Майя Новик - Ларек
Меня усадили в машину на заднее сиденье, между двумя работниками милиции. До управления внутренних дел доехали быстро. Все это время я видела перед собой только стриженый затылок Кордакова и думала, что будет дальше. «Неужели наркотики предназначались Саше? – спрашивала себя я. – А почему бы и нет? Может, ему нравится после рюмки-другой косячок забить… Ну и вляпалась же я!»
Темнело. «Жигули» заехали во двор УВД и остановились. Запутанными коридорами мы прошли на третий этаж и очутились в крохотном кабинете. Два стола, шкаф, из которого бумаги сыпались прямо на пол, и компьютер на журнальном столике в углу, – вот и вся обстановка. Меня усадили на ободранный стул без спинки. Кордаков сел за стол, закурил, глядя на меня прищуренными глазами. Глядя на него, курить захотелось просто неимоверно.
– Мне-то можно закурить?
– Курите-курите… Лишь бы вам на здоровье…
Игорь сразу же сел за компьютер, включил его и стал беззаботно гонять какую-то «стрелялку». Из компьютера доносилось то противное хихиканье, то выстрелы, то вопли каратеки. В комнате на минуту появилась молодая женщина.
– Что, привели уже? – спросила она.
– Вот… – Кордаков продемонстрировал ей меня. – Когда освободишься, займешься этим?
– Хорошо, – она ушла.
От нечего делать, я стала рассматривать бумаги на столе. Там лежали приказы, докладные… Все они были подписаны смешной фамилией Черныш. Кто это?
– А вот этого не надо делать! – Кордаков убрал бумаги от меня подальше, встал, что-то сказал Андрею и тоже ушел.
Я знала, что перед допросом человека обычно «маринуют», но одно дело знать, совсем другое, когда испытываешь это на собственной шкуре. Минуты тянулись, словно липкий, густой кисель. За полчаса я выкурила пять сигарет. Мне уже начинало казаться, что я никогда не выйду из этого мрачного кирпичного здания с обшарпанными стенами и поломанной мебелью.
Я твердо знала одно: сидеть я не буду! Сбегу, сделаю все, что угодно, но никто, никогда не ограничит мою свободу! Хотя все, что ждало меня впереди, я представляла себе очень смутно. Еще я подумала о родителях. Когда они все узнают, еще неизвестно, кому они поверят, мне или милиции. И вообще, кто их предупредит, если я не вернусь завтра со смены? Руки дрожали, когда я вминала сигарету в дешевую пепельницу.
Наконец, вернулась женщина, села за стол, достала и положила перед собой листок бумаги, взяла ручку. Следом за ней появился Кордаков, сел за другой стол и снова уставился на меня своими наглыми глазами. От этого взгляда я почувствовала приступ тоски. Я посмотрела на женщину и подумала, что она, наверное, ненамного меня старше, от силы лет на пять. Наверное, с высшим образованием… Сюда не берут женщин без высшего. Ну почему я не окончила свой политех?
Тщательно записав мои данные, женщина взглянула на меня.
– Как вы объясните появление в вашем ларьке наркотиков?
Я, стараясь не сбиваться, рассказала все, как было. Кордаков то и дело вставлял иронические замечания, но женщина как-то странно посмотрела на него, и он замолчал. Я внимательно прочитала протокол, расписалась, ожидая, что после этого что-то произойдет, но ошиблась. Все продолжали сидеть и чего-то ждать. Я беспомощно огляделась. Хоть бы что-нибудь прояснилось!
Внезапно в комнату влетел невысокий мужчина в пиджаке синего, школьного цвета. Он был плотный, широкоплечий, короткий ежик слипшихся от пота волос не скрывал розовой кожи головы. Две верхних пуговицы светлой рубашки были небрежно расстегнуты. Он в два шага пересек кабинет, мельком взглянул на меня, дернул бровью, словно составив за это мгновение окончательное мнение обо мне, сел прямо на стол, взял протокол и быстро пробежал его глазами. Кордаков нетерпеливо ждал рядом.
– Ну и что? – спросил мужчина, бросая листок на стол.
– Как что… Оформлять задержание, Антон Степанович?
– Кордаков… – Антон Степанович устало вздохнул. – Какое задержание? Сегодня пятница, завтра суббота. Что она будет делать тут до понедельника? И сколько граммов нашли? На дело не хватит. Где у вас ларек стоит? – вдруг спросил он меня.
Я объяснила.
– Так… И что, ничего необычного у вас там не происходило?
– Происходило… – у меня в мозгу словно молния мелькнула. – C конкурентами воюем без конца. Они нам свет отрубают, мы их ловим.
– А если в пачке была бы бомба?
Я пожала плечами. Я не знала, может ли быть в пачке весом в пятнадцать граммов бомба.
– Давно работаете?
– Давно, – меня вдруг словно прорвало – Да у меня чего только не было на сменах: и стекла били, и наезжали, и по голове даже камнем прилетело один раз… Но такого ни разу не было…
– Лишь бы на здоровье! – снова ядовито вставил Кордаков.
Антон Степанович тяжело вздохнул.
– Кто хозяин ларька?
– Александр Снетков.
– Ага, – он вдруг совсем по-другому посмотрел на Кордакова, и у того в глазах мелькнуло беспокойство. – Подождите-ка, Лиана Анатольевна, нас здесь, – Антон Степанович встал, кивнул Кордакову. – Пойдем на пару слов…
Я вертела головой, понимая: что-то произошло. Вернулся Антон Степанович неожиданно быстро. Кордакова с ним не было.
– Пойдемте, Лиана Анатольевна…
– Куда?
– Я – домой, и вас, наверное, дома заждались.
– А – это?..
– Что – это? Придете в понедельник в десять, хорошо? Спросите меня. Я – начальник отдела, Антон Степанович Черныш.
Я судорожно сглотнула.
– Ага!..
Мы уже спускались по лестнице, когда он спросил:
– Все было так, как говорите?
– Да.
– Ладно…
– Слушайте, на меня будет заведено уголовное дело? – спросила я, когда мы вышли на крыльцо.
– Посмотрим… – он сел в машину и уехал.
Я осталась стоять в темноте. Потом спустилась с крыльца. Куда же мне идти? Ларек вроде бы опечатан… Домой? Нет, вдруг решила я, пойду-ка я к Ломакиным, у Олега родственница адвокат, может, посоветует, что делать.
По-видимому, физиономия была у меня зеленой, потому что открывшая дверь Светлана сразу же спросила, что со мной случилось. Проходить я отказалась, Олег выслушал меня в прихожей.
– Я все понял, завтра же найду Ирину, посоветуюсь. Заедем к тебе, скажем, что к чему. Хорошо?
Я кивнула, стала застегивать шубу. Я мало что видела перед собой, все было затянуто пеленой тумана. Мне не хотелось идти к ларьку, я представила, что я расскажу Саше и Сергею, и мне стало плохо. А не идти нельзя! Словно виноватый ребенок, который старается оттянуть наказание, я медленно, запинаясь, самым длинным путем поплелась к ларьку.
Свет в ларьке горел. Я помедлила, покурила, потом вздохнула. Деваться некуда, рано или поздно мне придется объясняться с хозяевами. Я решительно направилась к ларьку. Дверь навстречу мне распахнулась, и из ларька вышли Саша и Сергей. Словно во сне я смотрела, как они прошли мимо меня, даже не заметив.
«Может, меня теперь вообще никто не заметит?» – мелькнуло в голове, и я схватилась за дверь, которую закрывал Олег.
– Я вас приветствую!
Я думала, что уже не могу ничему удивляться, но все же удивилась – он смеялся.
– Неужели тебя не арестовали, душа моя? – обычно круглые совиные глаза Олега сейчас были похожи на щелочки. – Ой, не могу, держите меня! Наркокурьер, блин! Ну-ка, раздевайся, рассказывай, что с тобой стряслось.
Я без сил опустилась на ящики. Олег посмотрел на меня и заржал. Я даже не обиделась. Коротко рассказала ему, что произошло.
– Так они знали, что искать? – спросил Олег.
– Ну да.
– Опа! – Олег вдруг потянулся к рации, одновременно с этим в дверь постучали. Он открыл и увидел Сашу и Сергея.
– Мне показалось, что я все же видел Лиану, – сказал Саша, потом увидел меня, произнес «Ага!», и замолчал.
– Они знали, что искать, – сообщил им Олег.
Саша покивал, переглянулся с Сергеем.
– Мы так и поняли.
– Так это была… подстава? – никогда еще я не ощущала себя такой идиоткой. И где мои мозги?
– Ну конечно! – Олег еще раз хохотнул.
– Что они сказали, когда нужно придти? – спросил Саша.
– В понедельник, в десять. У меня как раз смена.
– Будешь здесь, сперва мы сами съездим, если понадобишься, заедем за тобой. Ладно, работайте. И не волнуйся, все уладим.
– А кто меня подставил? – шепотом спросила я Олега, когда владельцы ларька ушли.
– Ой, не могу, держи меня, соломинка, держи! Ой, напугала ты тут нас всех, сил нет! – он хихикал. – Я уж и не знал что думать, то ли меня хотели достать, то ли еще что, – он быстро нарезал домашней колбасы, сунул мне в руку кружку с сухим вином, – кажется, ты такое пьешь. Тебе это нужно, давай!
Он щедро плеснул себе, не дожидаясь меня, выпил. Я выпила тоже. Холодное вино толчками пошло по пищеводу, в голову торкнуло, стало немного лучше. Захотелось есть, но, кроме жирной колбасы, ничего не было. Я вздохнула, пришлось колбасу заедать зефиром.
– Итак, начинаем ликбез! – Олег размахивал кружкой. – Слушай сюда! Первое! Когда тебя арестовывают, задерживают, не молчи! Они не имеют права закрывать тебе рот! Вот ты ушла, я остался. Что случилось? Что я должен думать? То ли ты, курица, на деньги позарилась? То ли еще что? А сказала бы мне, так и так, мол, Олег, и все было бы намного проще! Так? Так! Второе! – Олег загибал пальцы. – При задержании веди себя корректно. Менты могут тебя дернуть, толкнуть, в общем, спровоцировать. Не поддавайся! Третье. Если что сказала, держись этого во что бы то ни стало! Они могут так начать крутить, что мало не покажется! Ты сказала, что наркотики принес незнакомый парень, так и тверди дальше. Не отступай от этого. У меня на памяти такие случаи есть… – тут он углубился в воспоминания и начал рассказывать, как одного парня посадили за просто так.
