Дмитрий Вощинин - Время иллюзий
Но после звонка кадровика Всеволод был необычно растерян. Он, еще не понимая до конца, что произошло, спустился на второй этаж и зашел в кабинет.
Почувствовав его волнение, Николай Константинович был немногословен.
– Проходите, Всеволод Петрович.
Всеволод безропотно сел, с надеждой глядя на кадровика.
– Николай Константинович, для меня все-таки осталось непонятным решение об увольнении.
Кадровик попытался еще раз объяснить:
– Пожалуй, надо было вам согласиться со мной… и перейти в производственный отдел.
– Но я думал, что Римма Леонидовна сможет меня защитить.
– Странный вы человек, Всеволод Петрович. Работаете у нас совсем немного, советы не слушаете, людей совсем не знаете… здешних взаимоотношений не понимаете.
Всеволод поднял глаза.
– Что же вы посоветуете мне теперь делать?
Николай Константинович проникся сочувствием – так много в них было наивного разочарования.
– Но вы же не хотели меня слушать. А сейчас уже советы не помогут…
«Что же мне ему посоветовать? Быть осторожней? Но это в мои пятьдесят с хвостиком будет понятно. А в тридцать? …А ведь он слабый и… не самостоятельный».
Николай Константинович сухо произнес:
– Вот, распишитесь в приказе.
Всеволод расписался, не глядя.
– Вы даже не читаете, по каким причинам вас увольняют.
– А какая разница?
– Просто надо быть внимательней к себе, к своей жизни…
– А что можно изменить, если приказ подписан?
– Вы правы… сейчас ничего уже сделать нельзя. Хочу вам объяснить. В течение испытательного срока вы получили предупреждение, потом – нарушали дисциплину: не раз отсутствовали на работе более 4-х часов.
Всеволод вспомнил о поездках в рабочее время.
– Но это же с согласия Риммы Леонидовны, – тихо произнес он.
«Совсем как маленький», – подумал кадровик.
– Вы знаете, Всеволод Петрович… Меня интересует один вопрос: зачем вы посещали митинги протеста?
– Откуда вам известно? – спросил он и тут же вспомнил прищуренные глаза полицейского офицера.
– Зачем вам все это? – продолжал Николай Николаевич.
– Да это просто так…
– Просто?
«До чего же он не серьезен… Как же я просмотрел», – кадровик отвернулся к окну.
«Хотя можно было заметить… амбициозный, умеренный в поиске, слабой воли и не способный реально оценивать ситуацию. И вовсе не случайно его музыкальное пристрастие к року».
Кадровик знал, что лирическая музыка воспитывает романтизм и реальную самооценку, а любовь к классике ведет к широкомасштабному мышлению, усиливает глубину мысли и силу характера. И логика его была предельно проста: во времена классики, в которой осталось лучшее, люди были чище, честнее, сильней. Со временем появился джаз, рок и, наконец, попса.
Не менее интересна была его своеобразная оценка человека по пристрастиям к живописи и архитектуре. Помимо эмансипации, тут важно разграничить чувственные ассоциации в понимании света и разноликой тени или тепла и тонкой прохлады.
В свое время он проникся сочувствием к молодому человеку, но после сегодняшнего разговора он стал ему совершенно безразличен.
– Всеволод Петрович, мне очень жаль, я искренне сочувствую вам.
– Спасибо.
– Трудовую книжку получите через час и… расчет в любое время в бухгалтерии, – посмотрел на Всеволода кадровик, – А пока вы свободны.
– Хорошо.
Всеволод вышел из кабинета.
Через пару часов он навсегда покинул офис. В кармане были последние после расчета деньги.
Всеволод зашел в бар. И сидел там уже не меньше часа. Настроение было прескверное. Жизнь повернулась тыльной стороной. Он еще и не ощутил до конца весь трагизм своего положения.
«Что делать с кредитом? Коллекторы всегда настороже», – вдруг всплыло в его голове.
Зазвонил телефон.
– Да, Света… Почему? Я помню… Давай встретимся.
9
Женщины любят цветы. Ежедневно миллионы этих растений срезают, чтобы украсить жизнь прекрасной половины человечества и доставить им удовольствие. Особенно красивы срезанные почти под корень с длинными стеблями розы или белые каллы, стоящие в высоких оригинальных вазах. Цветы эти самозабвенно радуются восторженным женским взглядам, не забывая издавать сладкие запахи ожидания любви.
Но через два-три дня они начинают увядать, не чувствуя корней, и только тогда начинают понимать, как жестоко с ними поступили люди.
Света была счастлива, она будто родилась заново. Живя почти всю свою жизнь в одиночестве, она теперь не представляла себя одну, без Всеволода. Она не только восхищалась, она верила в него. Света неожиданно спокойно восприняла известие, что ее любимый женат. Всеволод при этом старался поверхностно касаться этой темы в разговорах. Да и сама эта информация появилась как-то незаметно, случайно, объясняя невозможность быть вместе много времени. Всеволод этим как бы оставлял дистанцию, но не очень большую, так как Света еще не отвыкла часто быть одна. Он, конечно, говорил ей, что никогда до этого не любил и не хотел жениться. Просто обстоятельства, связанные с рождением ребенка, заставили его сделать это, что было отчасти и правдой.
Всеволод не делал ей много подарков, впрочем, она их не требовала и даже не очень любила. После работы они почти всегда обедали в красивых кафе и ресторанах или шли в кино или театр, что очень нравилось Свете. Она уже не спешила, как всегда, домой, в свой спальный район, а с удовольствием прогуливалась вдоль красивых витрин. Как гласит китайская мудрость «Музыка и яства останавливают проходящих странников».
За ужином Всеволод любил подчеркнуть, что здесь он завсегдатай, рекомендовал разные незнакомые блюда. И эти новые необычные впечатления вызывали у нее восторг. Света мечтала, что будет готовить эти блюда, когда они будут жить вместе.
Поздно вечером Всеволод провожал ее и потом возвращался домой. То, о чем он говорил со своей женой, тоже как-то не очень волновало Свету, так как она была совершенно уверена, что любит он только ее.
Более того, когда речь заходила о будущем, Всеволод приучил ее к мысли, что когда они будут жить вместе, то обязательно возьмут его сына у жены. Это обстоятельство любящего и преданного отца очень возвышало Всеволода в ее глазах. Она уже незримо считала, что у нее маленький трехлетний сын и заранее его беззаветно любила.
Естественно, ослепленная любовью, она не замечала его слабостей, его непостоянство, непоследовательность и в некоторых случаях противоречивость. В этом был свой резон, так как уж слишком в своей жизни она привыкла к определенности, а Всеволод был мастак находить неожиданные решения по открывающимся противоречиям, выкручиваться и красиво говорить воображаемую «правду», да к тому же так удивительно романтично.
Жена уже давно забрала у него ключи от квартиры, и он ночевал у друзей или у мамы, но, тем не менее, не решался сказать об том Свете. Сказать для него значило принять окончательного решение и связать свою жизнь со Светланой.
Игорь, чувствуя характер своего друга, не мог не заметить бурно развивающегося романа своей сестры, видел ее глубоко скрытую влюбленность и пытался несколько раз серьезно разговаривать с ней, но Света принимала все это на свой счет с неподдельной обидой и только отдалялась в мыслях от брата.
Разговоры же влюбленных и не касались пока тем глубоких взаимоотношений. Света воспринимала его через свои детские ощущения, девичьи мысли о беззаветной любви, а Всеволод, как правило, все обращал в шутку и не придавал большого значениям размышлениям «Малыша», как он ее теперь звал.
Света же помнила знаменитый фильм «Зимняя вишня», и хотела очень походить на красивую актрису.
– А когда мы с тобой опять поедем на природу, – говорила задиристо она.
– Зачем, Малыш, лучше в Таиланд или на Мальдивы.
– А я хочу обязательно на нашу природу, с рекой и лесом.
– Вот построю собственную дачу, – отшучивался Всеволод.
– А где ты строишь дачу? – приставала она.
– На Вешняковских прудах.
– Поедем, посмотрим.
– Пока нечего смотреть, только думаю.
– Я могла бы помочь, у меня есть накопления.
– Спасибо… еще не пришло время.
Света не настаивала. Она знала, что пока он не один, вопрос их общей собственности сохраняет свою неопределенность.
Недели две назад она заметила необычное состояние в своем теле и решила зайти к врачу. Врач, приятная молодая женщина в рассвете сил, после осмотра и процедур посмотрела на нее одобрительным взглядом: она понимала взгляды девушек, которые любимы и сам влюблены.
– Можете обрадовать своего возлюбленного, скоро вас будет трое, – положила она свою мягкую руку на плечо девушке.
Новость, что у нее будет ребенок, неожиданно придала ей еще больше сил. Как-то странно пришла радость доселе неизведанная. Ей ужасно захотелось сообщить об этом своему любимому. В порыве этого необычного чувства она набрала его номер.
