Анна Джейн - Игра с огнем
– Не лезьте к нему. Он свою девчонку только мне покажет, да?
– Нет. – Еще больше рассердился он. – Тебе точно не покажу. Ладно, Бурундук, пошли уже, твой парень сейчас придет. Скажем ему групповое «спасибо». Как и хотели.
– Пошли, – кивнула я, толкая за «бурундука».
– Мы с вами, – мигом схватили меня под руки кузины. Им было интересно. Кстати, сами они экзамен по английскому сдали на «отлично».
Парни, так и не отставая от Чащина и подкалывая его, пошли вслед за нами. А Ольга так осталась стоять около большого окна, продолжая глядеть в пол. Мне стало совестно – а вдруг я обидела ее просто так, оттолкнула, накричала, а она нуждается в помощи?
Но вернуться к ней я уже так и не смогла.
Минут через десять я, наслушавшись сомнительных комплиментов от одногруппников, приготовивших Смерчу пару коробок с какими-то сладостями (нет, ну что с ними не так?), с замиранием сердца увидела Дениса. Тут же захотелось обнять его и не отпускать – так я по нему успела соскучиться. Общение по эсэмэс и телефону – это одно, а вот вживую – совсем другое…
По-моему, Смерчинский был в шоке, слабом, конечно, не в таком, как в прошлый раз, когда к нему набежала толпа народа, но все же он удивился. Наверное, подумал, что мои сокурснички его украсть хотят. Но, поняв, что его всего лишь хотят отблагодарить, засмеялся, как знаменитый писатель, к которому родители нерадивых школьников хотели устроить своих чад на обучение писательскому мастерству.
А потом он увидел меня. Подошел, встал рядом, оценивающе поглядел и даже обошел кругом. Народ заржал.
– Ты что с собой сделала? – зачарованно глядя на мои ярко-оранжевые волосы, спросил Дэнни. – Маша, почему у тебя волосы цвета тыквы?
– А где привет? – возмутилась я и все-таки обняла парня, прижавшись щекой к его груди.
– Это типа намек? – слабо пошутил он, обнимая в ответ одной рукой. – Чакра Свадхистхана имеет оранжевый цвет.
– Что еще за чакра?
– Ты называешь это веским понятием «извращенская», – убрал волосы назад Смерч. – Ну все, Чип, снимай парик.
– Не могу.
– Снимай-снимай.
– Правда, не могу.
– Почему? – полюбопытствовал он удивленно. Кто-то сзади умилился, сказав, что «мы так хорошо смотримся вместе». Я аж улыбнулась – теперь меня это не бесило, когда про нас так говорили, а радовало.
– Потому. – Я вдруг подумала, что он не выглядит радостным от того, что лицезреет новый цвет моих распрекрасных волос, и попробовала к нему примазаться. – Ты такой теплый сегодня.
Смерчинский поцеловал меня в нос, заставив умереть и возродиться, словно я была фениксом.
– Маша, снимай это, я уже понял твои намеки. Мне безумно нравятся твои прежние волосы. – Это Денис уже прошептал мне на ухо.
– Это не парик, – призналась я, глядя на него снизу вверх глазами нашкодившего енота. Рядом со Смерчем стало так уютно, что мне тут же захотелось уснуть. Желательно на нем.
– А что же это?
– Это и есть мои волосы. Блин, Смерчинский, ты такой гад, что я рядом с тобой сейчас мяукать начну. Так и быть, буду называть тебя «милый».
– Я не понял, – проигнорировал парень мои слова. – Это сейчас твои волосы? – Его тон был мягким-мягким, как у детского платного стоматолога, спрятавшего за спиной шприц.
– Да, мои, я покрасилась, – призналась я с осторожной улыбкой. Сокурсники и некоторое количество прочих студентов продолжали на нас глазеть. Кажется, им нравилось наблюдать за нашим, каким казалось, «щебетанием».
– Не понял, – повторил он.
– Я покрасилась.
– Повтори?
– Покрасилась я, глухой, что ли?
– Ты что, с ума сошла? – вдруг рассерженно прокричал он мне на ухо, подумав, наверное, что глухая – я. А я, не ожидая такой реакции, только помотала головой и краем глаза заметила, как на улице появилась Князева. Она не спеша, вышла на крыльцо, заметила нас, остановилась на ступеньках и скрестила руки на груди.
– Не сошла. А тебе что, не нравится? – глядя на нее, спросила я у Дэна.
Ответа, однако, не дождалась.
– Пойдем, – схватил меня за руку Смерч чуть выше запястья. – Пойдем-пойдем.
– Куда?! – Я совсем не поняла резкой перемены в его словах и действиях.
– Туда, – лаконично кивнул головой Дэн на парковку с автомобилями.
– Да зачем же? Зачем? – не понимала я. – Отпусти ты меня! Куда?
– Возвращать твоим волосам свой первоначальный вид, – отозвался он. – Давай, Бурундучок, иди.
Я мигом уперлась всеми четырьмя конечностями.
– Да не за что в жизни!
– Иди-иди. – Дэн оказался намного сильнее меня. – Не устраивай сцен на глазах у всего универа. Так зачем ты это сделала?
– Я хотела тебе понравиться! – огрызнулась я, не желая переставлять ноги.
– Ты и так.
– Что и так?
– Ты мне и так очень нравилась, – рассерженно сказал парень, и, кажется, понял, зачем я сотворила этот оранжевый кошмар с собственной головой. Он оглянулся на меня и добавил негромко своим потрясающим по серьезности взрослым голосом так, чтобы это слышала только я. – И не только своим внешним видом, Маша. Тебя не заменить, поверь мне.
«Вера – двигатель дебилов, а мы не дебилы. Но верим», – написали мигом ало-оранжевыми буквами противные головастики.
И я поверила. Я не знаю, как Смерч добился такого эффекта всего лишь парой слов, но я поверила. Перестала упираться, позволив ему вести себя вперед, и даже стала ловить кайф и от того, что этот парень сейчас рядом, и даже от того, что он мило рассержен на меня из-за глупости.
И дебилом себя не считаю!
Я все же не удержалась и торжествующе обернулась на так и стоящую сзади, на крыльце, Князеву. А Оля вдруг улыбнулась, поймав мой взгляд. Она выглядела так, словно не могла сдержать смеха: то и дело закусывала губу, чтобы не рассмеяться вслух, и старалась не смотреть на Дэна. Ситуация ее явно забавляла.
Эй, ты что, еще и глумишься надо мной, дочь космических гоблинов? Я развалила твой план «Как стать Машей за пару дней», и Дэна ты у меня не отберешь. Отстань от меня, живи своей жизнью и… и просто будь счастлива.
Черное авто с чересчур тонированными окнами остановилось недалеко от университета, но водитель не спешил парковаться на стоянке, да и мотор машины не стихал, словно те, кто находились в ней, собирались в ближайшие минуты уезжать.
– Поняли кто? – хмуро спросил Никита Кларский.
– Поняли, – кивнул ему скуластый худой парень в красной кепке по кличке Гера.
Именно он в состоянии небольшого наркотического опьянения приставал не так давно к Нике в прокуренном баре. Сейчас этот парень соображал куда лучше, чем в прошлую встречу с Кларским, да и выглядел отличнее, хотя его красные, часто моргающие глаза оставались все такими же блестящими и ненормальными. Он сидел за рулем и то и дело проводил по кожаному рулю рукой со вздутыми венами, слушая приказ Никки. На заднем сиденье расположились еще двое парней в спортивных костюмах. Они смотрели на Кларского как на вождя народов. По крайней мере, в их взглядах было должное уважение и даже некоторая боязнь. Про Никки, брата Марта, они часто слышали, но ни разу не видели его – Никки вообще мало кто видел. А ведь он, как и Март, был правильным, здравым пацаном, да и говорили, что он был мужиком нехилым, зараз мог уложить кучу народа.
– Отлично. Не забудь проследить, чтобы он был один, а вас – пятеро. – Никита перевел взгляд на Дэна, который только что припарковался неподалеку и, сняв шлем-интеграл, направлялся теперь к университету.
– Ты четкую постанову задвинул. Таких, как этот лох, – явно не понравился Смерч парню в красной кепке, – валить надо конкретно, да. Но эта, слышь, Никки, зачем пятеро, мы и втроем его увалить сможем. Да я и сам этого мутного сделаю, без мазы… – Красноватые прищуренные глаза уставились на Кларского. – Слышь, Никки, а он вроде небедный, может, его развести грамотно и на счетчик? Мотик у него – ништячок, – пригляделся к дорогому байку Дэнва парень. – О-о-очень такой конкретный ништяк.
Никита тяжело глянул на водителя.
– Делаешь то, что я тебе сказал. Мотоцикл не трогаешь. Его найдут быстро, а тебя вместе с ним. Ты хочешь к ментам? – Он ласково, неосознанно копируя брата, взглянул на парня в кепке. – Я так и знал, что не хочешь. Выполняешь мою маленькую просьбу и можешь взять всю наличку, трубу, еще что по мелочи. Понял?
– Понял, Никки, понял, – поднял руки вверх Гера. – Все четко понял!
– Следите за ним. Клоуна нелегко выловить в одиночку. – С этими словами Никита вышел из авто, с силой хлопнув дверью.
Это вышло у него случайно, просто он был зол, а когда был зол, не всегда мог рассчитывать силу. Сейчас он был не только зол, но и расстроен. В последнее время к проблемам с клубами ему достались неприятности с Никой: приходилось время от времени с ней встречаться, потому что брат не должен был заподозрить обмана. А самое главное, теперь ему, Никите, приходилось почти не встречаться с Ольгой – опять же из-за Марта. К тому же гребаный Смерч явно что-то сделал – вести себя девушка стала странно. Так, как Кларский больше всего ненавидел. То ли Дэн промыл ей мозги, то ли сделал что-то еще, но образ идеальной девушки разрушался на глазах. Никита пробовал узнать у Оли, все ли у нее нормально и не случилось ли чего, а она только улыбалась ему (совсем как Маша Бурундукова) и говорила, что нет, все нормально, просто она по-новому чувствует жизнь. А еще Март злился, что у младшего брата ничего не получилось с этой девчонкой, Машей, чей отец вел дела людей Андрея, попавшихся с нелегальными азартными играми и подпольными казино.
