кто продал мальчишке смертельную дозу героина. Муромцев нашёл торговцев через три дня, подняв по тревоге почти всех завязавших дельцов, подключил нескольких агентов, и тогда они накрыли двадцать пять килограмм сырого зелья, а полковник впоследствии получил денежную премию и внеочередное звание. Больше материнских слёз Илья Муромец не хотел, и тянуть резину дальше смысла не было.
– Завтра, значит, завтра, – стальным голосом приказал он. – Мы сломаем им хребты, чтобы не лезли куда не надо.
Вызвав по телефону подполковника Шершнева и майора Толмачёва, Муромцев достал из бара бутылку коньяка, нарезал лимона, и когда его команда собралась за столом, налил каждому щедрую порцию алкоголя.
