Валерий Панюшкин - Отцы
Утром позвонила доехавшая уже до Петербурга мама.
– Бежит! – сказала мама, имея в виду, что ты бежишь ей навстречу.
В следующий момент я услышал в телефоне такие звуки, будто абонент мой угодил в тропический ураган. «Мама! Бац! Хрясь!» – я не знаю, что там случилось. Вероятнее всего, ты напрыгнула на маму, как веселый персонаж Тигра напрыгивал на всех обитателей книжки про Винни-Пуха. Вероятно, от напрыгивания упал телефон, а может быть, и мама упала вместе с телефоном. Возможно, упало еще несколько людей вокруг встретившихся матери и дочери. Я не знаю. Я тщетно кричал в телефон «Алло! Алло!», но никто не разговаривал со мной, и я только мог слушать звуки недоступного для меня ликования.
Мама провела с тобой субботу и воскресенье. Время от времени звонила мне:
– Алло, – говорила мама. – Мы в ботаническом саду. Ты не представляешь, как Варя тут потешно скучает.
Фоном этому разговору служила занудная ботаническая экскурсия: «Вы знаете, дети, что банан – это трава» и сопровождавшие экскурсию громкие твои зевки.
– Алло, – звонила мама снова пару часов спустя. – Мы в зоологическом музее. Ты не представляешь, как Варе здесь нравится.
Фоном для разговора служила занудная зоологическая экскурсия про теорию Дарвина и громкие твои вопли: «Мама, смотри, какой енот!»
Еще пару часов спустя:
– Ты не представляешь! Варя научилась плавать! Она прыгает в озеро на глубину и плывет. Сама! Варя, хочешь поговорить с папой?
– Не-ет! – слышался вдалеке счастливый твой крик.
И еще слышался топот твоих ног по деревянным мосткам на озере, и громкий всплеск оттого, что ты прыгнула в воду, и громкое твое фырканье, и радостное: «Мама, я плыву!»
В воскресенье вечером, когда мама должна уже была садиться в Санкт-Петербурге в поезд, раздался вдруг звонок с дедова телефона. Звонила ты. Голос у тебя был очень грустный. Ты сказала:
– Папочка, это я, Варенька. Я заболела. У меня температура и болит горло. Знаешь, почему я заболела? Потому что я научилась плавать и мы с мамой плавали четыре часа, и даже сорок минут плавали на самую глубину. А потом я заболела. Мама меня перекупала. Я тебе написала с мамой письмо, но ты еще кроме письма скажи маме, чтобы она никогда больше меня не перекупывала.
Я торжественно обещал сказать маме, чтобы мама тебя не перекупывала. Назавтра у меня был день рождения. Мама привезла мне от тебя письмо, запечатанное пластилиновой печатью. В письме было написано: «ПАПА Я ТЬБЯ ПАЗДРАВЛЬЯЮ», и почему-то был еще нарисован осел, про которого мама успокаивала меня, что он не осел, а лошадь.
Четыре дня, пока у тебя была температура, ты каждый день разговаривала со мной по телефону, докладывала о самочувствии и принимала соболезнования. На пятый день я позвонил деду, и дед сказал:
– Варя… О!.. Тут папа звонит… О!.. Хочешь… О!.. Поговорить?
– Не-а, – ответил веселый твой голос.
И я понял, что ты выздоравливаешь.
59
Вечерами на даче делать было нечего, и ты смотрела мультики по телевизору. И однажды посмотрела Самый Ужасный в Мире Мультик. Этот мультик довольно старый, но его время от времени показывают по телевизору, так что ни один ребенок не застрахован от того, чтобы увидеть его и испытать нелепое и трагическое потрясение, каковое и я сам, помню, испытал от этого мультика в детстве.
Мультик рассказывает про пингвина по имени Пингвин. Голос за кадром сообщает, что у пингвинов яйца высиживают самцы, – ну так вот Пингвин и высиживал яйцо со всею возможной бережностью. Он только на секунду доверил приглядеть за яйцом своему приятелю по имени Пынгвын, а тот упустил яйцо в море. Вместо упущенного яйца Пынгвын передал Пингвину похожий на яйцо камень. Дальше начинается кошмар. У всех пингвинов вылупились уже птенцы, а наш Пингвин продолжал высиживать свой яйцеподобный камень. Все пингвины отправились по морю в сезонную миграцию к более теплым островам, и наш Пингвин поплыл вместе со всеми. И он нес с собой камень, продолжая верить, будто этот камень – яйцо. И тяжелый камень утянул нашего Пингвина на дно. И Пингвин погиб.
Я помню, что, когда был ребенком, на этом эпизоде выбежал из комнаты, пометался по квартире, не будучи в силах смириться с этой историей про трагическую и глупую преданность, забежал в спальню, рухнул на кровать и прорыдал до вечера. И ты поступила так же. Ты выбежала из дачной летней кухни, пометалась по саду, убежала в дом и принялась рыдать.
– Варенька, не плачь, – пыталась утешать тебя бабушка.
– Он погиб! Он погиб, пингвинчик! – причитала ты. – Мультик кончился, и ничего уже не исправишь.
Эта последняя твоя реплика подсказала бабушке выход.
– Мультик не кончился, – соврала бабушка. – Это была только первая серия. А во второй серии Пингвина спасают.
– Как это? – недоверчиво переспросила ты, но надежда на чудесное спасение пингвина была сильнее.
Ты очень хотела поверить в чудесное спасение и поверила. Бабушке оставалось только придумать складную историю. Чтобы выиграть время, бабушка, прежде чем рассказывать тебе историю о чудесном пингвиньем спасении, позвала дедушку. Дедушка (известный тем, что прекрасно рисует не только пингвинов, но и вообще что угодно) должен был иллюстрировать выдумываемую бабушкой сказку. И дедушка нарочно подольше искал карандаши и бумагу, чтобы дать бабушке побольше времени на сюжетосложение.
– Скорей, дед, скорей! – подгоняла ты, прыгая от нетерпения.
А дед нарочно долго раскладывал по столу бумагу.
– Ну, слушай, – сказала бабушка. – Пингвин совсем уже было утонул, но тут мимо шло научно-исследовательское судно. Впередсмотрящий увидал тонущего пингвина и прокричал: «Человек за бортом!..»
– Пингвин за бортом! – поправила ты.
– Ну да, «Пингвин за бортом». Пингвина достали специальной сетью и вытащили на палубу.
– А камень? – переспросила ты. – Он же не мог упустить свой камень?
– Конечно, не мог. Он же думал, что камень – это яйцо, и поэтому сжимал камень очень крепко, даже когда захлебнулся морской водой. Так его и вытащили на палубу вместе с камнем. А на палубе его привели в чувство. Покормили, обогрели и рассказали, что камень – это на самом деле камень, а не яйцо.
– И он поверил? – удивилась ты.
– Конечно, поверил. На борту научно-исследовательского судна есть много научной аппаратуры.
– Они просветили камень научной аппаратурой? – догадалась ты.
Дедушка тем временем нарисовал очень похожего пингвина, камень, очень похожий на яйцо, и научную аппаратуру, просвечивавшую камень так, чтобы не оставалось сомнений в его вулканическом происхождении.
– Пингвинчик, конечно, расстроился, – продолжала бабушка. – Но тут на горизонте показалась Антарктида, и на берегу Пингвин увидел своих сородичей и среди них очень красивую пингвина-девочку.
– Чем отличается пингвин-мальчик от пингвина-девочки? – спросил дедушка.
– У пингвина-девочки красивые длинные ресницы, – уверенно заявила ты.
Дедушка нарисовал пингвина с красивыми длинными ресницами, и бабушка продолжала:
– Пингвин был очень застенчивый. Он не знал, как познакомиться с пингвином-девочкой. И тогда капитан корабля посоветовал пингвину подойти к своей избраннице и положить к ее ногам тот самый камень, который он так долго и безнадежно высиживал и ради которого чуть не утонул. Пингвин так и сделал.
– А девочка-пингвин, она ведь наверняка смотрела мультик, – подхватила ты, глаза у тебя горели, трагическая история отчетливо превращалась в историю со счастливым концом.
– Конечно, она смотрела мультик. – Бабушка продолжала рассказывать, а дедушка тем временем рисовал пингвина-мальчика, преподносившего пингвину-девочке легендарный, похожий на яйцо, камень. – Пингвин-девочка, конечно, узнала Пингвина, который чуть не утонул. И так же, как и ты, очень обрадовалась, что он жив.
– Я бы очень-очень обрадовалась! – подтвердила ты.
– И она еще подумала. – Бабушка решила привнести в сказку морали. – Она подумала, что этот Пингвин – самый лучший пингвин в мире. Она подумала, что если этот Пингвин так самоотверженно спасал камень, то это значит, что еще самоотверженнее он будет защищать настоящее яйцо и птенчика, когда тот вылупится.
– И они поженились, – резюмировала ты.
– Ну конечно, – бабушка кивнула, а дедушка нарисовал мальчика-пингвина, одетого в галстук-бабочку, и девочку-пингвина в фате и с букетиком флердоранжа, неважно, где они в Антарктиде добыли флердоранж.
Потом дедушка нарисовал семейное гнездо, в основании которого лежал легендарный, похожий на яйцо, камень. А в гнезде лежало настоящее яйцо. Мальчик-пингвин торжественно это яйцо высиживал, а девочка-пингвин наблюдала процесс высиживания с нескрываемым восторгом. Потом дедушка, к восторгу твоему, нарисовал еще, как вылуплялся птенец и как мама и папа пингвины кормили птенца рыбой.
Ты прыгала на стуле и хлопала в ладоши.
