Сергей Тюленев - Улыбка Пеликена
Радость, живущая в нем с самого утра, просилась наружу. Все, что было вокруг него – жило, дышало и наполняло его чувства. Откинувшись назад, он ощутил спиной плотность голубичного кустарника и закрыл глаза.
Тепло последних дней короткого северного лета ласкало его лицо нежностью, настоянной на ветрах еще цветущей тундры.
Мысли, улетевшие вслед за настроением, побежав по волне памяти и желаний, создали в голове Глеба заманчивой видение предстоящей встречи с женой и детьми.
Виктория, загоревшая и яркая, стоит в дверях квартиры, давая детям первым накинуться на него с поцелуями и криками искренней радости от долгожданной встречи. Потом он увидел открытые чемоданы, полный холодильник еды, стол, накрытый с торжественной пышностью, взгляды жены, сдобренные пробивающимся желанием любить его и целовать…
– Нифига себе! – Услышал он голос Тяжлова, заставивший открыть глаза и приподняться. – Ты что, ягодой затарился?
– Да, – тихо произнес Глеб в ответ.
– А я за тобой пришел, мы с Николаем корней насобирали, делать больше нечего, решили у машины маленький пикничок сообразить.
– Уходить отсюда не хочется. Волшебное место…
– Вот это да, вот это куст ты нашел!!! – присаживаясь рядом с Глебом, оглушительно выкрикнул геолог.
Действительно, всего в метре от них, пробив камни, ярко горели красные цветы волшебного корня.
– Глеб, давай, поднимайся. Выкапывай свой трофей и пойдем, по маленькой пропустим, а то у меня от воздуха и ползания на карачках живот свело.
– Вот какой ты шумный человек! – бросая в сторону Тяжлова маленькую сухую веточку, шутливо произнес Глеб. – Видишь же – лежит товарищ, наслаждается последними лучами солнца, а ты громыхаешь басами, как труба иерихонская…
– Да пожалуйста, валяйся сколько хочешь! Только у меня сало с чесночком и селедочка атлантическая в рюкзаке лежат, и поверь – мы с Николаем даже не поперхнемся, когда будем все это с черным хлебушком уминать.
– Сало!! – быстро вставая на ноги, выкрикнул Глеб. – Так с этого и нужно было начинать!! – Веселье подпрыгнуло в его сознании и разбежалось по телу мощными потоками энергии. – Чего же мы тут стоим и лясы точим?! Давай быстро выкапывать корень и бегом, галопом к водке и селедке!
Глеб почувствовал, что откуда-то с небес на него свалилось счастье, горны души протрубили атаку, и он, легко вытащив мясистый корень, забросив тяжелый рюкзак на плечо и подгоняемый настроением, порывисто пошел к машине, не давая никаких шансов геологу поравняться с ним.
…Вечером, когда он ложился спать, трепет порхающих чувств и эмоций еще сладко потягивал его нервы сознанием окончания разлуки и приближением встречи. Закрывая глаза, он снова увидел Викторию, подросших за время отпуска детей, открытые чемоданы и счастье, большое, искреннее, светящееся счастье, живущее только между родными людьми.Эпилог
Глеб отодвинул клавиатуру компьютера и посмотрел на улицу. За окном было темно, часы, давно истратив энергию батарейки, молчали, делая тишину офиса звенящей. Он открыл мобильный – всего несколько минут отделяли его от ночи. Пустой экран отчетливо говорил сам за себя – ему никто не звонил. Поднявшись, он размял спину и затекшие от сидения на жестком стуле ягодицы. Все, что он помнил и чему радовался, теперь было в памяти компьютера. Тяжело вздохнув, он прошел к входной двери и открыл ее. Теплый ветер города ворвался в офис и легкие Глеба.
– Странно, – сказал он сам себе, – почему Виктория легла спать и не позвонила мне?..
Вернувшись к рабочему столу он, нажав на кнопку печать, стал смотреть, как под скрипами и хрустами механизмов ксерокса рождаются строки из его прошлой жизни. Листочки с яркими, цветными фотографиями выскакивали из машины, как румяные пирожки. Вид распухающего на глазах чукотского прошлого приятно ласкал его мысли осознанием выполненной работы и непреодолимого желанием как можно скорее, может, даже разбудив ее, показать рукопись Виктории.
Выключая свет и закрывая офис, он уже всеми мыслями был дома, представляя удивление и радость на лице жены.
Тихонечко открыв входную дверь, Глеб медленно, стараясь не издавать лишних звуков, прошел в спальню и… присев на край пустой кровати, удивленно набрал номер жены.
– Не понял, – произнес он, как только телефон соединился, – где это ты ходишь в первом часу ночи?
– Я с девчонками, в ресторане ужинаю. А тебе что, не спится? – голос жены был бодр и звучал уверенно.
– Книгу закончил, принес тебе почитать, крадусь по квартире, а тут, оказывается, нет никого. Ты бы позвонила, рассказала, что уходишь.
– Глеб, ну что звонить. Подружки решили собраться, на дорожку посидеть, вина выпить, меня проводить.
– Что ты имеешь в виду? Ты куда-то уезжаешь?
– Да, в Карловы Вары, на недельку. Хочу водички попить, ванны лечебные, массажики всякие… Словом, все, что я люблю. Ну, ладно, я отключаюсь, пока!
– Все, что я люблю, – медленно повторил слова жены Глеб, убирая распечатку рукописи в тумбочку.
Он подошел к шкафу и открыл его – плотно висящая на плечиках одежда пестрела этикетками известных брендов и занимала все свободное пространство, нижние полки, заставленные обувью от элитных производителей, тоже забыли, что такое пустое место.
Глеб встал и пошел в гостевую комнату. Кровать там была разобрана, и на ней валялась одежда, видимо, подбираемая Викторией перед рестораном. Открыв шкаф и в этой комнате, он улыбнулся и снова, но уже более громко, повторил фразу жены:
– Все, что я люблю.
В коридоре, прихожей, спальне сына он открывал тумбочки под обувь, шкафы и повторял произнесенные Викторией слова.
Зайдя в зал и включив полный свет, он тут же, на гостином столе, увидел билеты на самолет до Праги. Дата вылета лишила его сил осознанием бесповоротности свершившихся событий. Почувствовав усталость, Глеб вернулся в спальню и, выключив свет, лег.
Привычно разговаривая сам с собой перед сном, он слышал, как вернулась жена и прошла в гостевую спальню, слышал, как рано утром она хлопнула входной дверью, улетая отдыхать. Слышал тишину пустой квартиры и уже точно знал – все, что теперь любила Виктория, она взяла с собой. Сначала ему стало жалко себя, потерянного, растворившегося во времени совместно прожитых лет, потом ему стало жалко ее, живущую иными категориями ценностей – зеркалом, и своим отражением в нем. Его счастливое прошлое лежало в тумбочке, а будущее, рожденное этой ночью, толкало его на балкон – делать зарядку и идти вперед, несмотря на скрипящее по душе настоящее.
– Подъем!!! – скомандовал он себе, вставая с постели.
Пеликен, тот самый Пеликен, все эти годы стоящий среди рюмок и тарелок сервиза, улыбался, глядя на Глеба, старательно выполняющего формы китайской гимнастики Багуа.
Помогать людям было его предназначением и поэтому когда Глеб, проходя в душ, остановился у серванта и потер по часовой стрелке его пухленький животик, обращаясь к нему с просьбой, он рассмеялся и передал ее великим духам Чукотки…
Примечания
1
Пеликен – божок народов крайнего севера, http://www.peliken.ru (прим. ред.)
