Елена Федорова - Венские кружева
Здешняя публика, которую Иссидора назвала зверьем, ни за что не станет рукоплескать человеку из другого сословия. Да, он сын графа. Но рожден он вне брака, и его мать – креолка, служанка, с которой граф развлекался в молодости. Развлечений у богатых мужчин может быть много. Поэтому рукоплескать и кланяться внебрачным детям, нет смысла. Много чести для безродных…
Матиас все это понимал и не строил никаких иллюзий. Главной для него была работа над картинами, которая помогала заглушить страстное желание увидеть Луизу.
Граф Монтенуово занимался организационными вопросами вместе с Терезией Бомбель. Она так увлеклась этой затеей, что не хотела думать и говорить ни о чем, кроме галереи. Зимний сад в доме Бомбелей превратился в салон всех муз. Среди экзотических цветов поставили черный рояль. У фонтана сделали подиум – некое подобие сцены. В стены вмонтировали крюки, на которых будут закреплены картины. Пространство вокруг фонтана заняли кованые столики с изящными витыми ножками. Терезия лично положила на каждый столик белоснежную скатерть, поставила миниатюрную вазочку из матового черного стекла.
Пригласительные билеты, подписанные госпожой Бомбель, разлетелись по адресам за несколько часов. Никого не смутила значительная сумма, которую приходилось выкладывать приглашенным. Бомбель потирал руки, подсчитывал прибыль. Он был доволен.
– Мы сделали правильную ставку. Наше состояние увеличивается с молниеносной быстротой. Люди хотят зрелищ больше, чем хлеба! – воскликнул он. – Мы затеяли прибыльное дельце, Терезия. Я уже распорядился заказать дополнительную партию билетов.
– Это дело не только прибыльное, но и увлекательное, милый, – Терезия прильнула к мужу. – Знаешь, какая мысль пришла мне в голову?
– Мудрой женщине может прийти только мудрая мысль, – сказал он, целуя ее.
– Мы можем устраивать в нашем зимнем саду музыкальные вечера. Мы назовем их королевские встречи у Терезии Бомбель! – заявила она.
– О-о-о-о, – протянул банкир. – Терезия, это прекрасная идея. Это будет наше с тобой детище. Вся прибыль достанется нам. Мы учтем все промахи, которые совершит граф, и сделаем нечто феерическое. Мы сотрем в порошок этого Монтенуово…
– Нет, Рудольф, нам не нужно этого делать, – Терезия вытянула вперед губки. – Пусть граф живет и здравствует. Пусть он будет нашим конкурентом. Это заставит нас быть всегда впереди, добавит куража. Ну, разве я не молодец? Подумай, сколько стоит такая идея?
– Ах, ты лиса, – он погрозил ей пальцем. Достал кошелек. – Передаю свое состояние в надежные руки. Надеюсь, наше новое предприятие будет еще более прибыльным, чем это.
– Я в этом не сомневаюсь, Рудольф, – она поднялась. – Ты же знаешь, что я никогда не останавливаюсь даже перед закрытыми дверями.
– За это я тебя и люблю, Терезия Бомбель…
… В день открытия галереи на ру Рояль было настоящее столпотворение. Экипажи подъезжали и отъезжали, люди выстроились в длинную очередь, которая заканчивалась, где-то за горизонтом. Госпожа Бомбель, одетая в новое платье из венских кружев, наконец-то почувствовала себя королевой. Она гордилась тем, что это уже не балаганное шутовство ежегодного карнавала, а настоящий триумф в ее доме на ру Рояль.
Перезвон колокольчиков возвестил об открытии галереи. Слуги распахнули двери. Первые тридцать гостей вошли в зимний сад Терезии. Дамам преподнесли ледяное вино, а господам – ром из кладовых графа Монтенуово. Гости рассматривали картины, делились впечатлениями. Пианист, сидящий за роялем, негромко наигрывал музыкальные композиции, выбранные хозяйкой специально для сегодняшнего дня. Его игра добавляла таинственности в обстановку, созданную в зимнем саду.
Матиас, одетый в белоснежную рубаху с кружевным воротником и манжетами, выглядывающими из-под рукавов фрака, казался сказочным принцем, явившимся на праздник из прошлого столетия. Он стоял в стороне и наблюдал за гостями со снисходительной полуулыбкой.
Вошедший в галерею Ферстель, направился к нему с возгласом:
– Так вот где вы теперь расписываете потолки!
Все разом обернулись. Картины гостей больше не интересовали. Теперь главным действующим лицом стал плантатор. А он именно этого и хотел. Он подошел к Матиасу, пожал ему руку, по-отечески похлопал по плечу.
– Хвалю, хвалю. Прекрасный выбор…
– Я больше не расписываю потолки, господин Ферстель, – сказал Матиас. – Я пишу на заказ портреты и пейзажи.
– Конечно. У вас бесспорный талант, Анджалеоне. Я должен был догадаться об этом, когда вы работали у меня. Жаль только, что мой портрет сюда нельзя принести…
– Ваш портрет здесь, господин Ферстель, – Матиас улыбнулся. – Взгляните вон туда.
Все гости повернули головы. Возглас одобрения прокатился по саду. Сходство портрета с оригиналом было поразительным. Одетый в мантию Ферстель, напоминал императора Франции Наполеона.
– Рада вас видеть, – пропела Терезия, подойдя к нему. В приятных хлопотах она совсем забыла про плантатора. Но вот он здесь, и затухший, казалось, пожар вспыхнул с новой силой.
– Вы – само очарование, госпожа Терезия, – проговорил Ферстель, целуя ее руку.
Он задержал ее чуть дольше, сжал чуть крепче, поцеловал по-особенному. У Терезии закружилась голова. Еще миг, и она бросится в его объятия.
– Прекратите, – шепнула она, убрав руку.
– Господа, позвольте обратить ваше внимание на наряд нашей королевы. Эти кружева, сотканные для Жозефины – первой жены Наполеона, привезли из Парижа сюда специально для того, чтобы госпожа Бомбель стала законодательницей моды, – Ферстель решил действовать, чтобы не упустить Терезию из своего капкана.
– Вы переигрываете, – фыркнула она.
– Что делать, я собой не владею, я сгораю от страсти, мадам…
– Не заметно, – она развернулась, пошла к сцене.
Пианист заиграл громче. Публика зааплодировала.
– Господа и дамы, пришло время представить вам молодого, одаренного, создателя этих прекрасных картин, – протянула Матиасу руку. – Художник Анджалеоне! Все картины, которые выставлены в галерее, продаются. Предлагаю делать ставки.
– Я покупаю свой портрет, – Ферстель вышел вперед. – Назовите цену, госпожа Терезия.
Он выписал чек, пошел снимать картину. Терезия остановила его.
– Не спешите, господин Ферстель. Пусть картина останется на месте. Через неделю, когда выставка закроется, я сама лично прослежу, чтобы портрет упаковали и доставили вам. Пожалуйста, напишите свой адрес на пригласительном билете.
– С удовольствием, госпожа Бомбель, – он взял перо, написал адрес, думая о том, что от Терезии можно ждать любых сюрпризов. Она придумала прекрасный повод для их новой встречи. Он тоже должен будет подготовиться.
– Госпожа Терезия, а почему нет вашего портрета? – спросил кто-то из гостей.
– Он есть, – ответили откуда-то сверху.
Люди подняли головы и увидели на балконе незнакомца, не только одетого так же, как Матиас Анджалеоне, но и внешне очень похожего на него.
– Потомок конкистадоров граф Монтенуово, господа, – сказала Терезия, победоносно. – Рому из клановых графа более ста лет, – возглас одобрения. – А нашей дружбе, чуть меньше. Но, несмотря на это, она крепка, как этот терпкий, пьянящий напиток. Слушаем вас, граф.
– Мы благодарим всех, кто пришел сегодня в галерею. Надеемся, вы получили наслаждение не только от рома, но и от картин, представленных здесь, – аплодисменты и возгласы одобрения подтвердили его слова. – Мы благодарим Рудольфа и Терезию Бомбель за предоставленную возможность познакомиться с вами и продемонстрировать вам свое мастерство. В знак признательности мы дарим семье Бомбель скромный подарок.
Пианист заиграл громче. Вниз поплыло полотно, завернутое холстом. Матиас принял его, поставил на мольберт. Публика затаила дыхание. Терезия, терзаемая любопытством, подошла к портрету. Едва она протянула руку, ткань, скрывавшая картину, взлетела вверх, словно огромная серая птица.
– Ах! – вскрикнули разом все дамы.
– М-да, – вторил им мужской хор.
С портрета, обрамленного золотой рамой, на гостей смотрела Терезия Бомбель. Никто не верил, что это не зеркало, таким поразительным было сходство. Единственное отличие состояло в короне Жозефины, которой у госпожи Терезии не было.
– Как вам это удалось, граф? – воскликнула Терезия.
– Я думала, что художник должен смотреть на человека, которого рисует, чтобы добиться сходства.
– Художник, да, а маг – нет, – проговорил он, появившись у фонтана.
Терезия обернулась. Гости насторожились, предчувствуя нечто необычное.
– Значит, то что о вас говорят – правда? – спросила Терезия.
– Это – вымысел, моя королева, – граф рассмеялся. – Рад, что подарок вам понравился. Наслаждайтесь ромом, господа. Любуйтесь картинами, дамы. Заказывайте портреты. Матиас Анджалеоне напишет их так же превосходно, как он сделал это для госпожи Терезии.
