Алексей Ефимов - C-dur
– Привет, – сказала Аня.
– Привет.
Сын промолчал. Он словно знал, о чем думал папа.
Глава 7
Расчеты Виктора показали, что если действовать по плану, предложенному Беспаловым, денег не хватит. Это еще при условии, что банки возьмут в залог здания склада и жестяного цеха, старые, обветшалые.
По этому поводу они вновь душевно поговорили. В конце концов Моисеев сказал, что если Саша будет упрямствовать, то на внеочередное собрание акционеров будет вынесен вопрос о досрочном прекращении полномочий генерального директора. Саша, ты этого хочешь? Ты так уверен в себе? Или тебе все равно? Может, уйдешь сам, добровольно?
«Нет, Витя, – думал Саша. – Я не подпишу нужные тебе договоры и не уйду добровольно. Твой единственный выход – сменить генерального, а это очень непросто. Придется договариваться с обладминистрацией – с нашим миноритарным акционером, и кто сказал, что люди будут в восторге от этой идеи? Им не нужны катаклизмы на комбинате. Их интересуют налоги. Но если случится чудо, ты все равно не протащишь сделку через Совет и Общее собрание акционеров. У нас по тридцать семь процентов на брата, не забывай. Что было в школе по алгебре»?
Он знал, что Витя не сдастя без боя. Не был бы он Виктором Моисеевым, если бы сдался. Просчитывая варианты, он ищет решение. Если закон против него, то он против закона. Если кто-то мешает, встав на пути к цели, того надо убрать. Цель оправдывает средства. Это его философия, которую он последовательно воплощает на практике.
Прошла неделя.
Они не общались. Виктор ушел в тень и, затаившись, что-то там замышлял, что-то готовил. Вот она, человеческая натура. Стоит задеть человека, его мелочные интересы, как он становится зверем: у него звериный оскал, когти и зубы, он смотрит на шею противника. Из пасти капает, между клыками. Взгляд жесткий и ледяной. У тебя он такой же. Вы мало чем отличаетесь, два человека с разными интересами. Вы приготовились к схватке.
Оксана уволилась.
В свой последний рабочий день она улыбалась, смеялась, шутила. Чувствовалось: жизнь берет свое, кризис прошел, она может двигаться дальше. Ее ждут в «МегаФоне», в отделе обслуживания абонентов, на оклад в полтора раза выше нынешнего плюс квартальная премия. Место работы – в центре, на Красном проспекте. Радости не было предела, а между тем в коллективе сплетничали о том, почему она увольняется. Никто не знал точно. В основном склонялись к тому, что что-то случилось на праздновании дня фирмы. Что? Все приставали к Ольге, помощнице Виктора. Она-то должна знать. Но Ольга не знала, а если о чем-то догадывалась, то помалкивала, помня урок Моисеева: как стояла голая на четвереньках в его кабинете и он высказывал ей за болтливость.
На прощальное чаепитие пришло пол-офиса. Ольга завидовала Оксане. Столько внимания. Столько дружеских слов. Все ее любят. Нашла новое место. Сгниешь заживо в этой приемной. Рыжий смотрит волком и даже не трахает. Ну его к черту! Тоже уволюсь!
В разгар действа пришел Александр с букетом роз и сказал несколько искренних слов. Подспудно он думал о том, не будет ли Витя настолько циничным, чтобы явиться сюда. Он может. Он любит эксперименты. Воткнет иголку и смотрит – как врач с нашивкой СС.
К счастью, он не пришел. Не видно его и не слышно. Он делает черное дело. Утром он встретился с начальником юридического отдела, Димой Дроздовым, и час с ним беседовал.
Оксана сказала шефу. Шеф вызвал Диму.
Дима, обычно бодрый и энергичный, вошел не то чтобы робко, но тихо и как-то устало. Чувствовалось, день выдался непростой. На щеках тлел румянец, взгляд плавал в пространстве.
Не откладывая дело в долгий ящик, Александр спросил в лоб: «О чем вы общались с Виктором Александровичем?»
Он все понял по первой реакции Димы. Густо залившись краской, Дима потупил взгляд.
Облегчи душу, рассказывай. Речь шла о новом бизнесе?
Да. Он сказал, что станет генеральным директором, а вас здесь не будет. Тот, кто займет правильную стратегическую позицию, будет вознагражден. В общем, намекал, Александр Александрович, что надо быть с ним. Мы обсуждали закон «Об акционерных обществах»: крупные сделки и сделки с заинтересованностью. Он спросил, как сделать так, чтобы операции по залогу и кредиту не попали ни под одну из указанных категорий. У него есть идея оформить новый бизнес на якобы независимое юридическое лицо. Нет аффилированности – нет заинтересованности. Чисто экономический интерес собственников комбината (большинства собственников) в предоставлении займа молодой перспективной компании с целью получения будущих выгод. Нормальная схема. Участие не через уставный капитал, а через кредитование. И попробуйте, говорит, докажите, что эта моя компания. Там будет кипрский офшор. Или офшор на Британских Виргинских. Или номинальный зицпредседатель. Он прав, Александр Александрович. Похоже, что так. Вам – то есть нам – придется доказывать связь, а это в России непросто. Тут смотрят на все формально, особенно если подмазать.
По крупным сделкам тоже есть риски. Смотрите. С одной стороны, по сумме это крупняк, особенно учитывая, что активы ни разу не переоценивались и их балансовая стоимость в несколько раз меньше рыночной. Если общая сумма сделки превысит двадцать пять процентов балансовой стоимости активов, сделка должна быть одобрена всеми членами Совета директоров, а если – пятьдесят, решение принимается Общим собранием акционеров большинством в три четверти. Учитывая, что вы член Совета директоров и у вас тридцать семь процентов акций, исход голосования и в том, и в другом случае ясен. Но с другой стороны (тут Дима замялся), есть нюансы. Если сумма сделки не превысит пятидесяти процентов и Совет не одобрит ее, то по решению Совета вопрос может быть вынесен на Общее собрание. В этом случае акционеры принимают решение простым большинством. Виктор Александрович может собрать большинство, чисто теоретически. Если обладминистрация будет с ним. Александр Александрович, он серьезно готовится. Не побрезгует фиктивным банкротством.
«Дима, я знаю. Спасибо».
«Парню не позавидуешь, – подумал он, когда Дима ушел, сам не свой, страшно подавленный. – Меж двух огней оказался. Если бы я не узнал, пришел бы, сознался? Вряд ли. Он осторожный, соломку подкладывает – юрист, одним словом. А Витя-то как отчудил. Сунулся к местным юристам по столь щекотливой теме. Может, специально? Психическая атака? Узнает Саша, как незавидны его перспективы, вздрогнет от ужаса и лапки кверху поднимет? Или Витя настолько уверен в себе, что прет в полный рост? Бедный Витя. Как ему тяжело! Движимый не разумом, а эмоциями, он точит нож на того, с кем много лет делал общее дело. Для чего ему это? Какова цель? Деньги? Да. Он деньги любит. Но дело не только в них – тем более что во время войны их не становится больше. Дело в принципе. В том, что Витю задели. Сильно задели. Он жаждет мести и может зайти далеко. Он игрок. Он обожает играть. С хрусткими денежками и с людьми. Как враг он опасен. Пора собирать полк юристов и адвокатов, алчущих денег, и проливать кровь, защищаясь. Выхода нет. Или есть? Принципов, мешающих трезво мыслить, много не только у Вити. У тебя они тоже есть. Эмоции бьют через край. Ты не слышишь свой разум. Ты зол на Витю, ты его ненавидишь. Рыжая сволочь. С ним не хочется договариваться. Хочется с ним воевать. Дать ему в морду. За девушку, которую он изнасиловал. За гаденькие ухмылки. За то, что выбрал путь заговоров и интриг. За то, что он есть. Не уступая друг другу, сцепившись рогами над пропастью, вы рискуете вместе туда свалиться. Зашкаливает адреналин. Тестостерон выше нормы. Разве увидишь правильное решение налитыми кровью глазами? Вот оно, перед вами. «Надо делить бизнес, не ввязываясь в тяжбу из-за проекта по заморозке. Должен остаться только один. Или третий, новый собственник комбината. Любые другие сценарии закончатся катастрофой. Не сделаете сейчас – сделаете потом, с большей кровопотерей». Что скажет Витя, если предложишь? Если он хочет большего, чем положено по закону, или эмоции возобладают – не согласится. Еще и посмотрит презрительно: сдулся ты, Саша, сдрейфил, я так и знал. Если прислушается к голосу разума и не хочет кровопролития – сядете и подумаете, как оформить развод.
Ненависть – деструктивное, пусть и очень приятное чувство. Взращивая ее в себе и чувствуя жар ее пламени, рискуешь сгореть в нем дотла. Останутся черные головешки, а человека не будет. Ненависть к захватчикам Родины или к убийце ребенка – одно, к рыжему Вите – другое. Ты сам виноват в том, что она есть. Ты сам стал работать с ним, вместо того чтобы сразу сказать «нет». Корни ненависти тянутся в прошлое. То, что Витя сделал с Оксаной, стало последней каплей. Словно прорвался гнойник, много лет нарывавший. С первого курса. С первой встречи. Вспомни тот день, когда он сказал Тане, что Женя прыгнул с балкона. Что ты почувствовал? Ты подавлял это ради общего дела. Ради денег, будь с собой честен. Деньги – мощная штука. Ради них многое терпишь, многое делаешь – хорошее и плохое. Порой они весят больше, чем то, что на другой чаше весов: мораль, совесть, искренность, симпатии и антипатии. Деньги – главный тотем.
