Дарья Крупкина - Шрамы, что мы выбираем
– Ну… я боялся, что в Доме кошмары станут еще больше, как в прошлый раз. Но их почти не было ночью, так что да, я спал хорошо. Иногда начинаешь чертовски ценить тихие ночи.
– Ты прав. Анна еще не проснулась?
– Понятия не имею. И, честно говоря, не хочу проверять. По крайней мере, она еще не спускалась к завтраку. Поэтому, пока мы ее не лицезрели, предлагаю отправиться к машине.
– К машине?
– Ты хочешь оставить ее там, Рик? Я вообще-то рассчитывал, что транспорт будет несколько ближе и не увязший в грязи.
Фредерик вздохнул:
– Да, конечно. Сейчас приведу себя в порядок и отправимся.
После кофе Фредерик явно стал чувствовать себя лучше. Кристине так и хотелось задать ему парочку вопросов о призраках и об Элизе, про которую так хотел что-нибудь выяснить Винсент. Но было очевидно, что это не лучшая идея. К чему портить такое прекрасное утро. Лучше продолжать наполнять его Стингом, тостами с вареньем и, разумеется, кофе.
На улице было холодно. Фредерик подозревал что-то подобное, но почему-то это все равно стало неожиданностью. Его пробрала дрожь, и он обхватил себя руками, надеясь, что тело быстро привыкнет к легкому морозу. По крайней мере, раньше, чем окоченеет.
– М-да, прохладно, – Винсент предусмотрительно одел перчатки, но все равно тер руки друг о друга. Он получше закутал вокруг шеи большой цветастый шарф, спрятав там половину лица. – Ну что, идем, или так и будем тут мерзнуть?
– Как будто дальше теплее, – проворчал Фредерик.
Но дальше и правда стало теплее: движение и привычка делали свое дело, так что пока они добирались до машины по подмерзшей грязи, Фредерик успел почти полностью согреться.
– Опиум помог? – спросил Винсент.
Фредерик нахмурился:
– По крайней мере, никакой Элизы я больше не слышал. Но, может, она просто не захотела меня мучить.
– Вряд ли надолго.
– Оптимист.
Винсент пожал плечами. Он споткнулся и едва на упал в грязь, отчего вполголоса выругался в шарф.
– Рик, я просто начинаю думать, что приезжать в Дом было не такой уж хорошей идеей.
– С чего ты взял?
– С потолка, – огрызнулся Винсент. – Разве ты не видишь, тут и без нас полно призраков, а мы еще везем своих собственных.
Фредерик пожал плечами. Теперь поздно сожалеть о том, что они сделали – или не сделали. Винсент никогда не был склонен к сожалениям, странно, что он заговорил об этом теперь.
Фредерик осторожно покосился на брата, но Винсент, похоже, больше не собирался разговаривать. Завернувшись в шарф, он сунул руки в карманы куртки и шагал вперед, следя за тем, чтобы снова не споткнуться.
Машина стояла несколько дальше, чем рассчитывал Фредерик. По крайней мере, у него уже успели замерзнуть руки, и он пожалел, что не взял с собой перчаток. Стоило об этом подумать, но он почему-то не ожидал, что так резко и сильно похолодает.
– М-да, – Винсент остановился перед машиной и скептически осмотрел увязшие в подмерзшей грязи колеса. – Что за скотство?
– Заморозки, грязь…
– Ну, спасибо, что объяснил. Давай, что ли, попытаемся вытащить нашу колымагу.
– Нет уж. Сначала – залезай внутрь.
Винсент посмотрел на брата с недоумением, но тот пожал плечами:
– Если ты хочешь замерзнуть, то я все-таки предпочту погреться.
– Разумно.
Они забрались внутрь машины и включили печку. Через пару минут она уже начала уютно согревать салон в целом и ноги в частности. Винсент распустил шарф, а Фредерик полностью расстегнул куртку и блаженно зажмурился.
– Не обижайся, – сказал он, – но в данный момент ты очень забавно выглядишь в очках.
Винсент пожал плечами. День стоял пасмурный, и он вполне мог обойтись без очков в доме с занавешенными окнами, но только не на улице.
– Честно говоря, я к ним уже привык.
– Зато по ним нас легко отличить друг от друга.
– Как будто иначе сложно! – рассмеялся Винсент. – Прошло время детства, братик, когда мы могли запросто дурить учителей.
Фредерик тоже улыбнулся. Он отлично помнил то время, когда деревья были выше, трава зеленее, а они оба пытались учиться. Впрочем, конечно, учились, очень даже неплохо. Но куда лучше Фредерик помнил долгие зимние ночи, когда они с братом забирались под одеяло и рассказывали друг другу мрачные истории, которые придумывали тут же, на ходу. В то время у Винсента еще не было таких проблем с глазами, и близнецы действительно были похожи настолько, что могли запросто обмануть учителей, когда им было выгодно.
Едва заметно Фредерик вздохнул. Тогда у Винсента не было проблем с глазами, а его руки не украшали татуированные змеи. Тогда сам Фредерик понятия не имел, чем же толком занимается их отец, и ему не снился призрак Дианы. Не было сотни встреч и расставаний, не было ошибок или сожалений, триумфов и поражений.
Толком не было их самих.
– Вот так бы и уснуть, – пробормотал Винсент. – Тепло и хорошо. Может быть, даже призраки тут не достанут.
– Поменьше думай о призраках.
– Да? А ты не боишься разбудить самого главного, который надежно схоронился в этих стенах?
– Ты о Лукасе?
Фредерик сам поразился, с какой легкостью он проговорил это имя и допустил саму мысль. С какой небрежностью он начал думать о событиях годовой давности.
– Ты же видел все в тот вечер? – спросил Фредерик.
– Еще спрашиваешь. Ты знаешь.
– Да. Конечно. Просто никак не могу понять, почему нас так пугает этот призрак.
Винсент пожал плечами:
– Не только он. За год у нас прибавилось кошмаров и голосов. Страшно подумать, что будет на следующий Хэллоуин!
Он в притворном ужасе закатил глаза, и Фредерик невольно улыбнулся.
– Ладно, – сказал он. – Давай, наконец, займемся машиной. Не знаю, как у тебя, а у меня большие планы на вечер, так что не хочу торчать здесь.
– Что это?
Анна выжидающе смотрела на Кристину, но та, похоже, совсем не понимала, чего от нее хотят. Она только вошла в гостиную, ее волосы были влажными, а значит, она все же отчистила ванную.
Не потрудившись встать с дивана, Анна наклонилась и постучала пальцем по тонкой папке на столе.
– Я об этом. О том, что ты собрала на Лукаса.
Свободной рукой Анна перебирала четки, и их щелчки изящно вплетались в негромкую музыку и пение Анабель с кухни.
– О папке? – Кристина смутилась. – Не понимаю.
Но она прекрасно понимала, Анна это видела. Она сама успела ознакомиться с содержанием листов, поэтому знала, что в них нет ничего особенного. Но Анну возмущал сам факт того, что эта девчонка копала информацию о Лукасе.
– Как она попала к тебе? – Кристина перестала отрицать очевидное.
– Не важно. Главное, какого черта ты искала информацию о Веласкесах?
– Хотела навести справки.
– Это называется шпионаж.
– Извини. Я всего лишь хотела узнать о вас больше.
– Можно было спросить.
Разумеется, Анна ничего бы не стала отвечать. Уж точно не Кристине. Но это не меняло того, что не стоило копать под них. Кристина не имела никакого права.
– Братья вернулись? – Кристина попыталась перевести тему, оглядывая появившиеся с гостиной вещи.
– Только что. Машина перед домом, можешь взять свои вещи.
Кристина быстро скрылась, даже не подумав о том, чтобы забрать папку с собой. Видимо, тоже решила, что информация в ней не особенно важна.
Как попала… Анна презрительно фыркнула. Когда братья принесли оставленные в салоне вещи, заметить тонкую папку было несложно. И если их самих она не заинтересовала, то Анну – очень даже. Особенно когда она любопытства ради открыла первую страницу и увидела имя Лукаса Веласкеса.
Если бы у Анны не было других неотложных дел, она бы обязательно преподала урок Кристине. Чтобы навсегда отбить охоту лезть в чужие жизни.
– Ани, дорогая, сколько можно пропадать на кухне! Мы же сюда отдыхать приехали.
Анабель наморщила носик:
– Если ты не заметил, то в данный момент я получаю от этого удовольствие. А значит, отдыхаю.
Винсент пожал плечами, но возражать не стал. В конце концов, он еще отлично помнил, что сестра прекрасно готовит, а значит, вечером будет вкусная еда, помимо прочих удовольствий.
– Мне уже хочется вечера, – пробормотал он.
Анабель взглянула на него с удивлением:
– Кто же мешает тебе начать развлекаться прямо сейчас?
– Изначально – идиотская машина, застрявшая посреди дороги.
– Ее уже вытащили.
– И то верно.
Винсент уселся на стул, вытянув ноги. Конечно, еще бы неплохо выпить кофе, но вставать было совершенно лениво, а просить Анабель как-то совестливо. Она и без того крутилась вокруг плиты, но что-то вполголоса напевала игравшей по радио новомодной британской группе. Выглядела она вполне довольной жизнью, так что Винсент даже чуточку позавидовал.
С очередной коробкой в руках вошел Фредерик. Молча указав ему на стол, Анабель даже не отвлеклась от сковородки. Коробка звякнула, и Винсент сделал вывод, что в ней, похоже, алкоголь. Как будто его мало оставалось в самом Доме. Впрочем, сборы и списки необходимых вещей были целиком на совести Анабель, Винсент предпочитал не вмешиваться и ни о чем не спрашивать.
