Максим Малявин - Записки психиатра. Лучшее, или Блог добрых психиатров
– Рядом. Пошли.
Процесс оформления больного в стационар протекал с подвыванием и рыком, прерывавшимся командами «Фу!» и «Нормально с доктором разговаривай!», а также краткими инструкциями, как вести себя в отделении: «Иначе я приду и буду сердиться, ты меня знаешь!»
Сдерживающий фактор
Любому человеку очень важно, чтобы как можно бóльшая часть происходящего с ним или вокруг него имела более-менее внятное логическое объяснение. Солнце встало? Это потому, что Земля вращается. На каком… э-э-э… то есть почему вращается? Потому что ТАК НАДО. Почему в стране кризис? Потому что вертикаль власти, встав перпендикуляром к электорату, стремится обрести свое нефритовое естество, а нефрит нынче дорог. А, ну да, и кредиты тоже, но главное – процесс нефритизации.
Зина (назовем ее так) имеет за плечами солидный стаж болезни – двадцать с лишним лет, с того самого момента, когда за ней на заводе установили слежку сразу четыре разведки – КГБ, ЦРУ, Моссад и МИ-6. А родной отец, вместо того чтобы настучать агентам по длинным ушам, сдал ее в психбольницу. С тех пор это стало почти рутиной: агенты следят, ставят прослушку, монтируют-демонтируют камеры и жучки, а отец раза два в год вызывает барбухайку.
Иногда – видимо, чтобы сменить тактику, – появляются новые резиденты под видом женихов или вновь устроившихся на работу сослуживцев, да еще однажды доктора завербовали и прислали участковым психиатром. Хотя, может, он и не доктор вовсе: халат носить каждый сумеет, а чтобы беседы вести да лекарства выписывать, много ума не надо – вот взять, к примеру, ее саму… Вообще, нет, сама она умом-то как раз и отличается в нужную сторону, иначе не была бы под колпаком у разведки. А на доктора управу найти можно: зря, что ли, анонимки регулярно в прокуратуру пишутся? Привет, так сказать, бойцам невидимого фронта от Зины – инженера, гражданина и практически контрразведчика.
Спрашивается – чем же таким мог заинтересовать простой инженер аж четыре разведки? Воображение живо рисует формулу получения универсального топлива прямо из канализационных стоков или антигравитационный двигатель для легковушек. Или самую страшную тайну – почему за столько лет существования отечественного автопрома, за что бы ни взялся наш инженер, получается или самогонный аппарат, или тазик с болтами? Ничего подобного. Секрета Зина, конечно, не раскрывает, но по ее виду сразу понятно – следить есть за чем.
Скорее всего, я и дальше пребывал бы в неведении относительно страшных инженерных тайн, но некоторое время назад она сама пришла на прием. Чтобы написать заявление главному врачу и в прокуратуру. На этот раз на отца.
– Зина, а отец-то в чем провинился?
– А он мне вовсе и не отец.
– Это еще почему? Он же тебя один вырастил, когда матери не стало.
– Нет-нет, вы не понимаете. На самом деле, как совершенно недавно выяснилось, я не родилась, а была синтезирована.
– В пробирке, что ли?
– Нет, пробирки и колбы оставьте алхимикам. Меня синтезировали путем наложения волновой голограммы на матрицу первичного эфира, из которого все когда-то произошло.
– Прямо как в «Пятом элементе». А цель? Чисто поглядеть, что получится?
– Нет, доктор, у меня задача серьезнее. Я – сдерживающий фактор.
– Кого и от чего, если не секрет?
– А вы разве уже не догадались? Эх, вы, а еще на разведку работаете!
– Так ведь ты, Зина, страшно конспирируешься и шифруешься! Колись уже, что за сдерживающий фактор!
– Если вы успели заметить, то за все время моей работы на заводе я не подала ни одной заявки на изобретение.
– Поверю на слово.
– Так вот, именно своим бездействием я и сдерживаю противоборствующие государства.
– Поясни, Зина, как это?
– Представьте себе, что Америка решила устроить в России, скажем, оранжевую революцию и в дальнейшем раздробить нашу страну на отдельные послушные регионы.
– Хорошо, предположим за ними такое коварство. В чем твоя сдерживающая роль?
– А я подаю заявку на изобретение. Скажем, телепорта. С системой наведения на нужные координаты. И выкладываю в открытый доступ. Все, границам хана. Не говоря уже о возможности прислать тикающую посылку по нужному адресу. Или рассказываю всем, откуда взять много-много дармовой энергии. И всё, все ваши бензиновые корольки окажутся дурилками картонными!
– А ты что, знаешь и про устройство телепорта, и про новые энергоносители?
– Мне надиктуют.
– Кто?
– Кто меня собирал, тот и надиктует! Но я, собственно, не за этим. Тут за мной в последнее время ужесточили слежку. Не иначе снова пытаются пошатнуть мировое равновесие. А так называемый отец собрался упечь меня к вам. Поскольку он на самом деле отцом мне не является, как это недавно мне передали по лучу, то и юридического права вызывать вашу спецбригаду не имеет. И вообще надо разобраться, на кого он работает. Вот напишу все заявления, пойду домой и займусь этим вопросом.
– Зина, у меня есть возражение.
– Это какое же?
– Во-первых, в твоих словах явно прослеживается бред преследования, что само по себе уже является показанием для неотложной госпитализации, хочешь ты того или нет. А то вдруг тебе приспичит из дичи стать охотником? Во-вторых, столько анонимок, сколько ты написала на меня в прокуратуру, пишут чаще всего на родственников. Так что на сегодня я твое родное папо плюс по совместительству участковый психиатр. Властью двух в одном флаконе объявляю: госпитализации быть!
Ышшо
По сути дела, каждый вызов, на который выезжает спецбригада, – это русская рулетка. Даже если он обещает быть скучным и рутинным. Неисповедимы ассоциативные цепочки и аффективные реакции наших пациентов, посему никогда не знаешь, что НА САМОМ ДЕЛЕ тебя ждет. А главное кто. Вот и на этот раз, отправляясь по указанному диспетчером адресу, Денис Анатольевич ожидал увидеть все что угодно. Однако, вид доктора из того же психдиспансера в домашнем платье и тапочках с кавайными розовыми зайками на носках поверг его в состояние ступора.
– Жанна Сергеевна (имя другое, но Денис Анатольевич не выдаст), что стряслось? – поинтересовался он осторожно.
– Помощь нужна не мне, – улыбнулась она, от чего Денис Анатольевич опешил еще больше. Дело в том, что муж Жанны Сергеевны тоже работал в психдиспансере. Тоже врачом-психиатром. – Нет-нет, у мужа тоже все в порядке, – поспешила добавить она.
Денис Анатольевич выдохнул и позволил себе слегка расслабиться. В ходе дальнейшей, уже гораздо более непринужденной беседы выяснилось, что на самом деле барбухайку вызвали к одной из соседок Жанны Сергеевны по подъезду, которая много лет страдала психическим расстройством и всю последнюю неделю пребывала в состоянии обострения, растрепанных чувств и крайней неприязни к окружающим. Ибо те обложили ее со всех сторон: бандюки этажом выше (специально мочатся прямо на пол, чтобы выказать свое пренебрежительное к ней отношение и отравить мочевиной), колдуны этажом ниже (варят что-то вонючее, предположительно из кошек и ворон, а весь запах направляют к ней через вентиляцию), да еще и психиатры в подъезде нагло и беспардонно проживают – тоже ведь не просто так! Бандюки и колдуны терпели упреки, подозрения и угрозы массовых расстрелов и аутодафе дней шесть, после чего двинули делегацией к соседям-психиатрам – выручайте, мол. Диспетчер скорой помощи, принявший вызов, записал и квартиру, откуда звонили, и квартиру, куда надо наведаться. Только потом одну лишнюю вычеркнул, угадайте какую.
К соседке спецбригада выдвинулась в сопровождении Жанны Сергеевны – та решила оказать бойцам моральную поддержку и попытаться уговорить соседку сдаться добром. Лида (предположим, что ее звали так) дверь открыла сразу, окинула медиков тяжелым взглядом и хмуро спросила:
– Биться будем?
– Это как получится, – отозвался Денис Анатольевич.
– А может, дашь согласие на лечение? – попыталась решить дело миром Жанна Сергеевна.
– Только если ты, Жанка, тоже согласишься. Будем лежать вместе.
Денис Анатольевич подмигнул – мол, глядишь, и без боя обойдемся – и достал два бланка с письменным согласием на госпитализацию. Лида кивнула на Жанну Сергеевну – дескать, она первая. Доктор расписалась.
– Ышшо! – затребовала больная. – А то не поверят.
Доктор расписалась еще раз.
– Ышшо! Ышшо! Ышшо! Ышшо! – На этом слове Лиду переклинило, и она выкрикивала его, словно болельщик футбольной команды, скандируя по слогам.
Доктор, словно завороженная, ставила и ставила подписи, пока Денис Анатольевич не вмешался и не выдернул бланк из-под ее руки:
– Нам этого вполне достаточно, Жанна Сергеевна, мы верим, что вы согласны.
Больную повязали быстро и профессионально, без лишнего шума и резких телодвижений. Поблагодарив Жанну Сергеевну за оказанную моральную поддержку, Денис Анатольевич двинулся следом за санитарами, аккуратно складывая подписанный доктором бланк согласия на госпитализацию и пряча его во внутренний карман. Это ж раритет – психиатр добровольно согласился сдаться. И так пятнадцать раз.
