Сергей Минаев - Духless: Повесть о ненастоящем человеке
– Вань, про парней мне понятно. Я сомневаюсь в сотнях тысяч, но человек сто – двести вы соберете. Но девчонок-то, девчонок откуда вы столько возьмете?
Тут в разговор вступает та самая интеллигентного вида чувиха. Она протягивает мне несколько распечаток с того же сайта, на которых изображены девицы разных возрастов, разной степени привлекательности и одетости. Заголовок листа называется «НАШИ БОЕВЫЕ ПОДРУГИ».
– На, полюбуйся, – говорит она мне. – Или ты думаешь, что все молодые девушки только по клубам обретаются? Нас уже много. Больше, чем ты думаешь.
Опарыш вознаграждает ее одобрительным взглядом, затем начинает буровить меня исподлобья. Девушка торжественно оглядывает присутствующих, как королева этой псевдолевацкой вечеринки. Присутствующие молчат, предвкушая, как маленький идеолог и новоявленная Клара Цеткин будут рвать идеологического врага. Я внимательно разглядываю фотографии. Мой взгляд цепляется за фото, на котором две девицы (одна из которых похожа на Наталью Медведеву) позируют, обняв друг друга за бедра. На руках у обеих повязки с серпом и молотом.
– Ну что же, – уже не пытаясь сдержать смех, говорю я, – когда я был в возрасте пятнадцати лет, меня также очень притягивала нацистская символика и униформа в сочетании с гомосексуальной красотой штурмовиков СА. Как я понимаю, этим девочкам все равно, во что играть и где выкладывать свои фото в стиле ню. На сайте damocka.ru или у вас на нацболе. Я надеюсь, что девушки все же выполняют свои функции?
– В каком смысле? – настораживается она.
– Ну, в смысле… мальчики на них дрочат? Вот ты, Вань, хотел бы с ними?
– Не смешно. Ты думаешь, что ты очень умно выглядишь со своим цинизмом? – спрашивает меня Ваня.
– Да нет, Вань, я думаю о том, что будет, если вот эта милая девушка… кстати, вы там сфотографированы? – Девушка опускает глаза и говорит: «Не важно». – Так вот, если эта девушка свяжет свою судьбу с таким милым мальчиком, как ты, перманентно качающимся между проблемой самореализации, ложными поэтическими амбициями и игрушками в революцию, то сразу возникает вопрос о тех самых судьбах России. Перспективы генофонда, ранняя алкогольная зависимость, социальная неустроенность, проблемы быта. В общем, весь букет, так важный для молодых людей с активной жизненной позицией. Будущее наших детей в нас самих… или как там?
– А не надо мерить всех по себе, – чеканит слова Ваня, – мы вместе, потому что нас не интересуют твои мещанские проблемы походов в ресторан, шмоток и новых машин. Когда ты решаешь политические проблемы страны, важно думать не о себе, а обо всех в целом. Тогда личные позиции уступают место общегражданским, тогда мещанская тяга к обустройству быта замещается духовным. Общество станет единым ради своего блага, а не ради кучки мрази, которая временно узурпировала власть и национальные ресурсы. На людей нужно смотреть не только как на возможных половых партнеров, понял, нет? Хотя нет, ничего ты никогда не поймешь. Но это уже твоя проблема. – Ваня лихо опрокидывает рюмку и торжествующе откидывается на спинку стула.
– Да, да, я понимаю. К людям надо относиться так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе. Ширять наркотиками до передоза, рвать бензопилами, пытать паяльниками, спаивать алкоголем и заставлять спариваться с собаками. В этом и есть позиция гражданского единения. Когда всем хочется гламура, бритых женских гениталий и вместе с тем массовых расстрелов. Я правильно понимаю?
Но ответа я уже не слышу. Я иду по направлению к туалету, оставив их праздновать победу над идеологическим врагом, лишенным, кстати сказать, всякой идеологии. И вот они сидят все вместе и обсуждают эти бредовые программы лимоновских национал-большевиков. Дети из обеспеченных семей и дети пролетариев. И кажется, что все братья, и кажется, что все здесь движимы одной общей идей всеобщего равенства и справедливости для всех. Но эта херовая иллюзия единения очень скоро развеется. Когда первые, закончив институты, вольются в когорту юристов, экономистов и банковских клерков, а вторые, как и полагается, станут водителями «Газелей», разнорабочими или низкооплачиваемыми системными администраторами. И все станет на свои места. И жизнь этих вчерашних «комарадов» продолжится параллельными курсами в разных социальных лагерях. И впоследствии одни с улыбкой будут вспоминать смешного «вождя русской революции», похожего на доктора Айболита, а другие вспоминать о том счастливом времени, когда будущее казалось таким искристым и многообещающим, когда еще был шанс что-то изменить. Но все это будет позже, когда сегодняшним детям будет лет эдак по тридцать – сорок. Если, конечно, первые не сторчатся, а вторые не сопьются раньше.
Но сегодняшним вечером никто не готов думать о будущем. И все невероятно пьяные и счастливые. И все, повторюсь, сидят вместе.
Возвратившись, я подсаживаюсь к дальнему концу стола, где сидит компания полного юноши с ником Авдей. Оглядываясь на былое идеологическое ристалище, я вижу, что поляна, как я и предполагал, превратилась в обжимушки с девочками, пьяные братания и прочее. Лимоновские распечатки валяются под столом под ногами революционеров. Некоторые из присутствующих уже спят, положив головы на стол. Для них революция на сегодня завершилась…
Авдей тем временем закончил вещать что-то монументальное и пристально смотрит на меня.
– Выпьешь с нами? – спрашивает он меня и встает, чтобы подсесть рядом.
– Конечно, выпью, старик, я за тем и приехал. Ну, как у вас дела в контркультуре? Когда на баррикады народ позовешь?
Народ между тем уважительно отодвигается от нас, понимая, что разговоры у лидера сайта с приходящим время от времени мажором могут быть только серьезные.
– Да растем потихоньку. Мочим противников по андеграунду, думаем выходить в офф-лайн. Развиваемся, короче. Вот думаем издать сборник лучших авторов. Серьезный проект. Да. Серьезный.
Авдей говорит, смакуя слова, с немыслимой серьезностью на лице. Понятно, что весь его речевой пафос направлен исключительно на своих слушателей.
– Это здорово. Надо делать шаги вперед и все такое, – говорю я и наливаю нам водки из стоящего на столе графина. – За такой литературой будущее. Я думаю, что если ты, Авдей, все правильно выстроишь, с твоим-то авторитетом в Сети, то начнешь зарабатывать не хуже Гельмана на художниках-говнописцах. Ну а в целом как? В личной жизни? Проблем нет?
– Я с тобой давно поговорить хотел. Ты же крутишься там, вертишься всяко. Бизнес-шмизнес. Ты меня на работу не устроишь? Я чего-то подзаебался мальца в этом Ай-ти-бизнесе, да и денег маловато.
– А Ай-ти – это что конкретно?
– Ну, я в конторке работаю маленькой. Знаешь, пять компьютеров, два человека. Сайты делаем. А конкуренция сейчас большая, сам знаешь. Заказов мало. Вам, кстати, сайт не нужен? Конторе твоей?
– Да нет вроде, у нас есть.
– Я и говорю. Заказов мало. В общем, свалить я хочу.
– А ты чего делать умеешь? Кроме сайтов своих?
– Я статьи могу писать, копирайт, пресс-релизы. Работа специалиста по пиар – это мое. Я просто чувствую.
– А ты же говоришь, что ты работаешь мало. День работаешь, три пьешь. Как ты себе представляешь работу пиар-менеджера, который две трети рабочего времени в запое?
– Да это я тут пью. Если бы бабок подкинули, я б перестал. Ну не без этого, конечно. Иногда можно. Да и писать из дома можно, если что. Интернет-то есть.
– Ну, я спрошу. Если нужен такой человек, то звякну тебе или напишу.
Видя, что предложение не родило во мне энтузиазма, но чувствуя, что мои возможности исследованы еще не до конца, он начинает, подобно бомбардировщику, заходить на второй круг бомбежки.
– Давай отсядем, я тебе еще кое-что за бизнес расскажу.
– Давай, – соглашаюсь я, понимая, что вечер постепенно закругляется и лучше провести его остаток за разговорами об очередном фантастическом проекте, чем в обсуждении революционной ситуации.
– У меня идея шоколадная. Я хочу новостной портал открыть. Типа «Ленты ру» или «Дней ру», понимаешь?
– Ага.
– Вот. Сейчас же рост Интернета необыкновенный. А продуктов для аудитории не хватает. Мы соберем по Сети всех этих лохов, – обводит он рукой зал, – они будут писать за копейки. Им главное – внушить, что они в серьезном проекте. – Авдей делает значительное лицо и поправляет очки. – Масштабировать их, чтобы они поверили, что решают. Ну и бабла подкинуть чуть-чуть. Они все схавают.
Я отмечаю, что мнение о собственной аудитории у Авдея весьма невысокое. Что вредно в бизнесе. Сотрудника нужно любить, иначе он не принесет тебе деньги. Я представил, до какого объема разовьется Авдеева самооценка, если дать ему кресло и чуть больше денег.
– В общем, с контентом я решу. Наберем аудиторию, рейтинги. Посещаемость нагоним тысяч до тридцати в день, а там и клиенты подтянутся. Реклама, баннеры, заказные статьи. Ты знаешь, как сейчас растет реклама в Сети?
