Вячеслав Малежик - Герой того еще времени
Can’t buy me love[10]
За все приходится платить,За газировку и за водку,За милой легкую походку…За все приходится платить.
Он проснулся в полседьмого утра, надеясь что-нибудь по-быстрому проглотить и выскочить из дома до того момента, когда там начнется привычная утренняя кутерьма. Он давно уже жил на два дома и старался все дела, связанные с бизнесом, делать в Москве. А в Курске, где пятьдесят три года назад родился наш герой, а звали его Купчин Валерий, он построил дом, родил дочку, и на заработанные им деньги там был посажен сад, в котором каких только деревьев не было.
В общем он давным-давно выполнил предназначение мужчины и мог спокойно на досуге беседовать со своей совестью. Но полного комфорта в душе Валеры не наблюдалось, и он упрямо пытался доказать и себе, и окружающим, что его появление на свет было знаковым событием.
Для простого парня с курской окраины он сделал вполне успешную карьеру и с полным основанием мог надувать щеки, встречаясь с одноклассниками каждый год в последнее воскресенье мая. Автомобиль «Ауди-6», пусть купленный не новым (но кто знает, какой у него был пробег на момент покупки), имел вполне представительский вид, а дом (пусть Валера и влез в долги) говорил о достатке в семье.
Валера на этих встречах небрежно рассказывал о многотысячных сделках при поставке оборудования. Миллионные обороты его фирмы производили впечатление на одноклассников. Где и кем он работал?
– Я второй человек в иерархии нашей фирмы… К сожалению, кадровыми проблемами, – предупреждал Валера ненужные вопросы-просьбы, – занимается совет директоров, и мой голос один из… Конечно, могу замолвить слово, послезавтра я в Москву, забросьте мне свое резюме.
И все же Купчина терзало чувство неудовлетворенности и заставляло его срываться из Курска и рвать в столицу. Он убедил жену и окружающих, что, если он останется в Курске, то его бизнес может накрыться медным тазом, хотя его присутствие в Москве было вовсе необязательным. Он бежал… Бежал от жены, которая, раздобрев на достатке, располнела не только телом, но и душой. Валентина, или, как он ее называл в честь Дня всех влюбленных, Валентинка, задыхалась от безыдейности и безделья. Нет, дела по дому были, но они решались силами помощницы, которая за умеренную плату наводила шик-блеск-красоту. Старая подруга Джулька, собака дворовых кровей, была лучшей собеседницей Валентины, когда Валера по делам «службы» уезжал из города. У него (она это знала) в районе метро «Сокол» была съемная квартира, где он часто «проводил совещания», решая «производственные» проблемы. Валентина пару раз в неделю звонила вечерами туда и, услышав ровный голос мужа, успокаивалась, понимая, что он накормлен и переживать за него не стоит.
Она им гордилась, все подруги завидовали их дому и достатку. Вести разведывательную деятельность? А зачем? Вдруг что-то всплывет, и что потом делать с этими знаниями? Валера уезжал, и Валентина жила своей вполне устаканившейся жизнью. Замечу, кстати, что стакан, наряду с Джулькой, был ее верным дружком. Она пила вечером, чтобы расслабиться, но пила не водку или вино, а пиво. А его вполне хватало, чтобы помочь телу и душе поудобней расположиться на диване перед телевизором, где в очередной раз разыгрывались детективно-любовные страсти. Джулька не терпела запаха пивного выхлопа, и Валентина не баловала ее вечерами разговорами. Вернее, Джулька не жаловала хозяйку своей компанией.
Дочка Валеры и Валентины Ирина уже достигла возраста, когда выходят замуж, и успела нагулять себе беременность. Ирка была недурна собой, но эта красота не могла стать основой ее будущего благополучия. Валера ее баловал, и «прикинута» она была, по курским меркам, прилично. Но вот с мужиком вышла промашка – какой-то неубедительный он был и без конкретных стремлений. Что она в нем нашла, было загадкой для всех. Он, а звали его тоже как-то неубедительно – Костик, был среднестатистическим, средненевыдающимся, средненезапоминающимся молодым человеком. Желал ли он Ирку в тот роковой (во всяком случае для Валеры и Валентины) вечер, тоже неизвестно. Но она понесла, и было уже поздно что-либо предпринимать. Валентина смиренно считала недели, а Ирка боролась с токсикозом. Костик же надеялся, что беременность (а вместе с ней и проблема) сама собой рассосется, и не очень загружал себя мыслями о потомстве. После школы он не работал и не стремился найти работу. Чего хочет в жизни, он не знал, и что такое хотеть, не знал тоже. Правда, иногда назойливые вопросы друзей возвращали его мысли к Ирке, но понимание того, что она – папина дочка, восстанавливало комфортное состояние духа. Деньги у Костика не водились, видно, климат в его карманах не способствовал этому… Так и жил…
Но вернусь к Валере. Так вот, он неторопливо отправился в ванную комнату, но по дороге решил заглянуть в свой, именно свой, уголок дома. В подвале Купчин сделал себе музыкальную студию. Студию, о которой он в юношестве не мог и мечтать. Увлечение рок-н-роллом, битлами и роллингами пришло в Курск позже, чем в Москву и Питер. Значительно позже… Уже в полный рост гастролировали по стране «Веселые ребята» и «Самоцветы», «Синяя птица» и «Поющие гитары», уже в Москве музыканты заслушивались зеппелинами и пепл, а в Курске старшеклассники учились играть на гитарах под «Алешкину любовь» и стареньких битлов.
Кто-то из них однажды принес в школу текст и аккорды песни «Can’t buy me love», и Валера долго учил ее. Английского он не знал, поэтому его дружок Леха Костылев русскими буквами написал произношение слов песни.
Боже, как же трудно было потом выучить эту абракадабру… И в школе они собрали группу, и Валера играл на басу.
Как хотелось ему быть похожим на Маккартни. Снимаясь с группой, он надевал гитару как левша. А еще он мечтал о «Хофнере», басовом «Хофнере» – скрипке, как у Пола. И он купил-таки реальный «Хофнер» за реальные деньги. И теперь эта гитара висела в его студии на стенке. Под ней была прикреплена табличка с биографией баса, кто и когда ее покупал и перекупал и кто играл на ней. На стенах были еще различные раритеты, но «Хофнер» был главным, может, потому, что любовь Купчина к музыке и к басу была в нем жива.
Но это было значительно позже, когда он стал уважаемым человеком и бизнесменом, а гитара и прочие детские игрушки стали его всепоглощающим хобби. Какие-то инструменты он прикупил у Е. Хавтана, одна из гитар была куплена из коллекции И. Саруханова. Еще одна гордость Валеры – конденсаторный микрофон «Синхайзер» был приобретен у одного из московских спекулянтов. Этот микрофон в полном здравии был списан в лихие 90-е с фирмы «Мелодия», и в него точно пели все великие. Клавиши, бережно закрытые до поры до времени, стояли в углу и готовы были вступить в бой по первому приказу главнокомандующего.
Короче, он собрал приличную студию звукозаписи. Но Валера все откладывал запись. Он на всяких корпоративах переслушал множество музыкантов и понимал, что его курская команда не даст того качества, что он слышит по радио, а московские музыканты… А московские стоят денег, но это еще полбеды. Труднее их всех вместе собрать и срепетировать программу, ту, что он придумал.
Купчин сочинял песни и хотел удивить ими мир. Он мечтал, чтобы о нем, выходце из Курска, заговорили не менее громко, чем о Жене Белоусове, этом попсовом мальчишке. Он помнил, что об ушедших или ничего, или хорошо, но ничего не мог с собой поделать. Он должен переплюнуть творчество этого курянина, тем более что Женя не писал песен.
Недавно Валера познакомился с Олегом Завьяловым. Олег играл в группе Сергея Дроздова – легендарного певца и бас-гитариста, как и он. Выходец из «Синей птицы», Серега теперь ездит по стране с собственной группой. Олег обещал свести его с Малежиком и Владом Агафоновым. Валера верил в силу своего убеждения и очень надеялся на предстоящую поездку в Москву. Конечно, если эта «коза» Анька не разрушит его планы…
Он вышел из студии, зашел в ванную комнату и скинул халат. В зеркале во весь рост отразился загорелый мужчина, вполне статный, с заметной проседью на висках, с чуть намечающимся животиком. Довольный увиденным, Валера прыгнул под душ и быстро произвел все необходимые водные процедуры. Он чувствовал себя орлом, способным подвинуть кое-кого не только в бизнесе, но и в музыкальной тусовке. Снова вспомнил Аньку и в очередной раз решил, что она дура-девка и не знает, чего хочет.
– Ты будешь завтракать? – услышал он голос Валентинки.
– Да, я через минуту буду готов. Что-нибудь на скорую руку, хочу выскочить из города до пробок.
Валера оделся и прошел на кухню. Сев за стол, он проглотил яичницу, сыр и что-то там еще, попутно отвечая на вопросы жены, которые она задавала, заранее зная ответы.
– Все… Ну я рванул, – бросил Валера. Потом заскочил в комнату, где стояла собранная еще с вечера сумка (да, собственно, он ее и не разбирал).
