Владислав Картавцев - Восемнадцать часов дурдома
Сейчас же вместо призрачных и навсегда канувших в лету благородных девиц с кафедры вещал зав. секцией Симонович Антон Семенович, которого пару лет назад спустили сверху с заданием в кратчайшие сроки наладить в коллективе «Систему прививки разносторонних взглядов», чтобы медперсонал не слишком зацикливался на работе, а смотрел шире и не чурался хобби и прочих интересов.
Симонович свалился на них, как снег на голову, он никому не был нужен, и сотрудники шептались по углам, что необходимо как можно скорее свести его в могилу, и подбивали штатных санитаров устроить с ним тот же фокус, что и с Космодемьянским. Но вышла загвоздка – Антон Семенович никоим образом не пересекался с пациентами, и натравить на него психов не получалось. Ну, в самом деле, не бить же его в темном коридоре, обездвижив целлофановым пакетом из-под подгузников!
Пришлось закусить удила и делать вид, что нового человека приняли и уважают. Но это до поры до времени – Андрей был уверен!
Симонович грозно взглянул на Андрея, бегущего на свое место с виноватым видом, громко рыкнул куда-то вдаль, повращал глазами, насадил на нос очки еще плотнее, чем они были прежде, и продолжил:
– Итак, специально для опоздавших, которым, конечно, мы поставим на вид, повторяю. Разнообразие быта ни в коей мере не говорит о распущенности его владельца и создателя, но напротив, облегчает в итоге делопроизводство и сулит организации вмененную прибыль, т. е. вменяемую прибыль. Поэтому я и пытаюсь достучаться до всех вас уже двадцать четыре месяца и объяснить, что совсем необязательно каждый вечер после работы упиваться до белой горячки – и так изо дня в день – а можно, например, сходить в кино с любимой дамой или же вообще в консерваторию, где нескучно, и с пользой для общества провести время!
– Корявый! – Андрей только решил уснуть, пользуясь моментом (вопли лектора действовали на него лучше любого снотворного), как карающий голос Симоновича настиг его – не помогла и задняя парта! Андрей оторвал отяжелевшую голову от столешницы и обвел ничего не понимающим взором аудиторию.
– Мне кажется, или кое-кто думает, что профессор слепой? Ну-ка к доске!
– К доске, к доске! – Андрей недовольно поднялся и, мысленно проклиная Симоновича и пожелав ему умереть раньше положенного срока, неторопливо спустился вниз. Субординация и внутренние правила клиники требовали от него подчинения, хотя, будь его воля, он бы дал Симоновичу прямо в рог – без толики жалости!
– Ну? – Андрей выдавил из себя вопрос, как будто выплюнул унцию яда. Он хотел добавить еще: «Чего нужно?», но промолчал. И так, он – в числе злостных прогульщиков, и спасает только потомственное пролетарское происхождение!
– Не нукай мне здесь! – Симонович как будто взорвался изнутри и весь пошел красными пятнами, – хочешь вылететь с работы? Так я тебе быстро устрою! Забыл, кто я?
***Симонович был дальним родственником заместителя министра и поэтому имел доступ непосредственно к телу. Об этом постепенно узнала вся больница, и врачебный персонал опасался ему перечить – хотя, ну какой из него профессор?
Раньше Симонович служил следователем в подмосковном городе Мытищи (которые все сотрудники между собой называли не иначе как Мудищи – и именно из-за того, что оттуда в больницу прибыл Симонович), поэтому солдафонские нотки повсеместно сквозили в его внешнем виде и в его голосе. Поговаривали, он сам лично упек на зону пару сотен ни в чем неповинных людей и до сих пор упивался их страданиями, словно маньяк. Лично Андрей этому верил – да и трудно было не поверить, глядя вот на это чудо, которое сейчас стояло перед ним и сверлило его немигающим взглядом!
– Да мне плевать, кто ты! – на Андрея вдруг что-то нашло, и он решил не сдаваться. Услышав его слова, зал замер – первые ряды заслуженных профессоров окаменели, зато на лицах врачей с задних парт начали появляться улыбки. – Ты что ли будешь с пациентами возиться за тридцать тысяч рублей? Вали в свою ментовку и не отвлекай уважаемых людей от дела!
– И почему мы должны слушать этого дилетанта? – Андрей отвернулся от остолбеневшего Симоновича и теперь обращался к залу, – он кто, вообще? Может, у него степень есть или стаж? Почему он отрывает нас от выполнения прямого врачебного долга?
Ответа он получить не успел. Неизвестно, что нашло на Антона Семеновича (вероятно, узнать о себе правду оказалось выше его сил), но он взревел, ка к нильский крокодил во время брачного периода, громко всхрапнул, выставил руки вперед и вцепился Андрею в горло, прилагая максимум усилий, чтобы придушить последнего.
У Андрея всё закружилось перед глазами, потом зрение померкло, и, кажется, он потерял сознание. Ненадолго.
– Голубчик! Голубчик! – кто-то тряс его за плечо. – Просыпайся! Ау, пора вставать!
Андрей открыл глаза. Над ним склонилось несколько маститых профессоров – в том числе и двое заместителей главврача. – Ну, слава богу, очнулся! Молодец!
Один из заместителей (его звали Аресьев Той Людвигович) улыбался, показывая все тридцать два отбеленных зуба одновременно. – Спасибо тебе, Андрей! Спас всех нас! Пока ты здесь валялся без чувств (всего-то каких-то пятнадцать минут), мы состряпали коллективное письмо на имя министра и подписались под ним – что Симонович в приступе неконтролируемого психоза напал на тебя и пытался ототеллить! Так что, считай, избавились мы наконец-то от этого паскудника, избавились!
– Правда? – Андрей выглядел немного ошеломленным, – значит, меня увольнять с волчьим билетом не собираются?
– Да что ты такое говоришь? – Аресьев замахал руками, словно ветряная мельница, – да мы тебе премию дадим, ведь ты вызволил весь коллектив! И Бендер уже знает – и даже уже определился с суммой. По секрету, для него лишний соглядатай из министерства, как кость в горле, и как собака на сене. А тебе повезло, кроме денег еще и приобрел уважение – а это дорогого стоит! Ну, вставай, вставай!
Аресьев протянул руку, Андрей ухватился за нее – помощь оказалась нелишней! Что-что, а душить Симонович навострился умело – Андрей до сих пор чувствовал его палец на яремной вене.
– До свадьбы заживет! – рассеянно подумал он, отряхивая грязь с халата, – время час, пора и пообедать!
1 час пополудни
– Да, жрать охота! – Андрей скинул халат и надел куртку, – куда бы пойти: в столовую-мясокомбинат или просто купить в магазине банку сметаны и «Доширак» и пообедать с комфортом? В столовку идти – денег нет, там хоть и кормят протухшими костями, но все равно, двести рублей вынь да положь! Всё – решено! В ближайший магазин – батон 9-90, пара «Дошираков» – 80 рублей, сметана «Домик в деревне» – 65, итого где-то сто пятьдесят! Еще куплю за пятнадцать рублей кроссворды с гороскопом – на два дня хватит!
Андрей миновал проходную, боком просочился через заклинившую больничную калитку для персонала и повернул налево в ближайший магазин «Восьмерочка».
– «Восьмерочка» вас кормит и поит, и укладывает спать прямо в кровать! – Андрей быстро двигался вдоль рядов, высматривая лапшу. На привычном месте ее не оказалось, так что он совершил круг почета и обнаружил ее в самом дальнем углу – между перцем и макаронами.
– Срочно нужно вычислить менеджера и накапать ему, что его тупые мерчандайзеры губят все дело – засунуть такой ходовой товар так далеко! Потерял пять драгоценных минут, и кто мне возместит?
Андрей подошел к кассе и уткнулся в огромную очередь – человек двадцать с телегами, корзинами и гружеными провизией авоськами. – Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! – от неожиданности он присвистнул и неуверенно вытянул шею – вдруг есть еще одна функционирующая касса, которую он не заметил?
Мимо! Зато со стены на него смотрел внушительных размеров плакат, на котором была нарисована улыбающаяся морда, и написано: «Если перед Вами очередь в пять человек, а вторая, третья, четвертая касса не работают, позвоните по номеру +7 496 666 66 66, и вам обязательно ответят!»
– Ага! Пришло время правительственной связи! – Андрей быстро выхватил телефон и набрал заветные цифры. На том конце раздались длинные гудки, потом глухой голос ответил:
– Служба обслуживания клиентов! Жалуйтесь!
– Алло! – Андрей усилил тембр, и на него немедленно обратили внимание все присутствующие, – звоню сообщить, что стою в очереди, кассы не работают, передо мной сто человек, и, боюсь, не выдержу, съем батон со сметаной прямо на месте!
– Адрес! – эмоциональный порыв Андрея, кажется, не вызвал никакого отклика со стороны его собеседника.
– В смысле, адрес?
– В смысле, в смысле! Молодой человек, не кажитесь тупее, чем Вы есть на самом деле! Адрес магазина!
– Ул. 8-го Марта, дом 56! – услужливо подсказала Андрею стоявшая рядом сухонькая старушка с полной сумкой китайских груш. Сумка лежала у нее между ног – когда приходило время двигаться очереди, старушка с кряхтением приподнимала груши и переставляла их на полметра вперед. – Правильно, сынок! Пожалуйся на них, совсем стыд и совесть потеряли!
