Сергей Буянов - Стекло и дерево
Что-то подобное привиделось Владимиру. Такое очень-очень простенькое, вследствие этого, необычайно гениальное. Только вот что? Он смутно пытался воспроизвести какие-нибудь детали сновидения, напрягал мозг до предела, но, увы, безрезультатно. Получалась какая-то чепуха, что-то вроде «дважды два четыре». Владимир вскочил с кровати, уселся за стол и стал чертить все немыслимые и крайне абсурдные комбинации, первые попавшие в голову. В итоге получилась сумасшедшая белиберда, но он решил сохранить графические записи этих мыслей, на всякий случай.
Зазвонил телефон. Владимир не шелохнулся. Довольно с него и ночного звонка с молчавшим абонентом! Едва смежил веки, как кто-то разбудил его ночью. Владимир поднял трубку, но абонент тотчас бросил её. Поэтому сейчас Владимир вновь улёгся, прикрывшись пледом. Пусть хозяйка сама разбирается!
Сквозь сон Владимир понял, что настойчивые гудки продолжаются.
– Ну что, уснул, мученик науки? – заскочила в комнату Алина и подхватила трубку.
– Алло!
– Это кто? – требовательно спросили её.
– Я, я, – лицо Алины пошло красными пятнами. – Это я, Алина. Зельма Яковлевна, я тут.
– Эвелина дома?
– Эвелина? Конечно, дома, Зельма Яковлевна.
– Так позови её!
– Лина! – крикнула в двери Кудрина. – Тебя к телефону! Подключи свой аппарат!
– Алло! Алик?
– Нет, Эвелина, это не Алик. Это звонит Зельма Яковлевна Зиммельбуш, по просьбе твоей мамы.
– А где она?
– Она выехала из города, тебе вчера сообщили?
– Да.
– Вот и хорошо, что знаешь, я хочу сказать тебе следующее. Карина Львовна задержится дня на три, четыре. В крайнем случае, на неделю. Её командировка связана с наукой.
– Её так долго не будет?
– Да. Сегодня вечером к тебе подъедет наш сотрудник, привезёт кое-что из продуктов. Если что необходимо ещё, не стесняйся, только скажи ему. Кстати, что у тебя делает Алина?
– Она? Зашла в гости.
– В такую рань?
– Так получилось.
– Хорошо. Если будут проблемы, звони на кафедру. До свидания!
– Что, что она сказала? – взволновалась Алина.
– Да так, ничего, – отстраненно ответила Эвелина. Она вновь начала замыкаться в себе.
– Про меня спрашивала?
– Да. Я сказала, что ты просто зашла в гости. Разве нельзя?
– А она что?
– Ничего не сказала, – Эвелина кивнула на часы. – Нам всем уже пора.
Действительно, пора. Гости быстро собрались и ушли, на прощание Эвелина сказала:
– Знаете, а мама неправа.
– Не думай об этом, Лина! – предложила Алина, добавив на ухо. – И об этом оболтусе Алике позабудь! Если хочешь, я как-нибудь ещё зайду.
– Я позвоню, – пообещала Эвелина и закрыла дверь.
– Ну, что ты скажешь? – поинтересовалась Алина.
– На работу пора.
– Я же не об этом спрашиваю! – дёрнула за рукав жениха Кудрина.
– Я почти не выспался, – уклончиво ответил Владимир. Он твёрдо решил никогда больше не вмешиваться в женские дрязги. Да и к тому же, в голове всё ещё вертелась простая до гениальности мысль, посетившая его во сне.
– Ну, хоть слово скажи! Почему она нас так быстро выпроводила?
– Да потому что проспали долго и уже опаздываем! – раздражённо высказал Владимир.
– А знаешь, что я решила? – не отставала подруга.
– Знаю, – спокойно констатировал Владимир, – ты больше не станешь добиваться опровержения.
– Я?
– Извини, неверно выразился. Мы! Мы больше не станем требовать опровержения!
– Правильно! А почему ты так подумал?
– Потому, что вы подружились с дочкой змеи очковой!
– Ну и что? В чём твоя-то обида?
– Да ни в чём, с чего ты взяла?
– Вижу, дуешься с утра.
– Я же сказал, не выспался.
– Знаешь, бывали у нас ночки и побессоннее! – кокетливо обняла жениха Алина.
– Я занят, – никак не отреагировал на объятия Владимир.
– Занят? А чем, позволь тебя спросить?
– Наукой. Когда, более-менее, прояснится, обязательно расскажу, – Владимир примирительно чмокнул подругу в губы.
– Только, не подлизывайся! – быстро оттаяла Алина. Они уже не раз ссорились из-за подобных пустяков. Она решила не позволять сиюминутному порыву гнева испортить все дальнейшие отношения. Вон как надулся! Действительно, брак – это бесконечная цепь взаимных уступок, иначе и быть не может. Решив, что всё само собой образуется, Алина оставила Владимира в покое. Обычная рабочая обстановка заставила её вовсе позабыть о таком пустяке.
19
– Вставай, доктор! – бесцеремонно растолкала заказчика Вика.
– А? Что? – Рим раскрыл глаза и сообразил, где находится, – извини, Вика.
– На вот, хлебни кофе! – хозяйка протянула чашечку. – Небось, уработался там со своими психами! И как ты только с ума не свихнулся? Я бы давно сдвинулась! И так дураков полным-полно в жизни!
– Полно?
– Да сплошь и рядом! Почти поголовно! Ну, у тебя, конечно, они какие-то другие. Судя по работам, почти здоровые.
– По работам?
– Да ты что так перепугался-то? Пока ты тут спал, я без спросу взяла вторую статью и откорректировала английский текст.
– И много было ошибок?
– Не то что много, но как-то несолидно написано. Ты, вероятно, изучал язык на каких-нибудь ускоренных курсах, овладел кое-как разговорным и чувствуешь себя англичанином!
– Всё пришлось переделывать?
– Да ты не волнуйся так! Я много не возьму, тем более, по своей инициативе взяла дополнительную работу. А инициатива у нас в стране, как известно, наказуема! Вот и наказание мне будет такое – отдам перевод даром!
– Как это, даром? – возмутился Рим.
– Ты думаешь, мне нужны деньги? Ха-ха-ха!
– Но ведь ты сделала работу.
– Да какую работу-то? Это ведь так себе, хобби!
– А работа?
– Это профессиональный допрос?
– Врачи, Вика, не допрашивают, они опрашивают.
– О! Правильно! Учи, учи меня, дуру! Полиглотку паршивую! – разрыдалась Вика и сквозь всхлипывания пробормотала: – Свой родной, русский язык позабыла, надо же.
Рим замер в замешательстве. Он не знал, что делать? Как врач, он должен дать возможность выплеснуть эмоции, как мужчина просто обязан утешить, обнять как-нибудь, что ли?
– Вика, а ты полиглотка? – профессионал взял своё.
– Да, – вытерла слёзы Виктория, – девять языков, плюс никчемное эсперанто.
– А как это тебе удалось?
– Практика, практика! Я ведь родилась во многоязычной стране!
– Так и я родился в ней.
– Да-а, – протянула Вика. – Ты правильно меня поправил, действительно, навыков допроса не имеешь! Хоть бы прочёл в паспорте место моего рождения! А! Это тебя не интересовало! Да тебе, вообще, наплевать на меня! Нужна только работа, то есть перевод!
– Извини, Вика, но объявление было деловым и не предполагало близкого знакомства.
– Да, конечно, прости. Глупости я говорю. Слушай! – её словно осенило внезапной мыслью. – А я совсем никаких денег с тебя не возьму!
– Это ещё почему?
– А ты станешь моим врачом! Вначале отработаешь мой гонорар, а затем я тебе стану платить!
– А зачем тебе, Вика, врач?
– Ты что, не видишь? – она вытянула шею кзади и взглянула, чуть издали, на собеседника, слегка закатив глаза. – Я же сумасшедшая!!!
– А почему ты так решила?
– Это уже сеанс психотерапии?
– Мы играем в вопросы?
– Да! Отрабатывай, пожалуйста, мои часы, потраченные на твои статьи! В них речь идёт о психотерапии, не так ли?
– Там описан совершенно иной вид лечения и совсем других людей.
– А! Понимаю, ну конечно! Только для тех, кто лежит в стационаре! Так положи меня в психушку!
– Вика! Туда не ложат по желанию, просто так. Необходимы показания и достаточно строгие.
– А если я сейчас разобью вазу о твою голову, как это расценить?
– Как хулиганство или самозащиту, в зависимости от квалификации твоего адвоката.
– Вот так всё просто! Но ведь я ненормальная!
– Да почему же?
– Вот вы все такие, психиатры, добренькие! Приветливые, отзывчивые, а стоит угодить вам в лапы? Всё тогда, конец!
– Странно.
– Вот видишь, я тебе кажусь странной! Так давай, лечи меня!
Начинай! – приказала Вика и улеглась на диван головой в сторону врача. – Ну?!
– Что, ну?
– А! Забыла! – она подскочила и резво опустила жалюзи. В комнате стало сумрачно. – Ну, давай же!
– А в каком именно лечении ты нуждаешься?
– Ну-у, – протянула Вика, – задавай мне вопросы, типа: «А не спала ты, Вика, в детстве в одной комнате со своим братом»? Или: «Твой папа не садился в твою кровать»?
– Я сожалею, Вика, но таким методом я не владею.
– А разве это не психотерапия?
– Ты внимательно переводила мою работу?
– Обижаешь, начальник!
– Так о какой психотерапии шла речь?
– Я понятия не имею о какой – это за пределами знания языков!
– Интровертная психотерапия.
– А чем она отличается-то?
– Долго рассказывать.
– А ты покажи на мне! Я ведь не дура? Сам же сказал: «Нормальная»! Стало быть, разберусь как-нибудь.
