Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой
Мой знакомый кардиолог
До Самары путь долог,Надо ехать на Волгу,И там живет кардиолог,Верный врачебному долгу.
В Самаре губернатор Титов,Известный всем сердцеед,В Волге разводит китов,И осетров больше не ест.
В Самаре гречанка Таис,Знакомая Джона Голсуорси,Все говорят ей «кис-кис»,Расточая вокруг восторги.
Иногда она закрывает глаза,Как нормальная женщина,Иногда в глазах бывает слеза,Если в делах трещина.
Не близкая землячка Ленина,Не героиня мировой революции,Но миру станет известнаСинтетическая теория эволюции.
Коптилка
При свете маленькой коптилкиВставала утром вся семья,В углу иконы темнолики,Пять мужиков и мальчик – я.
Чего ж мы баб-то не считали,На них держался дедов дом,Полы скобленые сверкали,Скотина, огород, и все бегом.
Зато как весело все пели,На зов сходилась молодежьИ долго были слышны трелиПяти гармошек там, где рожь.
Домой все возвращались на рассвете,Глаза закрыл – уже вставай,Душа объятием согретаИ шепот тихий – ну, давай.
Промчалось быстро это лето,Покос, уборка, первый снег,Читал недавно я про этоВ теньке у дома на бревне.
Красавица-крестьянка
Сани быстро пролетелиНезнакомый хуторок,Новогодние метелиНе оставили дорог.
Солнце спряталось за тучиИ закончился денек,Поворачивай-ка, кучер,В дом, где светит огонек.
Заночуем в этом доме,Тянет всех зимой к теплу,На перину из соломыИ сверчок поет в углу.
Вот тесовые ворота,Справа вход, залаял пес,Мужской голос со хрипотой:Что за гостя Бог принес?
Открывай, хозяин, двери,Из Москвы я, лейб-гусар,Не доехал я до Твери,Путь не видно, конь устал.
В чистой горнице уютно,На божнице Спаса лик,Пахнет щами, очень вкусно,От порога – половик.
Из-за яркой занавескиВышла девушка-краса,На ушах блестят подвескиИ до пояса коса.
Чарку с водкой мне выносит,На закуску – огурец,На поднос кладу целковый,Улыбается отец.
Стол накрыли как на праздник,Каша, щи, грибы и мед,Труд крестьянина не праздный,Знает день, что кормит год.
Звать хозяина Прокофий,Дочку Аннушкой зовут,Извините, барин, кофийВ доме нашем не дают.
Самовар запел нам песнюПро далекие края,Мне в мундире стало тесно,Где ты, трубочка моя?
За степенным разговоромЯ узнал про урожай,Что Прокофий с дочкой, вдовый,Да и жизнь в глуши не рай.
Проезжал недавно Пушкин,Что-то в книжечку писал,Дочке дал сережки в ушки,А недавно услыхал,
Что издал писатель повестьО гусаре молодом,От любви забыл он совестьИ увез в господский дом
Раскрасавицу-крестьянку,Бросив батьку бобылем…Ложись, барин, на лежанку,Завтра в Тверь тебя свезем.
Утром выехал я рано,Светит полная луна,На груди болела ранаИ душа любви полна.
Кочевник-кумли
У дороги старик,Старый ватный халат,Все от солнца горитИ в руке пиала.
Рядом дети играют в пыли,Видно в гости приехал кочевник-кумли.Сын текинский ковер расстелилИ соседи с собой, кто что мог, принесли.
Эй, начальник-урус,Выпей с нами кок-чай,Уважаем мы Русь,Ты по ней не скучай.
Я попил с ними чайИ сказал им – рахмат,Старика я встречал,Ехал он в Ашхабад.
Лора
В «Детском мире» сплошная стрельба,С автоматом девчонка трех лет,И в парадном мундире стоит лейтенант,Улыбается людям в ответ.
Может, купим мы куклу, как все,На заставе с ней будешь играть,Пап, купи автомат мне такой, как у всех,Мне границу идти охранять.
Вот девчонка, приходит всегда на расчет,Провожает, встречает наряды,По «тревоге» всех раньше встает,Трудно будет на базе в отряде.
В школе сельской везде командир,Если надо, пройдется и матом,Ей военный по нраву мундирИ мужчины, такие как папа.
Вперед, в атаку, гренадеры!
На свете есть Любви наука,Где есть немало разных правил,Любовь не детская игрушка,Которую в песочнице оставил.
Урок Любви дает нам Казанова,Всех женщин любит он подряд,И хоть он сильно избалован,0 нем с восторгом говорят.
Другой учитель Дон Хуан,Филуменист, играющий с огнем,В Любви, он скажем, не профан,Вздыхают женщины о нем.
А третий – Пушкин Александр,Он за Любовь пошел к барьеру,Как будто в фильме кинокадр,Так нужно делать кавалеру.
Вот три кита, а формула одна,Влюбляйся и люби без меры,Любовь опасна, как война,Вперед, в атаку, гренадеры!
Лунатик
Ходил лунатик на свиданьяПо крышам к женщине одной,Не говорил он до свиданьяНи летом, осенью, весной.
Он просто спал и шел по крыше,Затем спускался на балконОн говорил и сам все слышал,И был в ту женщину влюблен.
Об этом знали все соседи,Вздыхали женщины в ночи,И вот решили эти ледиК себе мужчину приучить.
С балконов толстые канатыЛегко на крышу протянуть,Но что же сделать, чтоб лунатикМог к ним на вечер заглянуть.
Лунатик даже по канатуПройдет, не глядя на людей,Он знает «Лунную сонату»И танец «Белых лебедей».
Он молчалив и музыкален,Ему дана большая власть,Страсть распахнет запоры спален,Чтоб получить от встречи сласть.
И были дамы те в печали,Шел мимо странник по любви,С балконов женщины кричали:Мы здесь, любовницы твои!
Лунатик вздрогнул и упал,Он не достался никому,На мостовой в ночи лежал,Не видя полную луну.
Любовь не терпит громких слов,И ей нельзя ни с кем делиться,Нельзя лишать влюбленных сновИ пейте чай, когда не спится.
А ты кусала марципан
Бурун клубился за кормою,Стоял у рубки капитан,Он очарован был тобою,А ты кусала марципан.
Белы твои, как сахар, зубки,Алеет роза на губах,Но прозвучал гудок побудки,В такую рань ты на ногах.
Даря рассвету страсти ночи,Кидая радость в небеса,Душой ты благодарна оченьЗа вкус шампанского в усах
Как волк седого капитана,Как песняра в делах любви,За скрип пружинок у дивана,И пели где-то соловьи.
Всего лишь час до остановки,И там стоят твои друзья,И уходить тебе неловко,И оставаться здесь нельзя.
В метро в час пик переполох
В метро в час пик переполох,Дверями девушку зажало,А рядом парень был неплох,Хоть без усов и без кинжала.
Он как Геракл раздвинул двери,На руки деву нежно взял,И каждый взгляд ему поверил,Как парень деву обожал.
И в две секунды пролетелаДорога к дому у нее,И больше тело не болело,И было ласковым белье.
Об этом дома на диване,Отпив из кружки сладкий чай,В каком-то сладостном туманеНам рассказала невзначай.
Одно лишь только омрачает,Быть может, память подвелаТот номер ей не отвечает,Такие, братцы, вот дела.
У этой сказки есть начало,Но нет у сказочки конца,Захочешь, дерни сам мочалоПослушать песню молодца.
И эта новость две неделиМелькала в лентах новостей,О ней еще «нанайцы» пелиИ ей встречали всех гостей.
А телефон потом ответил,Хозяин просто был в отъезде,Он эту девушку заметил,Живет в соседнем с ним подъезде.
Об этой свадьбе много слышал,Гуляло триста человек,В пяти домах слетели крыши,Такого не было вовек.
Потом, однако, оказалось,Что замуж вышла не она,Гуляли парни с трех вокзалов,Торговцы водки и вина.
А наша дама на диванеПила с какой-то травкой чай,Потом помылась на ночь в ваннеИ улеглась в кровать на край.
Все было тихо, благородно,К утру затих и улиц шум,И только где-то за дорогойСветил огнями старый ГУМ.
Подарит монетка случайное счастье
Подарит монетка случайное счастьеИ радости нашей забрызжет фонтан,А, может, на улице просто ненастьеИ капельки грязи прилипли к ногам.
А, может, монетка имеет две решки,И выбора в жизни твоей уже нет,И годы твои, как в пакете орешки,Осталось с десяток непрожитых лет.
А, может, пуститься дорогою тяжкой,Попробовать все, что еще не видал,Карман оттопырен коньячною фляжкойИ другом мне станет неспящий вокзал.
Не буду считать я в пути километры,На север ли ехать, на юг, на восток,На станции встретят бродячие ветрыИ каждому нужен из фляжки глоток.
В краю незнакомом, далеком, холодномС тоскою я вспомню домашний уют,Когда-то я был молодым ветрогоном,Пора и домой, где любимые ждут.
Здесь начало Амура
