Ольга Агурбаш - Первая жена (сборник)
– Да, Марин!
– Саш! Я не хотела тебя беспокоить. В конце концов, это ваше семейное дело… Только волнуюсь я за Майку…
– А что с ней?
– Плохо, Саш! Не ест толком, не выходит из дома. Целыми днями только лежит. Худая, бледная!
Он молча слушал.
– Сань! Помоги чем-то… Ну не знаю… Может, доктора посоветуй или какую-то помощницу по хозяйству пришли. Я пытаюсь помочь ей с уборкой, но сам понимаешь… У меня и работа, и семья своя. Я и так у нее каждый вечер бываю. Только толку от меня мало.
Он по-прежнему молчал.
– Саш, ты не молчи! Саш! Вы прожили больше двадцати лет. К кому мне обращаться, как не к тебе? Вдруг какая депрессия у нее или, не дай бог, болезнь серьезная.
– Марин… – он все же ответил. – У меня теперь другая жизнь. Что я могу?
– То есть как это «что могу»? – Марина вдруг разгорячилась. До сих пор она говорила тихо и более-менее уравновешенно, а после этих слов разволновалась и перешла на повышенный тон: – Что значит «не могу»? А кто ей поможет? Где Виктор? По заграницам мотается? Где Светлана? В женихах запуталась? Никто мать навестить не может?! Жила-была семья и все! Нет никого! Хоть криком кричи, хоть помирай!
– Марин! Ты перегибаешь палку! Дружишь с Майей – дружи, а в чужую семью не лезь!
Он пытался еще что-то внушить ей в своем благородном, как он считал, порыве, но она со свойственной ей бесцеремонностью отчеканила чуть ли не в приказном порядке:
– Имей совесть, Саня! Пришли уборщицу и врача! И детей научи, как надо в беде относиться к родителям!
Потом добавила чуть мягче:
– Ты классный мужик, Саня! Всегда ты уважение во мне вызывал. Имей совесть!
И, не дожидаясь ответа, повесила трубку.
За чаем Майя спросила подругу:
– С кем это ты так жарко спорила?
– Я не спорила. Я вызывала тебе уборщицу и врача.
– Мне? Зачем? Я не просила.
– Ну и что, что не просила! А я вызвала. Хватит дурака валять! Ишь, чего удумала: в глазах ни жизни, ни мысли!
Майя вяло махнула рукой:
– А зачем она мне?
– Кто? – удивилась Марина.
– Не кто, а что… Жизнь. Зачем она мне?
– Так… Все понятно! Я, конечно, не врач, но сдается мне, подруга, что накрывает тебя депрессия.
– Да и ладно…
Майя без аппетита ковыряла торт, без всякого желания пила чай, и было понятно, что все, что бы она ни делала сейчас, ей в тягость.
Марина, собираясь уходить, крикнула с порога:
– Белье забираю! Постираю в машинке. А гладить сама будешь!
Майя не ответила, продолжая крошить и без того разваленный на мелкие части кусок торта.
– Марин! – вяло отозвалась Майя. – Возьми торт. Мне не съесть. Я и кусок-то не одолею. Куда мне столько?!
– Оставь! Завтра, надеюсь, уборщица придет. И доктор обещал быть. Угостишь их.
* * *Саня прислал не только женщину-помощницу по хозяйству, но и двоих рабочих. Они, не слушая Майю, споро измерили дверные и оконные проемы, записали все размеры, сорвали старые обои и плинтуса. Майя только руками разводила и молча наблюдала за процессом.
Через два дня те же рабочие с той же женщиной уже клеили обои, меняли ковролин, прибивали новые наличники, обновляли проводку. К концу недели квартира приобрела вид не просто свежий, а поистине новый.
– Хозяйка! Выбирайте светильники, шторы! – весело командовали рабочие, которые на привычных работяг не были похожи. Чисто одетые, уважительные, быстрые. «Как в сказке», – подумала Майя.
– Шторы? – она в недоумении пожала плечами. – Куда я за ними пойду? Где искать?
Женщина-помощница, имя которой никак не удерживалось в Майиной голове, хотя она неоднократно им интересовалась, сказала просто:
– Давайте я вам принесу образцы тканей. Вы только выберете, а у меня подруга есть, она за пару дней сошьет.
– Да? Ну хорошо… А люстру?
– Майя Михайловна! Может быть, вы решитесь прогуляться? Я бы вам составила компанию. У вас же, кажется, недалеко есть хозяйственный магазин?
– Хозяйственный? Да я уже и не помню… Сколько лет не жила в этом районе. Хотя вроде бы да… Был… Раньше, по крайней мере. Три остановки на автобусе.
– Ну вот! Давайте с вами съездим! Там наверняка что-то можно выбрать…
* * *Майя верила и не верила в преображение. С одной стороны, ничего подобного она делать не собиралась. С другой, приятно, конечно, что теперь можно жить в нормальных условиях. Жить, правда, не очень хотелось. Врач почему-то не ехал. А самой куда-то выбираться не было ни сил, ни желания.
Ни с того ни с сего приехал Саня. Зашел в дом с полными сумками, заполонил собой все пространство, чем вызвал у Майи шок.
Она было засуетилась сначала, кинулась на кухню что-то на стол накрыть… Но как-то опять быстро устала и села на диван, не в силах двигаться.
Саня что-то говорил, разбирал сумки, деловито убирал продукты в холодильник, придирчиво осматривал ремонт, а Майя сидела молча и наблюдала за передвижениями бывшего мужа. Тот был немного смущен, толком не очень понимая, как себя вести. Он уже и хозяином здесь не был, и в то же время создавалось впечатление, что ответственность за Майю до сих пор лежит на нем. Хотя почему? Развелись, разъехались, прервали супружескую связь. Почему он должен отвечать за бывшую свою жену? У него теперь новая жена, новая семья. Но все эти его самоуговоры рассыпались в прах при взгляде на Майю. Перед ним сидела побитая жизнью некогда любимая женщина. И была настолько искренна в своем страдании, что скрывать это не имело смысла. Да и как скрыть? Как скрыть синеву под глазами, бледность похудевших рук, ссутуленные плечи? Как скрыть слезы, непрерывно бегущие по щекам, тусклые волосы, безжизненно и бездарно собранные в небрежный хвост? Полное безволие и отсутствие жизненной силы? Это можно скрыть? Да и зачем? Они знают друг друга тысячу лет. Что им скрывать?
– Май… Ты это… давай собирайся…
– Куда? – она вскинула на него мокрые глаза, и он внутренне содрогнулся от нестерпимой жалости.
– Не получается привезти врача на дом. Тебя сегодня примут в клинике. Я договорился. Хороший врач. Мне Валька посоветовал. Он ему здорово помог… ну тогда… помнишь… когда у него сын погиб…
Майя молча кивнула, мол, помню, конечно, как не помнить, вместе хоронили Пашку, Валькиного сына. Валентин с Ниной, давние друзья Сани и Майи, обожали единственного своего сына. Пашка погиб абсолютно нелепо. Его сбила на переходе машина. Водитель скрылся, не оказав никакой помощи, и паренька спасти не удалось.
– Он и самого Валю тогда привел в чувство, и Нине тоже помог.
Нина – супруга Вали – была на грани серьезного психического расстройства. И действительно, Майя вспомнила, что какой-то волшебный врач помог тогда этой паре выйти из состояния горя. Видимо, к тому же врачу собирался ее везти Саня. Только непонятно: зачем? Вале с Ниной – понятно. А ей, Майе, абсолютно никакой врач не нужен. Живет она себе тихо-спокойно, никого не трогает, ничего не делает… И ладно. У нее и жалоб-то никаких нет, чтобы к врачу можно было бы обратиться. То, что ее оставил муж после стольких лет совместной жизни? Разве это жалоба? Это никакая не жалоба! Это крик страдающей души! Это боль тяжело раненного сердца! Это медленное умирание, вялое угасание и нежелание быть, жить… К кому можно с этим? Ах, как раз к этому врачу?!
– Сань… – слезы лились непрерывно. Она их уже и не вытирала. – Сань… Зачем ты так? – Она еле выдохнула эту фразу. Ком в горле мешал говорить.
– Что? Ты про врача?
Она еле прошептала:
– При чем тут врач? Зачем ты так со мной?
Он поморщился. Потом схватился за голову, потер виски. Прикрыл глаза и после паузы, глубоко вздохнув, ответил:
– Не начинай, ладно? Ты же сама… Май, ты вспомни…
* * *Она вспомнила. Да, он прав. Он всегда прав, ее Саня… Это на самом деле она сама, скорей всего, и подвела ситуацию к тому, что произошло. Как бы нелепо и немыслимо это ни звучало…
Если коротко сформулировать сюжет истории, то можно уложиться в несколько фраз: встретились – влюбились – поженились – родили детей и далее по той же схеме. А если подробно… Подробно не выдержало бы сердце. Детали Майя опускала…
Врачу, к которому она все же покорно отправилась, Майя поведала историю своей сломанной семейной жизни очень оригинально. Во всяком случае, это он так выразился после Майиного рассказа.
Рассказ выглядел так:
– Я понимаю, что сама подвела мужа к решению о разводе…
– То есть как… сама? Вы хотели развестись?
– Не знаю, чего я хотела. Просто на каком-то этапе меня перестали интересовать интимные отношения.
– Так…
– Меня перестали, а его нет. Я понимала, что нужна замена. Не может же человек воздерживаться! И не должен.
– Так…
– Женщину, которая ему понравилась, я сразу почувствовала. Более того, всячески содействовала развитию их отношений.
– То есть?
– Ну, всегда выходила из комнаты, если понимала, что она ему звонит и им надо поговорить… Не упрекала его за позднее возвращение домой…
– И что?
