Владимир Дурягин - По дороге к Храму
– Не скажи. Кликуху заслужить надобно. Ты её заслужил. Видел я, как Грека у казино суетился, хотя у него опыт… А, ты же, без комплексов. Подошёл, открыл, как свою… Это – талант ! – Многозначительно произнес Хилый последнее слово, ткнув указательным пальцем в потолок салона автомобиля.
Подъехав к общежитию, Хилый на прощание сказал:
– Ну, бывай, Кулибин. Долю за работу завезём чуть позже. Сам понимаешь…
Открыв дверцу, Сергуня вынул из-за пазухи «хронометр» и протянул его Хилому.
– Оставь у себя. Мне не к чему на склоне лет, лишний пятерик с собой таскать. Когда понадобишься, скажем. Ну, ладно, дуй к своей «прынцессе». Пока.
– «Теперь, выходит, я у них на крючке. – Подумал Сергуня. – Надо как-то слезать, пока не заглотили!»
У детской песочницы, бездельничали подростки. Тим, заметив на лице друга недовольство, вопросительно тому кивнул. Сергуня закатил глаза под лоб, показывая тем самым, что дело дрянь и незаметным кивком головы отозвал Тима в сторонку. Они долго и эмоционально, что-то обсуждали. Ребята, которые постарше, наблюдая за ними, понимали, что наклёвывается какая-нибудь весёленькая шабашка. После разговора, те ударили друг друга ладонь в ладонь и разошлись.Алёнка сидела на стуле и, раскачиваясь из стороны в сторону, над чем-то сосредоточенно размышляла. Включив свет, Сергуня заметил, что её глаза были на мокром месте.
– Ты, почему в сумерках сидишь? Загрустила, что-то… Выше нос, у нас всё нормальненько!
– Мне так не кажется. – Сосредоточенно глядя в одну точку, сказала Алёнка. – Давай поговорим.
– Но, мы же, вроде, всё решили. Будут ещё предложения? – подсел к ней Сергуня, обняв за плечи. Она повернулась к нему лицом, зажигая костёр в его сердце.
– Скажи, что за люди у нас были?
Он растерянно развел руки.
– Это плохие люди! Что за дела у тебя с ними? Они вошли без стука, пока я была в той комнате. Я, пошла её проветрить, и задвинула за собой шкаф… Они перетряхнули мою сумку! Проверили паспорт! Я всё видела в дырку… Куда ты с ними ходил?
– Замок у них захлопнулся, пришлось помочь.
Его наивное оправдание, Алёнка пропустила мимо ушей. В её сосредоточенном мозгу, мелькнула догадка.
– Слу-у-шай! Отец мой в армии… лейтенантом погиб… Мама рассказывала. – У Алёнки на переносице появилась задумчивая морщинка. – Надо сейчас же сообщить в милицию!
– Ага, давай. Ты здесь без прописки, без рода занятий… На тебя любое дело можно вешать. Ты для ментов, будешь просто подарком!
– Да, ведь, не все же они…
Её вдруг сильно затошнило. Она бегом кинулась к умывальнику и долго там откашливалась. Сергуня подошёл к ней сзади и участливо спросил:
– Тебе очень плохо? Может «скорую» вызвать?
Она, тяжело дышала. Отдышавшись, стараясь улыбаться, как бы оправдываясь, проговорила:
– Наверное, желудок не привык к этим… самым… йогуртам. Огурчика бы солёненького, с укропчиком.
– Ноу проблем. – Сергуня с готовностью сорвался с места и минут через десять вернулся с литровой банкой маринованных огурцов.
– Может, картохи отварить? – спросил он, удивлённо наблюдая, как подруга даже без хлеба, уплетает один огурец за другим.
– «До чего, блин, допичкал девку сладким!.. – Самокритично подумал Сергуня. – Этак, ведь, и до сахарного диабета недолго…»
– Надобно убрать из рациона торты и пирожные. – Постановил он, не спуская с неё удивлённого взгляда.
Алёнка не только схрустела все огурцы, но и с удовольствием запила их рассолом. Сергуня, сглотнув обильную слюну, повертел в руках пустую банку и поставил на стол вверх дном.
– Мне надо съездить к Лукичу и обо всём его расспросить. – Она растерянно глянула на Сергуню и опустила голову.
– Ты приляг, отдохни. Утро вечера мудренее. Завтра всё обдумаем и решим. – Улыбнулся он ей.
Алёнка послушалась. Судорожно вздохнув, прилегла на диван, не переставая о чём-то думать. Ночью ей опять стало плохо и, всё-таки, пришлось вызвать неотложку. На сей раз, она оделась и послушно пошла в машину.
– Ты не езди со мной. Зачем ночью? Завтра придешь. Ладно?
– Ладно. – Уловив в её словах нежную заботу о себе, Сергуня сглотнул детскую слезу.Едва дождавшись утра, он вышел из комнаты, имея намерение пойти в больницу. По коридору, ему на встречу шли, выстукивая каблуками новая заведующая, в сопровождении завхозши.
– Здравствуйте. – Без подозрений на что-нибудь недоброе, поприветствовал Сергуня.
– Здравствуй, здравствуй… – ответила завхозша, поймав его за рукав, – Никитин, вы у нас один проживаете в восемнадцати метрах.
Сергуня от неожиданного вопроса пожал плечами.
– Вам необходимо переселиться на второй этаж, в девятиметровку.
– Как – это?
– Так – это. Слишком комфортно – одному восемнадцать метров. У нас по трое в двенадцати мыкаются.
– Платит своевременно? – зловеще сверкнув очками, спросила новая заведующая.
– Платить-то платит, но и семейным надо, как-то расширять площадь.
– Я – тоже семейный. Просто мы, в… гражданском браке.
– Дети есть? – уже внимательней глянула на него заведующая.
– Есть! – Выпалил сердито Сергуня, заметив, как щеки завхозши заалели злорадным румянцем.
– Завтра утром, Никитин, – прошипела она, – будьте дома. Вас навестит комиссия и выяснит, кто у кого есть.
Такая неожиданность озадачила Сергуню. В жилищных вопросах он разбирался слабовато. Надо было срочно проконсультироваться у дяди Фёдора. Он спустился в подвал. Дядька готовил к зиме, которая была уже не за горами, фанерные лопаты, для расчистки от снега вверенной ему территории. Не отрываясь от дела, он выслушал племянника, и по его лицу было видно, что решение администрации ему не нравилось. Он, молча, присел к столу, на широкую скамью и закурил, щурясь от дыма.
– Невеста ещё у тебя живет?
– Угу. – Кивнул Сергуня.
– Тут, видишь ли, какое дело… Кабы у вас ребёночек был, тогда бы проще от них отделаться. А, так, надо тебе к юристу сходить. Да, и, я с ними попробую поговорить…
Не услышав от дяди Фёдора ничего особенного, что могло бы подействовать на администрацию, Сергуня позвонил Тимуру.
– Привет. Ты завтра свободен?
– Как всегда. Чего хотел?
– Вещи перетащить на второй этаж поможешь? Переселяют меня.
– За какие грехи?
– Да, говорят, семейным тесно живётся, а я один в большой комнате. Они ещё про потайную не догадываются. Короче, будет шуму-то…
– Так у тебя тоже, как бы… семья… Не имеют права!
– Дядька сказал, что если бы ребёнок был, тогда можно бы побрыкаться. А, так…
– Хм! Интересно. Вам чего ребёнка не сделать?
– Так комиссия, уже, завтра.
– А-а. Может попросить у кого-нибудь, как бы на прокат. Твоя дома?
– В больницу отправил. Ночью плохо стало.
– Ой-ё!.. Ладно, перезвони через полчасика, может быть, чего придумаем.
Тимур вдруг вспомнил, где он видел великое множество ребятишек. Это был район колхозного рынка. Там, прямо на тротуарах сидели матери попрошайки, невесть откуда понаехавшие в более благополучный, чем у них регион. Вокруг каждой такой матери ползало от трёх и более чумазых, с заискивающими глазками ребятишек. Так, что, если позаимствовать на время одного из такой семейки, то большой печали ни у кого такое событие не вызовет. Тимур перезвонил Сергуне.
– Короче, пацанёнок тебе уже к сегодняшнему вечеру будет. А, вот, где теперь достанем ему мать? Твоя же в больнице.
– Попробую договориться с Мариной.
– С рыжей, что ли? Да, блин, не та масть.
– А, что делать?
– Ну, давай. В общем, к вечеру жди. Правда, будут расходы.
– Об чём речь?! – Сразу повеселел Сергуня.
Ближе к вечеру жёлтый жигулёнок, на пониженной скорости объезжал колхозный рынок. Вытянув шею из машины, Тимур высматривал выводок побольше, чтобы не так была заметна пропажа.
– Вот здесь, стой. – Сказал он шофёру, заметив дремавшую с вытянутой рукой «мать-героиню». Тим подошёл к продовольственной палатке, купил чупа-чупс и, развернув его, сунул себе за щеку. Оглядевшись, он зашёл за спину матери и, выбрав самого маленького пацанёнка, взял его на руки. Тот было сморщился, желая разреветься, но сунутая тут же ему в рот конфета, заставила молчать. Мать даже не заметила исчезновения младшенького. Вскоре дитя сидело на мягком диване в Сергуниной комнате и таращило чёрные, словно угольки глаза, на своих теперешних родителей.
– Ну, как пацан? – удовлетворенно спросил Тимур, поочередно глядя, то на Марину, то на Сергуню, то на ребёнка.
– Смугловат малость. – Сказал «папа».
– Может его помыть? – робко спросила «мама».
– Не надо. – Постановил Тимур. – Такого комиссии жальче будет. Да, и, завтра ему обратно. Чистого, семья может не признать. Куда мы с ним после?..
Когда накормленный и напоенный досыта ребёнок, втихаря обмочил диван, и Марина осторожно, словно боясь обжечься, сняла с него штанишки, то пацан оказался девочкой. Сергуне срочно пришлось раскошелиться на памперсы и комплект детского белья, столь необходимого в данном случае. Обложенная вокруг подушками «дочурка» в сладком сне выпускала целые стаи голубей, которые заставили «маму» Марину отпроситься домой, хотя бы до утра, а «папашу» прилечь на раскладушке в потайной комнате, настежь раскрыв балконную дверь.
