Маша Трауб - Плюс один стул
– Что ж ты как неприкаянный при собственном жилье? – без перехода продолжала консьержка. – Жил бы здесь сам, девушку бы хорошую привел. Роза Герасимовна с того света смотрела и радовалась бы. А то чужие люди, в ее квартире. Плохо это, неправильно.
– Деньги нужны, – объяснил Петя.
– Деньги всегда нужны, это да. Но стены-то родные. Они ведь все помнят. После жильцов-то придется ремонт капитальный делать. А у Розы Герасимовны за столько лет даже уголок обоев не отклеился. Она ж все выдраивала. Соседи говорили, что у вас там осы завелись или пчелы, я уж не знаю. Надо бы потравить. Говорят, в стене щель, около окна. Только не знаю, если стена дома, то в ЖЭК надо звонить. Они ж вроде как отвечают… Как Сережа-то?
Сережей консьержка называла Петиного отца. Пожалуй, она была единственной, кто называл его так. Для всех остальных отец был Сергей Александрович.
– Как же ты похож на Сережу! – продолжала консьержка. – Только в плечах пошире. Или он пошире? Уже не помню. Старая стала. Ты ему привет передавай. Здесь-то он давно не появлялся. Все хорошо у него?
– Да, нормально, – ответил Петя.
Про мать консьержка никогда не спрашивала.
– А как Евдокия Степановна? Все в своем огороде сидит?
– Да, сидит.
– Ну понятно. – Консьержка смотрела на Петю ласково, и ему вдруг захотелось плакать. Сесть на лестницу и заплакать, чтобы эта пожилая женщина его пожалела, как маленького, кинулась успокаивать, ласкать и угощать конфетами, как делала это всегда.
– А мне баба Роза снится часто, – признался он. – Пальцем грозит.
– Чего ж ты сделал-то? – Консьержка с радостью включилась в новую тему.
– Да ничего. Жениться собрался, – признался Петя.
– Чего ж так скоро? Или беременная невеста-то? А что ж ты ее сюда не привел? У нее, небось, живешь?
Петя кивнул.
– Так неправильно это. Девушка должна в дом к мужу приходить, туда, где он хозяин. А там-то ты какой хозяин, так, гость, считай. У них там свой уклад, а ты свой должен построить. Ох, Петя, я ж понимаю, что тебе женской ласки и заботы хочется, но подумай, хорошо подумай. Поспешишь, а потом всю жизнь расхлебывать. Как уж Сережа мучился, так только Роза Герасимовна и знает. Тоже ведь поспешил.
– Зато я родился, – буркнул Петя.
– Это-то да, конечно, – спохватилась консьержка. – Это же всем радость была, особенно Розе Герасимовне. Ты умный, решишь все. Или еще не решил? Сомневаешься?
– Уже заявление подали, – признался Петя.
– Так заявление и забрать можно, если охоты нет. А если есть – тогда и на счастье. Совет да любовь. И детишек здоровеньких.
Вот каждый раз так с ним было. Заходил в дом, чтобы спросить про жильцов, и вместо этого выкладывал консьержке все, что накопилось на душе. Как будто его за язык кто-то тянул.
– Это плохо, что мне баба Роза снится? – спросил Петя.
– Ох, не знаю. Может, плохо, а может, и хорошо, – пожала плечами консьержка. – А Сережа-то что? Рад или так?
– Денег обещал дать.
– Ну, каждый что может, то и дает… А иногда бывает, что может, а не даст. А ты не отказывайся и не обижайся – бери, на молодую семью расходов много надо.
– Да не нужны мне его деньги. Он мне нужен! На свадьбе. Знакомиться вроде надо. А я не знаю как. – Петя уже не мог сдерживаться.
– А ты его ласково пригласи. Попроси. Если откажет, то и Бог ему судья, а ты будешь знать, что все сделал как положено.
– Приглашу, только он все равно не придет.
– Ну не придет, так что ж теперь? Горевать? Радоваться надо. Отгуляете свадьбу лучше всех. И за Розу Герасимовну выпейте обязательно. Вспомните ее.
Как ни странно, Пете вдруг стало легче. Консьержка была права – он пригласит отца, а дальше… И если Ксюша хочет пышную свадьбу, то пусть будет пышная – с рестораном, голубями и тамадой. Да, он будет гулять и веселиться. Сашку позовет в свидетели. И бабу Дусю пригласит. И отлично.
Петя попрощался с консьержкой, пообещал напомнить жильцам про оплату за подъезд и сказать про ос и поехал на работу.
* * *– Тихо, сядьте все на место, я вопрос задам невесте. Отгуляет свадьба наша, заживет семейка ваша. Как свекровь ты будешь звать? Мамой будешь величать! А как свекра назовешь? Папой, чтоб он был здоров! А теперь скажи и ты, жених. Кто теперь семья твоя? С кем дружить ты будешь вместе, как ты звать-то будешь тестя? Папой, батей иль отцом, лишь бы был ты молодцом! Ну а тещу, скажем прямо, звать отныне будешь мамой! Мамы две и папы два, выпьем залпом все до дна! Даже я себе налью – тост за дружную семью!
Не в микрофон:
– Мама невесты, что? Я не знаю, будут ли они счастливы. Надеюсь, что будут. Нет, я не знаю, во сколько вам обошлась свадьба. Но догадываюсь. Да, согласен, деньги на ветер. Можно было ремонт сделать. Вполне. Давно хотели? Понимаю. Я тоже все собираюсь, да никак. Нет, я не знаком с Басковым. И с Боярским не знаком. Очень их любите? Ну, рад за них. Безрукова видел. Нет, про детей Пугачевой ничего не знаю. Что по телевизору рассказывали? Кто голубой? Да их послушать, у нас все голубые. Да, жених хорош. Очень приятный. Да, у меня глаз наметан. Не волнуйтесь, все будет хорошо у них. И детей родят. Да, дети – это счастье. Что? Если родить не сможет? Или у него проблемы? Почему вы так решили? Предчувствие плохое? Жених кольцо уронил в загсе? Ну и что – через одного роняют и ничего, живут потом. Разменяться думаете? Ну, тут я вам не советчик. Нет, у меня нет знакомого риелтора. Думаете, что гостям не понравилось? Почему? По-моему, все довольны. Танцуют, радуются. Дочка соседки за иностранца замуж вышла? И что? Завидуете? Не завидуйте. Там своих проблем хватает. Что, девушка? Музыку другую? Чем вам эта-то не нравится? Хотите как Ума Турман в «Криминальном чтиве»? Девушка, родная, вы бы еще Муслима Магомаева попросили. Кто такой Магомаев? А сколько вам лет? Ладно, не обижайтесь. Что за мелодия? Это из фильма Феллини, «Марш клоунов», Нино Рота. Что я говорю? Господи, действительно, что я говорю… Кому я говорю… Название не нравится? Кино не любите? Предпочитаете театр? Очень за вас рад. А я очень люблю эту мелодию. И фильм люблю – посмотрите, называется «Восемь с половиной». Там любовь, страсть, страдания. Почему «Марш клоунов»? Не знаю. Что, и название фильма не нравится? Ну, как сказать… А, вы хотели группу «Уматурман»? Простите, я вас не понял, думал, что вы об актрисе….Идите, танцуйте.
* * *Петин отец, Сергей, свою мать все время разочаровывал. Баба Роза часто грустила после телефонных разговоров с сыном.
– Баба Роза, ты что? Мой отец тебя опять разочаровал? – спрашивал Петя. И Роза Герасимовна улыбалась.
Это она так говорила: «Твой отец меня опять разочаровал». Иногда баба Роза добавляла «жестоко», и Пете становилось страшно. Он не понимал, как можно жестоко разочаровать, как не понимал слово «напалмом», которое у него ассоциировалось с пальмой, «на пальме». Петя многого не понимал из разговора взрослых, но переспрашивать не решался. Как не смел спрашивать у бабы Розы, что плохого сделал папа.
Теперь Петя знал, что жестоких разочарований было несколько. Первое – когда Сережа женился на Светочке, то есть ему пришлось жениться на Светочке. Бездумный, бессмысленный союз. А все потому, что Сережа оказался безвольным и безответственным. Светочка же… Тут баба Роза замолкала. Когда Петя был маленьким, он маму тоже называл Светочкой, как называла ее баба Роза. Но ласковое «Светочка» у нее звучало недобро, с надрывом, с горем.
Следующим разочарованием стал развод – свидетельство неспособности нести ответственность за собственные поступки. Сейчас Петя очень хотел бы спросить у бабы Розы, что делать, если разлюбил – жить дальше? И он знал, что бы она ответила – да, жить, нести ответственность, сохранять достоинство, не сметь ставить жизнь близких людей в зависимость от собственных чувств и эмоций. И если бы Петя спросил у бабы Розы, жениться ли ему на Ксюше, она бы наверняка сказала «да», поскольку он уже обещал. Баба Роза была убеждена – браки заключаются не на небесах и даже не в сердце, а в голове. Решение должно быть обдуманным, просчитанным, и любовь, страсть и прочие чувства не имеют к браку ровным счетом никакого отношения. Баба Роза винила себя в том, что сын не был сдержанным и сознательным и его мимолетное увлечение привело к таким плачевным последствиям.
Петя считал, что это он – плачевное последствие, и страдал, поскольку не понимал, почему баба Роза в таком случае его любит.
Но если развод Сережи и Светочки стал «разочарованием», то дальнейшее поведение сына оказалось для бабы Розы «жестоким разочарованием». То, что Сергей согласился на развод, что забыл о достоинстве, чести, долге, в конце концов, для Розы Герасимовны стало страшным потрясением. А то, что этот развод был и для Светочки, и для Сергея избавлением, счастливым событием, которое они даже отметили в ресторане, Роза Герасимовна переживала настолько тяжело, что слегла на несколько дней с тахикардией. Напившись сердечных капель, баба Роза позвонила сватье и доложила о ресторане – это же как можно было? Отмечать развод! Как они могли? Как же теперь жить, если такие нравы? Если они даже не понимают, не отдают себе отчета в том, что жизнь еще предъявит им счет. Как можно отмечать крушение семьи? И почему они настолько жестоки, что позволили себе развод? Не в силах справиться с горем – а для Розы Герасимовны развод сына стал именно горем, – она забрала Петю и поехала к сватье в деревню. И Петя видел, как баба Роза сидит с бабой Дусей на кухне. И как Евдокия Степановна успокаивает Розу Герасимовну.
