Олег Рой - Фамильные ценности, или Возврату не подлежит
– А мужик этот – вроде хозяин, заправляет всей этой лавочкой, – объяснил охранник и, заметив на Балькином лице откровенный ужас, добавил: – Не, сам он вроде не из них, хотя… черт его разберет, может, и не только с девочками развлекается, может, и с мальчиками тоже. С клиентами я его ни разу не замечал, врать не стану. Правда, я тут недавно, так что…
У Бальки отлегло от сердца. Не совсем, но все-таки хоть какая-то надежда на «добропорядочное» развитие ситуации появилась.
– Погоди, но вроде… я же видел, как туда только что девушки заходили. Правда, с той стороны. – Он мотнул головой, указывая за спину охранника. – Там, наверное, служебный вход или что? Но точно девушки были. Или это не ваша дверь?
– Глазастый, – парень одобрительно кивнул. – А дверь наша, да. Официантки это.
– А разве… Ну… – Балька замялся, не зная, как поточнее сформулировать свою мысль. – Если клиенты заведения предпочитают мужчин, почему официантки, а не…?
– Ну дык именно поэтому. Сперва-то гарсоны были. Это еще до меня, я не видел, но рассказывали. Молодые, красивые, как из журнала прям. Ну и понеслась! Клиентура-то у нас, я ж говорю, нервная. То один своего… товарища приревнует, то другой. Скандал за скандалом! Не успевали посуду новую покупать. Кино, короче! Ну хозяин на это дело посмотрел и вместо гарсонов девчонок завел. И больше никаких скандалов. Нашим-то на официанток плевать, лишь бы на глаза не очень лезли да обслуживали пошустрее. Ну и девки старательнее работают. В других-то кабаках, сам видел, чуть не соревнуются – у кого декольте глубже, типа, от этого чаевых больше достается. А обслуживают клиентов спустя рукава, только глазками стреляют. Ну а нашим-то гостям на любые декольте по фиг. Ну и чтоб нормально сверх счета получить, надо обслужить грамотно. Вот и стараются. Никаких декольте. – Он опять реготнул. – Хотя девочки тут ничего себе. Правда, худенькие все, я попышнее предпочитаю, чтоб подержаться было за что. Но это хозяин так решил: дескать, чтоб совсем уж клиентов не раздражать, девочки на мальчиков должны быть похожи. Ну и униформа опять же: джинсы, рубашки и жилетки свободные, под которыми никаких сисек не разглядишь. Как это нынче называется, унисекс. И ни боже мой рубашку ниже второй пуговки расстегнуть – тут же штраф влепит.
– Круто у вас, – уважительно подытожил Балька. – А почему «клуб», если это ресторан? Шоу, что ли, какие-то показывают? Мужской стриптиз?
– Не, стриптиза не держим, у нас все прилично. Включая комнаты для отдыха, поэтому и клуб… Ну, это если кому приспичило или больше негде. Понимаешь? – Охранник подмигнул.
– Ну… вроде бы… – Балька почувствовал, что «допрос» затянулся, что его любопытство начинает выглядеть неправдоподобным, пора сворачивать. – А кормят-то тут как? – сменив тон с праздно-равнодушного на заинтересованный, живо спросил он.
– Что, передумал знакомого опознавать? – ухмыльнулся парень.
– Да это, может, и не знакомый вовсе, чего-то я сомневаться начал. А жрать, честно говоря, охота, с утра по делам мотаюсь, маковой росинки во рту не было, даже кофе ни одна собака не налила. Перекусить бы…
– Повар тут суперский, так что жратва – высший сорт, – со знанием дела сообщил охранник. – Только смотри, у нас недешево.
– Да ну, не дороже денег, – пренебрежительно отмахнулся Балька. – А то с голоду помру.
– Не помрешь. – Парень разулыбался во весь рот, теперь уже дружелюбно и даже по-свойски. – Накормить – отлично накормят. Как раз пока… основного контингента еще нет, они ближе к вечеру сползаться начнут, дым коромыслом и все дела. Так что давай!
– Ага, – Балька помахал рукой словоохотливому охраннику. – Удачи тебе!
Так, соображал он, открывая тяжелую стеклянную дверь, раз «брандахлыст» тут хозяин, значит, можно у крыльца не ждать. Нужно зайти, заказать что-нибудь, а там уж по обстоятельствам.
В обстановке «заведения», несмотря на его специфичность, а может, и наоборот, как раз вследствие оной, не было ничего экзотического или вычурного. Просто, солидно, достойно. Приглушенный свет, темное дерево столов и отделочных панелей, темные кожаные кресла и диваны.
Очень удобные, убедился Балька, устраиваясь на одном из них и начиная оглядываться. Из-за полумрака помещение казалось очень просторным, хотя на самом деле было не особенно большим. В глубине зала возвышалась барная стойка – то же глуховатое темное дерево, чуть «приправленное» блеском узкого стального канта – с залитой теплым желтым светом батареей разнообразных бутылок. За стойкой царила мужеподобная, наголо бритая красотка с крошечным золотым колечком в правой ноздре. Валькирия! Такое же колечко украшало левую мочку «валькирии».
Неподалеку от стойки клубилась стайка официанток. Они действительно были одеты «под мальчиков»: узкие джинсы и прямые жилетки поверх просторных мужских рубашек с как бы небрежно подкатанными рукавами. Унисекс, в общем.
У одной из официанток немного выше запястья поблескивал знакомый обруч!
Какая удача!
Как бы еще исхитриться и познакомиться… Ну да ладно, можно и вечером девушку дождаться, выяснить только, до которого часу она работает.
Но удача так и продолжала ему сопутствовать – к его столику подошла именно официантка с браслетом! На бейджике у нее было написано «Даша».
– Какой у вас интересный браслет, – равнодушно-заинтересованным тоном заметил Балька, заказав что-то почти наугад. – Редкая вещица, надо сказать…
– А вы в этом разбираетесь? – Девушка недоверчиво хмыкнула, левая бровь взлетела вверх, придавая лицу выражение насмешливое и лукавое.
– Ну… есть немного.
Девушка покрутила запястьем.
– Наверное, редкая. Все-таки Фаберже… – Даша и сама не знала, почему у нее вдруг вырвался этот «Фаберже». Не похвастаться же перед клиентом захотелось, вот еще!
– Не хотелось бы вас огорчать, только это не Фаберже, – улыбнулся тот. – Хотя вещь того же периода, начало двадцатого века. Известный, кстати, ювелир делал. Стиль очень узнаваемый.
– А вы в этом разбираетесь, – повторила девушка уже с совершенно другой интонацией: удивленной и уважительной одновременно.
Балька подчеркнуто равнодушно пожал плечами:
– Да вы можете сами посмотреть. Там с изнанки клеймо должно быть. Если Фаберже, то так и будет написано. Ну еще личное клеймо мастера может стоять. Но я думаю, там будет вензель трехбуквенный – А, В и П.
Девушка неуверенно щелкнула замочком и прищурилась, вглядываясь в «изнанку» браслета. Действительно, возле самой застежки отчетливо различалось сплетение трех заглавных букв: А, В и П.
Увидев обещанный вензель, Даша даже не удивилась. Но почему-то обиделась. Глеб так гордо уверял ее, что это работа Фаберже…
Обманул. Почему обманул – понятно: покрасоваться хотел, в каждом мужчине живет некоторая толика павлина. Отсюда и тяга к брендовым шмоткам, и фотографии на фоне клыкастой кабаньей туши с тяжелым (специальное! только одна фирма такие делает!) ружьем наперевес. Или опершись на это самое ружье – вроде как отважный охотник отдыхает возле «собственноручно» заваленного зверя. Хотя кабана, чья туша служит фоном для отважного охотника, завалил, скорее всего, нанятый для сопровождения егерь. Егеря же не спросишь. Где его искать? Да и незачем.
Все это по-человечески очень и очень понятно. Хотя и глупо. Вранье – это вообще глупо. А сейчас… сейчас еще почему-то и обидно. Фаберже!
Даша покачала «фаберже» на ладони, но надевать уже не стала, сунула в карман джинсов. Ей на миг показалось, что браслет «не хочет» в карман, а «хочет» по-прежнему прижиматься к ее коже – ну хотя бы к ладошке. Что за дикость?! Уж будто ювелирная поделка может чего-то хотеть или не хотеть!
И еще ей казалось, что все это как-то… неправильно. Вот только непонятно – что.
Наверное, она просто устала. Да. Ей нужно отдохнуть. Отдохнуть и – главное – подумать.
Переодеваясь после смены в «свои» джинсы, вместо форменных, и перекладывая браслет в собственный карман, поглубже, чтоб, не дай бог, не выронить, Даша опять поймала себя на двойственных ощущениях. С одной стороны, браслет на руке лежал так тепло и естественно, словно именно для нее и существовал. Но, с другой – надевать его… не хотелось почему-то. Нет, уж конечно, не потому что раз не «фаберже», то и носить его не стоит. Но…
«Маленькая ложь рождает большое недоверие[6]», – говорил персонаж старого советского сериала. Неужели Глеб считает ее дурочкой, которой можно наболтать любой чуши, и она все проглотит, даже не вдумавшись. Ведь, рассматривая браслет, она наверняка обратила бы внимание на клеймо. Сама задумалась бы. Даже если этот сегодняшний посетитель… симпатичный такой мальчик, совсем на здешнюю публику не похож, но и приставать не пытался… даже если бы его совсем не было…
Обычно после работы Даша шла в сторону метро, старательно высматривая серебристую «Мазду». Когда позволяли обстоятельства, Глеб перехватывал ее по дороге. Обстоятельства, правда, «позволяли» редко, чаще он бывал занят, и Даша добегала до метро, утешая себя: ну, значит, в следующий раз.
