Евгений Сивков - Чувства
Михаил поморщился. Он в очередной раз отогнал тяжкие мысли и заставил себя вернуться в реальность.
Глава 2
«Ого! Уже шестой час. Мне же пора на встречу».
Он уже собрался уходить, как его посетила идея.
Он решил, что его экспрессивной знакомой не захочется банально проводить время в кафе или ресторане. Гораздо больше им подойдёт прогулка. Пусть будут Елисейские Поля. Погода в Париже в это время года не то что в Москве, не зря многие писатели и политики сбегали в это время из промозглой Москвы или Питера и услаждали себя прогулками по уютно-волнующим парижским улочкам и бульварам.
Михаил Семёнович набрал номер телефона.
Голос в трубке показался ему очень милым и не по возрасту детским.
Как психолог он отметил: вот штучка, а мне не грех и уши подобрать, а то развесил как болван. Таких красоток кругом хоть отбавляй. Ещё посмотрим, что она скажет. Доказательства на бочку! Ой, вернее, это было про деньги.
Уже пару часов спустя они любовались обнажённой грацией платанов и пытались отыскать хоть один каштан, вороша листву на аллеях Елисейских Полей. В это время года газоны в центре города уже пустеют, а вся людская мельтешня переселяется в тепло многочисленных кафе, где, поедая устрицы и фондю, туристы и местные жители ведут оживлённые беседы о прожитом дне. Французское вино той или иной степени качества подогревает коммуникационные способности посетителей, и в конечном итоге голоса сливаются в какофонию многосложных фонетических этюдов. Но в этом и состоит очарование этих кафе. И нет ничего прекраснее, чем запах фондю, корочка карамели на крем-брюле и этот неугомонный людской бенефис.
Пока они гуляли, разговор никак не мог зарулить в рамки серьёзности и научности. Наверное, вечер в Париже очень трудно провести, отдавая дань философии, словесности или психологии в их классическом понимании. Гораздо больше любой человек склоняется к лёгкому времяпрепровождению, а ещё больше к лёгкому флирту. Париж есть Париж.
А вот Алиса держалась. Она дала возможность своему спутнику вволю наупражняться в своём красноречии, по полной программе использованном в рассказе про феерический город любви и приключений, в котором она, кстати, бывала не раз и похвастаться знанием местных изюминок могла не меньше, чем собеседник. После она стоически выслушала рассказ о его многотрудных научных буднях, не менее героически пережила попытку поведать о своей прошлой жизни и неразделённой любви.
Тут Алиса подумала: «Кажется, я влипла. Ой, не того скакуна я выбрала. Этот хоть и к финишу первым придёт, но сколько с ним возни будет! Но менять коней на переправе не резон. Главное – вытерпеть весь этот трёп».
Виду она не показала. И правильно сделала. Ведь откуда ей было знать, что успех её предприятия зависит от одной короткой формулы, застрявшей в мозгу великого психолога. Алиса же не знала, что по его формуле «она сама пришла».
Спустя три часа, окончательно утомившись прогулкой на каблуках, Алиса запросила пощады. Хорошо ещё, что сделать это было очень легко – нужно присесть, так как доказательства неудобно смотреть на ходу. Она с облегчением вздохнула – их местом пристанища стало милое заведение за пределами туристических маршрутов. Собственно, такие Алиса и любила.
Хозяйка (а это без сомнения была именно она) вышла к посетителям с широкой улыбкой.
На приветливое bon soir Алиса ответила улыбкой, которую обычно всегда ценили все иностранцы, и не менее дружелюбным приветствием.
Столик в уголке вполне устроил пару. Сидя в мягких креслах, Михаил и Алиса наслаждались всё тем же знаменитым крем-брюле и, похоже, любимым обоими капучино.
Девушка первой начала разговор по существу.
– Мы восхитительно погуляли! – Её улыбка могла сразить наповал любого мужчину в радиусе пятидесяти метров. – Но мы немого уклонились от цели нашей встречи.
Взмах ресниц дополнил коварный ритуал.
– Я просто решил, что мы никуда не спешим. Знаете ли, Париж, осень, вся эта чехарда с симпозиумом…
«А это-то здесь при чём?» – Алиса понимала, что ступает по тонкому льду. Хотя, собственно, чего она хотела? Вернее, того она и добивалась – захватить внимание нужного для осуществления плана человека. А теперь… Она же не знала, что этого человека так понесёт. С одной стороны, ей было весело наблюдать за происходящим. С другой – пути к отступлению пора искать. «Думай об этом, деточка», – говорила она себе.
– Да, так мы отклонились от темы. – Алиса хотела вернуть нужный статус их беседе.
– Я с интересом вас выслушаю. Вернёмся к тому, что про паразитов я кое-что кое-как уяснил. Теперь давай перейдём к самому томительному – доказательствам.
– Я их, бесспорно, предоставлю, но перед этим обязана спросить.
– Вы начинаете издалека, а это верный признак фуфла. – Михаил позволил себе небольшую колкость.
– Погодите делать преждевременные выводы. Фуфло это или нет, вы мне скажите минут через двадцать. А пока вот.
Девушка протянула Михаилу аккуратную папочку. На обложке стоял номер 556/897.
– Это что?
«И как же мужчины умеют отделять зёрна от плевел, – подумала Алиса. – Ещё минуту назад он был готов лететь со мной на необитаемый остров, забыться там в порыве страсти и послать на фиг весь этот научный мир, но вот дело коснулось работы, и – щёлк! – он уже как та старая лошадь, заслышав звук рожка, встрепенулся и встал в стойку. Эх, чучело, будет тебе сейчас боевая стойка… А точнее, трёпка!»
– Вы хотели доказательств?
– Именно так.
– Тогда читайте. Но предупреждаю: вам это не понравится. Для меня это риск, но ради моей идеи я на это иду. Читайте! Ведь, как я понимаю, из людей об этом знали только три человека: вы, он и она.
Последние слова Алисы заставили похолодеть руки и ноги Михаила. Маститый психолог сжался, как ролл в бамбуковом коврике, и на некоторое время замолк.
Алиса дала ему время на самоанализ.
Смелая девушка ошиблась, на прочтение ушло всего десять минут. Лишь потому, что Михаил только пробежал глазами страницы.
Первое, что он сказал, было:
– Я не понимаю…
– Что?
– Здесь всё написано так, будто кто-то наблюдал.
– Вы, видимо, ненаблюдательны, а ещё плохо слышите. Взгляните на папку. Вам номер ни о чём не говорит?
– Похоже на номер дела.
– А вы уже приближаетесь к истине. Вспомните, что я вам говорила про тех самых паразитов. И про то, что они чувства в нас вызывают намеренно, складывая ситуации, как пазлы.
– Так это был заказ?
– Наконец-то! Да, это была заявка. На ваши угрызения совести. Могу сказать в ваше оправдание – вас к этому подтолкнули. Вы не должны убиваться по этому поводу.
– Поверьте, с тех пор я, как вы говорите, убиваюсь всю жизнь. Вы только представьте – секс с мужчиной! Не могу объяснить, как это произошло.
– Зато я могу! Я повторяю уже в который раз – вас к этому подтолкнули. А результат – вами «кормятся» уже несколько лет, хотя пик эмоций они, конечно, сразу после сняли.
– Всё было ужасно. Безумное количество выпивки, потом какие-то таблетки. Всё произошло неожиданно. Я был молод и наивен больше, чем я думал. А он… Он обещал. Он это умел. Вы представляете?
– Стараюсь этого не делать. – Алиса рассмеялась, надеясь разрядить ситуацию.
– И правильно. Я многие годы старался забыть. Эта папка не передаёт моего состояния, а ещё того, что сделала для меня моя жена.
– Отчего же, наша секретарша Марго увековечила и эту сцену. И хоть я и не разделяю героизма вашей супруги, всё же преклоняюсь перед ней. Жаль, что потом вы всё равно ушли от неё.
– Согласен, это гнусно, но вы должны проявить снисходительность. Она была свидетелем. Свидетелей такого события…
– Обычно устраняют, что вы и сделали.
– Вы же знаете даже больше, чем я. – Профессор был растерян и подавлен, но вдруг в нём проскользнули вспышки злобы. – А вообще за такую информацию я мог бы вам и череп проломить. Вдруг вы решите меня шантажировать?
– Вы не проломите, и я не для того вам это показала. Я лишь доказала их возможности. Вы прекрасно понимаете, что никто не мог этого знать, тем более в таких, уж простите, интимных подробностях. В тот момент, когда вас после всего бросил ваш «благодетель» Арефьев, ваши эмоции дали такой всплеск, что накормить ими удалось не один десяток недоедающих паразитиков. Но при этом я вас не виню.
Михаил поднял глаза. До этого он старался смотреть куда угодно, только не на Алису. Но, самое интересное, ему показалось, что с души свалился груз. И тут… Так он же все-таки профи, психоанализ не заставил себя долго ждать.
– Я не знаю, как объяснить, но вы, видимо, уже чему-то поднаучились у ваших боссов. Мне стало легче. Та тяжесть и муть, которые грызли меня столько лет, исчезли. Как вы это объясните.
– А вы? – Алиса покачала головой. – Уж кому и следует что-то объяснять, так это светилу науки. Я-то тут при чём!
– Не лукавьте. Я же не просто светило, я дивергент. Знакомо вам такое слово?
