Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга третья. Лицо партии
– Прежде чем отвечать на любой из поставленных вопросов, необходимо решить проблему в корне – дать народному хозяйству возможность надышаться полной грудью, искоренить воровство, мздоимство на всех без исключения уровнях, а только потом перейти непосредственно к овцам!
Кстати, о них, горемычных! Когда я сравниваю овцу от отечественного куцего производителя с какой-нибудь шерстяной австралийской (тому примером недавно скончавшийся меринос по кличке «Шрек», который носил на себе два центнера шерсти на протяжении нескольких лет), у меня волосы встают дыбом от ужаса, уважаемые товарищи, а также совсем неуважаемые капиталистические бонзы – ныне депутаты! Почему? Да потому что вы и ваши ставленники (я имею в виду именно капиталистов) разворовали, разрушили и надломили государственную собственность, создававшуюся годами, десятилетиями и столетиями, создававшуюся не вами, но вами оскверненную!
Из зала послышались отдельные протестующие крики, переросшие в громкий гомон. Иван Иванович презрительно смотрел на смутьянов – он понимал, в предпоследний день работы связываться с вице-лидером коммунистов никто особого желания не имеет (себе дороже может выйти), поэтому просто ждал, когда гомон затихнет.
– Иван Иванович, говорите, пожалуйста, о сути вопроса! У вас – пять минут! – дождавшись тишины, председатель решил напомнить о регламенте.
– Этого хватит! Так вот, меринос – отличная овца, шерсть дает мягкую, нить прочную и жаккард крепкий, что твой кирпич! – Иван Иванович налил в стакан воды и залпом выпил. Потом повторил – в горле полегчало. – Поэтому я вас спрашиваю, почему в какой-то занюханной австралийской дыре он водится, а у нас помирает, хоть бейся над ним, хоть вой! Молчите? Скованно и робко себя чувствуете под пронзительным вопрошающим взором? Так вот, я вам отвечу!
Иван Иванович отступил на пару шагов, снял с плеч пиджак от Энцо Д’Орси стоимостью двенадцать тысяч евро (в комплект входили и брюки – всего за четыре с половиной тысячи, что для такой марки вполне демократично).
– Вот вшивый пиджачок! Вы спросите, что в нем особенного? Да ничего! Он, также как и многие другие, исполнен из комбинированной шерсти австралийских и невозеландских мериносов – исполнен обычным портным, обычными ножницами и сантиметром, зажатым в зубах, чтоб не мешал работать! А почему я его ношу? Почему не ношу наш отечественный, хотя всей душой хотел бы поддержать родного производителя – например, Ивановские швейные фабрики? Ответ прост!
Иван Иванович снова надел пиджак и чинно поправил микрофон. В этот раз его никто не перебивал – всем было интересно, и интерес витал поверх голов депутатов.
– А не ношу потому – потому что искомые фабрики принадлежат купленным Западом коммерсантам, и они выводят все заработанные средства за границу, приобретают там дома и прочую недвижимость с видами на озеро Комо и ни копейки, ни рубля не вкладывают в обновление основных фондов, в закупки нового оборудования, в оплату труда сотрудников и передовиков! Поэтому не происходит притока кадров, не происходит развития технологий, поэтому молодые и перспективные не идут на производство, а пытаются выучиться на менеджеров и валютных проституток, чтоб только ноги раздвигать или задницы просиживать перед монитором!
– Господин Капитонов! Утихомирьтесь! И закругляйтесь, пожалуйста! – председатель выбрал удобный момент и вклинился в пламенный монолог Ивана Ивановича. – У Вас осталась одна минута!
– Я не господин, я товарищ! – Иван Иванович гневно взглянул на председателя и продолжил. – Так вот, производства хиреют, швейные машины ржавеют, а сырье разворовывается! И бедные униженные рабочие, чтобы хоть как-то прожить, вынуждены доворовывать всё, что еще не утащил хозяин-фабрикант! Им некогда повышать производительность труда, некогда думать о дизайне и качественном пошиве – им бы детей прокормить, день продержаться да ночь простоять! Поэтому я и вынужден таскать вот это заграничное барахло, а не нормальный отечественный костюм, который вскоре совсем прикажет долго жить – вместе с так и не расплодившимися у нас мериносами и пастухами!
– Ваше время истекло! – председатель натянул на лицо зловредное выражение и отключил микрофон. Иван Иванович его не любил – председатель был как раз из фабрикантов и капиталистов, поэтому любить его было не за что.
– Ладно, бог с ним! – Иван Иванович сел на место, достал из кармана газету и закрылся ею от очередного участвующего в прениях депутата. Слушать его бред было тоскливо, поэтому Иван Иванович нашел глазами кроссворд и принялся с удовольствием его разгадывать. Газета называлась «Красный пахарь-партизан», курировал ее лично Рабочев, поэтому вся последняя страница была отдана под кроссворды, ребусы, загадки, поучительные поговорки и смешные анекдоты – специально по личной просьбе Ивана Иванович, чтоб было чем коротать будни на работе.
Иван Иванович с удовольствием потратил полчаса времени (что его жалеть, оно же казенное!) и изучил «Идиотские фамилии в буржуазной среде», открыв для себя парочку новых имен – Борщев-Булочников и Кубышкин-Людоедов. Когда же он закончил, подошло время самого главного – доклада по итогам работы Государственной Думы.
– Черт возьми! – Ивана Ивановича как будто выдернули из небытия. Он так увлекался занимательными побасенками Рабочева (вернее, его редакторов и журналистов), что совсем забыл – ему выступать!
– А все проклятые овцы виноваты! Сбили с делового настроя – и вот результат! – Иван Иванович помотал головой, прогоняя сонный морок, и заставил себя вернуться к действительности.
«Работа аппарата Государственной Думы была высокоэффективной и слаженной, потенциал работников реализовывался неукоснительно, задачи и актуальные мероприятия ставились и выполнялись неукоснительно, пленарные заседания готовились неукоснительно – в общем и целом, аппарату можно поставить заслуженный плюсик и премировать сотрудников!», – бубнил выступающий оратор от партии власти (кстати, он почему-то влез вне очереди).
От тембра его голоса и замогильных интонаций у Ивана Ивановича свело челюсти:
– Будь у меня во фракции такой гриб, я бы его отправил на Колыму заведовать местной ячейкой пролетариата! – Иван Иванович громко зевнул и полез за докладом. – И откуда они только находят таких чиновников – ни мозгов, ни огонька, одна тухлятина и затхлость бытия! Ну, слава богу, закончил!
– Слово предоставляется Капитонову Ивану Ивановичу! – трескучий голос председателя разворошил сонное депутатское гнездо, – прошу Вас!
В зале раздались аплодисменты. Парламентарии явно повеселели – слушать предыдущего зануду было невыносимо, выступление же Ивана Ивановича обещало долгожданный драйв и почву для размышлений.
– Здравствуйте еще раз, уважаемые товарищи и примкнувшие где-то сбоку дамы и господа в шелковых бриолиновых платьях! Общение с Вами доставляет мне истинное удовольствие, – Иван Иванович потряс докладом, – поэтому, как раньше говорилось, сейчас я речь даду – да-да, даду! И буду говорить без бумажки!
Кстати, бумажка! Замечали ли вы когда-нибудь (хоть кто-то), что бумага в нашей жизни имеет чрезвычайное, почти государственное значение? Грешно спрашивать, но кем бы вы все были без бумаги, бумажного мандата и выписки в протоколе об участии в работе Парламента? Где бы вы были, если бы вокруг вас не существовало бумажной волокиты, которая придает вам веса и заставляет других говорить о вас, как о власть предержащих? Но бог с ними, с бумажками, перейдем к более важным вопросам!
Иван Иванович привстал на цыпочки и сразу вырос сантиметров на десять. Привычка, приобретенная во время уличных выступлений, въелась в кровь – оратора внушительных размеров аудитория воспринимает намного серьезнее, чем пигмея – особенно пигмея духа.
– Итак, работать в столь тяжелый и ответственный период было непросто! Очень и очень непросто. Сначала грузинские империалисты устроили кровавую провокацию, потом мировая закулиса решила поиграться с непринадлежащими ей активами – в общем, налицо был бардак и деструктивная политика! Но главное в этой непростой ситуации – главное, как мы сами проявили себя, что сделали, чтобы смягчить ситуацию, сгладить последствия кризисов и дать простым людям чувство уверенности и надежду! Поэтому подумайте про себя и ответьте – старались ли лично Вы? И если да, то каким образом? Я же со своей стороны готов представить отчет о работе нашей фракции!
– Итак! – Иван Иванович громогласно прочистил горло. – Мы не сидели на парткомовских дачах и не упивались зеленым змием, мы ездили по регионам, устанавливали теплые рабочие отношения с товарищами из угнетенных западных капиталистических стран, мы встречались с трудовыми и профсоюзными коллективами и ставили задачи – и сами принимали участие в их решении! А вы подумайте, подумайте про себя – вы-то, партия власти, что сделали, когда страна разваливалась на части? Небось штаны просиживали в мягких депутатских креслах, в то время как страна требовала Павку Корчагина со шпалой и рельсами на БАМе!
