Маша Трауб - Наша девочка
– Алик, умоляю, я ее сама накажу. – Тетя Соня несла на стол тарелки, варила кофе. – А Каринка вообще чуть без ноги не осталась. Они же дети. Ты же знаешь. Ну что мне им сделать? Ты же знаешь Наталку. Она вся в отца. Неуправляемая. И Давид ей это позволяет. У нее что ни день, так я не знаю, что она еще удумает. А бедная Каринка ее слушается. Мы только-только девочку вылечили, она хоть в обмороки перестала падать, и вот тебе снова напасть. Ногу так распорола, что чуть кровью не истекла. И молчала до последнего. Терпела. А кто виноват? Я виновата. Недоглядела. Да разве за ними доглядишь?
– Ой, что ты мне рассказываешь? А то я не знаю про их проделки! – махнул рукой Алик.
– Алик, миленький, ты же тоже отец, ну, пойми меня. Я Наталке и косу обещала отрезать, и вязать заставляла, но она не девочка и даже не мальчик. А дьявол какой-то, прости господи. Это мой грех. Не знаю, где я так согрешила, что мне такая дочь досталась. И характер у нее, сам знаешь. Любого мальчишку за пояс заткнет. А Давид только смеется.
– Да, твоя Наталка всем мальчишкам фору даст. Это она в тебя такая. Слушай, а как она лезгинку танцует! Мне жена рассказывала. Всех ребят перетанцевала! Где только научилась? Ей бы папаху надеть – один в один джигит. Настоящий пацан.
Тетя Соня засмущалась и даже покраснела.
– Алик, я ее не учила лезгинку, – сказала она. – Она и как девочка умеет танцевать, я клянусь. Наверняка она мальчишек заставила ее научить. Или Давид руку приложил. Алик, ну что мне сделать? Никто же не пострадал. Еще придумали этого факира. А Дамика ты сам знаешь – он с керосином не расстается. Я сама так боюсь за них, что сердце выскакивает. Дамик же что ни день – что-нибудь подожжет. Помнишь, как он фейерверк изобретал? Когда сарай у них сгорел?
– Помню, конечно, – засмеялся Алик. – Я что пришел-то…
– Ты поешь, а? Лепешки свежие. Хочешь, еще кофе сварю? Давай, а? – засуетилась тетя Соня, надеясь на снисхождение.
– Нет, я по делу пришел… – тяжело вздохнул Алик.
– Говори уже как есть. – Тетя Соня уселась напротив Алика и приготовилась к самому худшему. – Что им за это положено?
– Ларка моя… – начал Алик и замолчал.
– Такая девочка красивая у тебя, такая послушная. Чудо, а не дочка! – тут же встрепенулась тетя Соня.
– Так вот. Ларка плачет. Второй день плачет. Сегодня даже на землю легла и начала ногами бить. Я думал, она заболела, Тамару позвал. Но Тамара сказала, что Ларка здорова.
– И почему она плачет? – тетя Соня не понимала, о чем идет речь. – Но, если Тамара сказала, что все хорошо, ты не волнуйся. Ты же знаешь Тамару, она любую болезнь видит раньше, чем сама болезнь себя проявит.
– Ларке через неделю семь лет исполняется. Родственники приедут, – тяжело вздохнул Алик. – Человек пятьдесят точно будет. Я уже ей и куклу пообещал купить, и торт заказал, а она плачет.
– Дай бог счастья твоей дочке. Так быстро выросла! – причитала тетя Соня. – Совсем крохотуля была, а уже семь лет. Даже не верится. А я ей тоже подарок приготовила – платье. Сама сшила. Ей понравится.
– Да я уже не знаю, чего ей еще пообещать, чтобы она плакать перестала! – Алик не находил себе места от расстройства. – Ты же знаешь, как я люблю дочь. Да я ей луну с неба достану! Так нет же! Не хочет она луну!
– И что же хочет? – Тетя Соня все еще пыталась понять, зачем пришел Алик, если не из-за пожара и концерта.
– Она, видишь ли, хочет артисток из Индии. Понимаешь?
– Нет, не понимаю. Каких артисток? В кино хочет? Так пусть сходит, – ответила тетя Соня, наливая Алику еще кофе.
– Да какое там кино? Если бы кино, я бы ей кинотеатр целый организовал. Так нет же, она настоящих артисток из Индии хочет. Вся в мать. Чуть что не по ней – сразу в слезы и скандал. И упертая, не хуже твоей Наталки. Заладила – «артистки из Индии», и все тут. Сегодня с утра мне жизни не дает. Да и жена туда же. Говорит, что девочка не должна плакать. У нее такой праздник, люди приедут, родственники соберутся. Увидят, что девочка в слезах, что подумают?
– Алик, я никак не пойму, а я‑то тут при чем? Я тоже не могу найти артисток из Индии, – сказала тетя Соня.
– Ха, вот ты-то и можешь! Поэтому к тебе и пришел! – воскликнул Алик.
Ларка, как объяснил начальник милиции, шла с бабушкой из магазина и услышала, как на площади перед кинотеатром объявляют «артисток из Индии». Ну и потащила бабушку смотреть «концерт». Даже конфетку бросила. После этого заявила отцу, что хочет на свой день рождения именно этих артисток.
– Алик, ты сам понимаешь, что просишь? – ахнула тетя Соня. – Я же их наказала. Они опозорили мое имя. И ты просишь, чтобы они опять голыми танцевали? Да еще и на дне рождения? А обо мне ты подумал? Что люди про меня скажут? Мало мне Давида, так еще и Наталка будет перед гостями попой крутить? А Каринка? Что я скажу ее матери? Чему я бедную девочку, которая чуть ноги не лишилась, научила? Алик, даже не проси.
– Да какие гости? Ты что? – теперь уже замахал руками начальник милиции. – Я что подумал… я Ларку сюда приведу, пусть Наталка с Каринкой повторят свои танцульки у вас во дворе, а потом я Ларку уведу домой. И никто ничего не узнает. И не увидит. Если Каринка не сможет танцевать, то пусть просто посидит во дворе. Главное, чтобы в костюме. Ларке очень костюмы понравились. А если женщины языками начнут трепать, так я быстро это пресеку. Не переживай, я твоих девчонок в обиду не дам!
– Нет, я лучше придумала, – хихикнула тетя Соня.
– Все, что скажешь, сделаю. Слово даю, – поклялся Алик.
– Пусть Наталка с Каринкой не просто потанцуют, а посидят с твоей Ларкой. Вот это им будет настоящее наказание, уж прости, что я так про твою дочь говорю.
Алик махнул рукой, мол, сам все понимаю.
– Ты приводи Ларку прямо с утра, – у тети Сони загорелись глаза. – Встретишь гостей спокойно, отметишь, выпьешь, дашь своей жене отдохнуть, а эти две артистки пусть с Ларкой возятся. Да я им еще Тамика в нагрузку дам.
– Соня, ты хорошо подумала? Я же не враг твоей семье. Ларка кого хочешь до обморока доведет. Она же не девочка, а наказание за мои грехи.
– Это ты мне рассказываешь? – дернула плечом тетя Соня. – Да у меня у самой такое наказание под боком.
– Нет, Ларка хуже Наталки.
– Так, мы с тобой дочками будем соревноваться или ты согласен?
– Согласен, спасибо, Соня. Все, что хочешь, у меня проси. Все сделаю! – пообещал Алик.
– Вот и договорились. Передай Ларке, что будут ей артистки из Индии. И не на один танец, а на целый день! А я к вам приду. Ты же меня приглашаешь? Вот так!
– Конечно, Соня, конечно, приглашаю! Но если что, то я не виноват, – на всякий случай сказал Алик.
– Вот и решили! – обрадовалась тетя Соня.
– Только тут вот еще что… – Алик снова сел за стол.
– Что? – спросила тетя Соня.
– Ларка и факира хочет, – выдохнул несчастный отец.
– Алик, ты с ума сошел? Ты меня просишь, чтобы я свой дом подожгла? – тетя Соня аж подскочила от возмущения.
– Сонечка, ну что я могу поделать?
– Отшлепать эту несносную девчонку крапивой, вот что ты можешь поделать! Никаких факиров на моем дворе не будет! Я хочу веселиться, в люди выйти, посидеть за столом, а не следить за тем, чтобы эти несносные дети не разнесли мой дом!
– Я так и сказал Зареме. – Алик понуро встал из-за стола.
– А ты и у Заремы был?
– Конечно. Разве я бы стал тебя о таком просить без разрешения? Но, понимаешь, Зарема сказала, что тоже хочет отдохнуть, прийти на праздник и спокойно посидеть. И тоже решила, что моя Ларка будет для Дамика лучшим наказанием. Прямо слово в слово тебя повторила.
– И что, Зарема разрешила Дамику пожар устроить в моем доме?
– Нет, что ты! Что ты! Она сказала, что пустит Дамика к вам, только если ты согласишься. Дамик сказал, что пожар можно заменить пистонами. Ну, знаешь, которые они под поезд подкладывают. Дамик пообещал, что камнем будет бить пистоны. Даже показал. Громко, но безопасно.
– А все остальные «артисты»? – спросила не без интереса тетя Соня.
– Все ребята согласились прийти. А женщины у нас будут. Вот так получилось.
– Хорошо. Когда я еще с подругами посижу спокойно. Устроим твоей Ларке концерт.
Тетя Соня махнула на прощание рукой Алику и зашла в дом – сообщить, что на нас поступил заказ.
– Мама, нет! Только не Ларка! – заорала Наталка.
– Вот теперь я вижу, что ты задумалась о своем поступке и больше так делать не будешь, – сказала тетя Соня.
– А Каринка? У нее нога!
– День рождения через неделю. Тетя Тамара будет приходить каждый день и мазать специальной мазью. Так что через неделю ты, Каринка, уже сможешь танцевать. Только не босиком.
– Мама, не надо Ларку. Хочешь, я сто простыней тебе пошью? И салфетки буду вязать! Только не Ларку!
