Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга первая. Лидер

Картавцев Владислав

Династия

Под сенью коммунистического древа

Книга первая. Лидер

От автора

Если бы меня попросили дать определение жанру, в котором написана эта книга, то я бы без всякого сомнения определил его, как «фантастика». И это несмотря на то, что здесь Вы не встретите ни зеленых человечков, ни мощных бластеров, выстрелами сметающих все на своем пути, ни даже просто космических кораблей, караванами летящих в сторону «Альфа Центавра».

В «Династии» – буду называть книгу коротко, ничего этого нет. Зато здесь масса смеха и масса сцен, относящихся к категории «18+». Что говорит о том, что детям и незрелым подросткам ее читать не рекомендуется.

Так почему же, все-таки, фантастика? Дело в том, что ничего из изложенного в книге никогда не происходило (ну, или почти никогда), и все возможные совпадения полностью случайны, и все персонажи выдуманы, и не стоит их искать в толстых биографических справочниках или (упаси, боже!) даже в сети Интернет.

И если у кого-то вдруг возникнет желание подать на автора в суд (мало ли, могут ведь найтись люди, которые всерьез начнут дискутировать с автором по вопросу мировоззрения его выдуманных героев), то пусть сразу пишет заявление на мое имя, как на автора-фантаста, что сделает мне честь.

И в завершении. Я желаю Вам приятного чтения, и если Вам понравится мое творчество, то приглашаю Вас приобрести еще мои книги, коих, поверьте на слово, изрядное количество.

Пролог

В коридорах здания Государственной Думы на Охотном Ряду было малолюдно. Нижняя палата Законодательного Собрания должна была собраться на свое первое заседание только через неделю, и депутаты-старожилы, вновь переизбранные на новый срок, пока не спешили возвращаться в родное здание из отпусков и регионов. Чего нельзя было сказать о новеньких, свежеиспеченных счастливчиках, получивших заветный мандат, поднимающий их почти на самый верх государственной власти. Они-то, как раз, с нетерпением ждали начала работы, чтобы сразу влиться в тот или иной комитет и с пылом, и с жаром наброситься на гигантский воз проблем, накопившихся с прошлых лет.

Сейчас один из них – молодой депутат от одной из партий левого толка – с интересом рассматривал свой кабинет, расположенный в левом крыле здания Государственной Думы. Это было стандартное помещение – небольшого размера, со стандартным ремонтом и не менее стандартной мебелью. И все же, заветная табличка с именем депутата на двери кабинета, делала его совершенно особенным и наполняла гордостью сердце молодого человека.

Он осторожно открыл дверь и, почему-то затаив дыхание, вошел внутрь. Отодвинул жалюзи и посмотрел в окно. Внизу было все, как обычно: куда-то по своим делам мчались машины, деловито сновали пешеходы, офицеры ГИБДД регулировали движение, но чаще ловили нарушителей и выписывали им штраф, молодые люди пили пиво и целовались на морозе с не менее молодыми девушками, а голуби оккупировали тротуары в поисках крошек хлеба – словом, город и страна жили своей обычной жизнью, совершенно позабыв поздравить молодого человека в столь радостный для него день. День его нового персонального кабинета в Государственной Думе!

Молодой человек немного постоял возле окна, медленно прошелся туда-сюда от двери и обратно, потом сел в кресло и сладко потянулся. Сейчас он был похож на породистого кота, который только что полакомился чудесной на вкус фермерской сметанкой, запил натуральными сливками и теперь имеет полное право отойти ко сну, чтобы насладиться заслуженным отдыхом.

Мы, конечно, не можем утверждать никак, что все молодые депутаты похожи на котов, поскольку совершенно не хотим навлечь на себя гнев власть предержащих, но именно вот этот депутат был похож – как ни крути. Мало того, он был похож на кота голубых кровей – с сертификатами происхождения, медалями и вязкой по науке, от которой рождается поколение, действительно достойное продолжать породу. Его папа был настоящим альфа-самцом, а мама – но, впрочем, не стоит о ней говорить, потому что у людей – в отличие от животных – мам не выбирают, а принимают, как есть. И обычно одного папы бывает достаточно.

Молодой человек посидел немного, потом встал, медленно вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. На первый раз будет достаточно: он еще успеет обжить свое депутатское пространство – мало того, оно, наверняка, еще ему надоест. Или нет? И могут ли вообще надоесть атрибуты власти?

Ответ на этот вопрос каждый ищет сам для себя, а мы же, тем временем, оставим молодого человека наедине со своим триумфом и вернемся назад, и начнем свое повествование задолго до этого дня.

Часть первая. Наш паровоз вперед летит

Глава 1. Сопротивление

Двадцать семь лет назад (а мы с Вами, дорогой читатель, живем сейчас, как известно, в 2014 г. от рождества Христова) в обычной московской семье (не мажоров, не кооператоров, не членов (многочленов) ЦК КПСС) родился обычный русский мальчик, которого назвали Андрюша. Или Андрей Иванович Капитонов, если читать запись в книге ЗАГС о рождении. И дата рождения – 25 декабря 1987 г.

Отец Андрюши – Иван Иванович Капитонов – работал простым инженером в одном закрытом НИИ (ну, допустим, не простым, а уже руководителем проекта), а мама – Мария Тимофеевна Капитонова (в девичестве Олейникова) – учительницей в московской средней школе, где преподавала русский язык и литературу.

Следует сразу заметить, что с рождением Андрюше не сильно повезло – конечно, родители были очень добрые и очень хотели ребенка (потому что были уже немолодые, а рождение первенца затягивалось), но времена на дворе стояли смутные, и в жизни не было никакой определенности. Вернее – не так. Она пока еще была – но из всех щелей уже бил свежий ветер перемени, причем основная масса населения никак не могла понять, к чему они приведут.

Так вот, когда Андрюша родился, практически повсеместно наступила разруха. Вдруг внезапно с прилавков магазинов исчезло вообще все – и куда подевалось, было совершенно неизвестно. Зато на рынках и в коммерческих ларьках царило изобилие – только по ценам раза в три дороже. Или даже в пять.

Разруха в одном месте с одновременным изобилием в другом назывались: «Честными рыночными отношениями», хотя, что в них было честного, мало кому понятно даже сейчас. Не говоря уж о том времени. Поэтому вместо «Честных рыночных отношений» старались использовать другие синонимы, например: «Ускорение», «Перестройка», «Хозрасчет», «Продразверстка». Простите, «Продразверстка» – это чуть-чуть из другой области. Но не суть.

Так вот, когда в одном месте все пропало, а в другом все появилось (а у Капитонова Ивана Ивановича и его супруги родился сын – вернее, супруга родила, а Капитонов участвовал), то обнаружилось, что Андрюшу кормить нечем. Конечно, не стоит мазать одной сплошной мрачной краской жизнь в то время – работали государственные учреждения, ясли, детские сады, молочные кухни – так что Андрей от отсутствия еды не страдал, но вот весь остальной ассортимент сузился до воистину спартанских самоограничений – и особенно с новыми кооперативными ценами на все. И апофеозом всего этого стало отсутствие элементарных продуктов в магазинах, и это – в Первопрестольной!

А поскольку супруги Капитоновы были честными служащими и примерными членами общества, ни о чем таком противоправном (например, не уплатить положенную по закону пошлину за торговлю белковой черной икрой возле «Детского мира» под видом паюсной) не могло быть и речи. Вследствие чего скоро в доме (квартирке о двух комнатах на улице Подбельского) стало просто нечего кушать.

Что сказать – отец семейства сильно переживал и на чем свет крыл всех подряд в правительстве, ЦК, Моссовете и т. д., полностью возлагая на них вину за свалившиеся на него лично и его семью несчастья. Мама же терпеливо молчала, ходила на работу и успевала управляться с сыном (благо, помогали две бабушки на пенсии). Но вскоре ее терпение лопнуло (к тому времени сынок уже немного подрос, а изменения в стране значительно ускорились), и она написала заявление об увольнении и подалась в коммерсанты.

Это ее решение оказалось спасительным для семьи. Маме повезло – у нее была подруга детства, которая всю свою жизнь прослужила бухгалтером в каком-то мутном тресте, но теперь устроилась в свежеиспеченную коммерческую контору на паях и быстро (а специалист она была действительно хороший) приобрела там вес и статус. А заодно и привилегии участвовать в наборе штата. И первым делом она позвонила маме и рассказала ей о многообещающих перспективах работы на себя (в смысле, мамы – на маму же). Мама поначалу отнеслась к идее подруги довольно прохладно (как никак, она была преподавателем русского языка и литературы, свою профессию любила и считала, что учить детей высокому – правильно и благородно), но потом, все совершенно осознанно обдумав и взвесив, решила-таки рискнуть. И не прогадала.