Евгений Замятин - Том 3. Лица
Двери зала открываются, из зала входит Чупятов.
Люба. Товарищ Чупятов! Товарищ Чупятов! Подите сюда… скорей!
Чупятов. В чем дело?
Люба. Поздравьте их: он только что ей сделал предложение.
Чупятов. Но-о? (Сосулину.) Это, брат, здорово! Вот теперь вижу – ты действительно не на словах только. А то ведь нынче всяких много: строят из себя этакого… пролетарского, а сам шелковым платочком нос зажимает…
Сосулин (торопливо прячет платок). Где… где мои очки?
Люба. Вот… они на столе были, вы их под салфетку засунули.
Сосулин (надев очки, в ужасе смотрит на Дарью). Вы? Я… я… нет! Это же…
Чупятов. Ну, нечего, нечего конфузиться. Поздравляю. Это, брат, здорово!
Дарья (обнимает Сосулина). Ах ты… цыплок ты эдакий!
Чупятов. Вот это – да: это – поглядеть приятно! (Дарье.) Вас… как звать-то?
Дарья. Дарьей кличут.
Люба. Она у нас пятый год живет…
Чупятов. Так, так… Она – что же у вас: вроде…
Малафей Ионыч (подбегает). Это… это, товарищ Чупятов… э-э… моя тетя.
Чупятов. Но-о? А я думал…
Малафей Ионыч. Она… тётя, можно-скать, от сохи… от сохи – да. Она в деревне жила…
Дарья. Ну, кому – тетя, а кому…
Чупятов. А я думал – прислуга.
Малафей Ионыч. Нет, что вы, что вы, товарищ Чупятов, я не… не эксплоатирую… Она, конечно, помогает, то, се… но это, как говорится, для семейного удовольствия… А только она – тетя, ей-Богу, тетя! Тетя милая, что же ты ничего не скажешь?
Люба. Это она – с радости: замуж выходит. Вот товарищ Сосулин ей предложение сделал.
Превосходный, Каптолина Пална, Унтер Иваныч, доктор и Илья подходят.
Малафей Ионыч. Пре… предложение? Ей?
Каптолина Пална. Кому? Дашк… (Осеклась. Малафей Ионыч ее ущипнул.)
Превосходный. Кто? Товарищ Сосулин? Нет! Глупство!
Сосулин (умоляюще). Люба – вы же знаете… Вы же видели, как всё это…
Люба. Ну, да: конечно, видела – потому и говорю.
Чупятов. Да уж чего там: дело решенное, поздравляйте.
Переходит с балкона в столовую, за ним – остальные.
Малафей Ионыч. Спасибо, товарищ Чупятов! (Дарье.) Поздравляю, тетя дорогая – поздравляю!
Дарья. Тетя? Ну, насчет тети – это мы еще поговорим! Ты мне сперва…
Малафей Ионыч (перебивая). Это мы – потом, тетя, это мы потом… Поздравляю, поздравляю… Госп… товарищи! Поздравляйте! Капа! Капа!
Каптолина Пална. Вот-ще! Чтоб я…
Малафей Ионыч (тихо). Улыбайся, улыбайся, дура! Поздравляй! Ну?
Каптолина Пална. Поздравляю.
Превосходный. Ну, да: и я – тоже.
Сосулин (поздравляющим). Но позвольте… я… это же очки! Господа… это же… это же фантастика!
Илья. Привыкайте, привыкайте, ничего!
Голос за окном (не то птичий, не то еще какой-то). Уи! Уи! Уи!
Илья выглядывает за окно.
Унтер Иваныч (Сосулину). Моя жена – то же, как ваш – колоссаль. Я очень рад.
Малафей Ионыч (пожимая руки). Спасибо, спасибо. Все-таки знаете, тетя… С глубокого детства… она мне по матери…
Дарья. Кто? Я? Ты это что на меня… Да чтоб я…
Малафей Ионыч (перебивает). Тетя… тетя милая – еще раз! Ну – все, все поздравили?
Илья. Нет, еще не все… (Выглянув в окно.) Уи!
Голос за окном. Уи! Уи!
Африканский гость быстро входит в столовую. Это – антропоид, однако по всем видимостям не нынче – завтра он станет антропос-человек. На нем трусики, рыжие туфли, воротничок, галстук; остальное заменяет шерсть.
Каптолина Пална (вцеплясь в Превосходного). Ой! Ой! Ой!
Дарья. Ну и мырдишша!
Малафей Ионыч, Превосходный, Унтер Иваныч, Сосулин – онемели.
Доктор. Уважаемые товарищи! Честь имею вам представить Африканского гостя.
Занавес
Час третий
Балкон, три дерева. Дверь с балкона в столовую закрыта. Сквозь стекло видно: все – около Африканского гостя. Малафей Ионыч кланяется, приглашая его к столу, вдруг Африканский гость перескакивает через него и вылетает на балкон, за ним – Илья.
Африканский гость что-то бормочет невнятно, нагнувшись к Илье.
Илья. Так, так, так… Понимаю: вам жарко. Так чтобы здесь – на балконе… Еще что?
Африканский гость продолжает тихо бормотать что-то Илье.
Илья. Что? Клочок бумажки? Вот, ч-черт… Нету! (Высунувшемуся в дверь Малафею Ионычу.) Да уйдите вы!
Малафей Ионыч. Как – уйдите? Я – можно сказать – хозяин… Я не могу – я волнуюсь…
Илья. Да ему надо… ну, понимаете? Кусочка бумажки у вас нету?
Малафей Ионыч. Бумажки? Сию-сию-сию минуту! (Открывая двери.) Граждане… Бумажки им требуется кусочек… понимаете? Нашему дорогому гостю – бумажечки!
Сосулин. Вот… с моими стихами.
Превосходный. Ау меня – даже ничем не пачканная.
Малафей Ионыч (передавая Илье бумагу). Может, мне… вроде… помочь им? Так это я могу, с удовольствием!
Илья. Да уйдите вы! Ну как вы можете помочь?
Захлопывает дверь, передает Африканскому гостю карандаш. Африканский гость сбегает с балкона вниз, там пишет записку. На балкон выходит Каптолина Пална, Превосходный, Малафей Ионыч и доктор.
Малафей Ионыч. Ну, что, что? Где он?
Илья. А вон там – в кустиках.
Малафей Ионыч. Спасибо, Илья Петрович, спасибо! Мы на кустике табличку повесим, что, мол, здесь такого-то числа и года наш дорогой Африканский гость…
Илья. Это уж вы – завтра, а сейчас вот что: он просил, чтобы ужин здесь, на балконе.
Малафей Ионыч. Госп… да хоть на крыше! Сейчас, сейчас, сейчас… (Убегает в столовую.)
Превосходный. А почему – на балконе?
Илья. А он, понимаете, у себя там привык на воздухе. Он говорит, что в комнате долго не может.
Превосходный. То есть как это – «говорит»?
Доктор. Ну, вот – опять двадцать пять! Я же вам объяснял, что англичане их язык уже открыли.
Илья. Ну да. И я, пока с ним ехал, подучился – почти все понимаю.
Превосходный. Извиняюсь: а он по-русски может слышать… то есть понимать?
Каптолина Пална (тихо). Ой… Казимир Казимирыч… Я вам говорила!
Илья. Не-ет! По-русски он – ни папы, ни мамы. Это можете быть спокойны.
Превосходный (облегченно). Фу-у! Ну, вот это хорошо. То есть оно не хорошо, но принимая во внимание… э-э… например, случаи из личной жизни…
Илья (Каптолине Палне). Ну, идемте: я вам помогу сюда все перетащить…
Уходят: Илья, Каптолина Пална и доктор. Превосходный остается. На балкон вбегает Сосулин и минутой позже снизу поднимается Африканский гость.
Сосулин (на Африканского гостя). М-м-м… А он?
Превосходный. Ну, ешьли между нами, приватнэ – так это не обезьяна, и даже доктор только что научно подтвердил, что он по-русски ни отца, ни мать не понимает. (Подошедшему ближе Африканскому гостю.) Что, морда? Ну что, морда, тебе надо, ну? Брышь!
Африканский гость отбегает, садится на перила.
Сосулин. Смотрите! А вы сказали, что он по-русски не говорит?
Превосходный. Ну, ешьли я скажу кошке – брышь – так она, по-вашему, тоже по-русски говорит?
Сосулин. Ну, хорошо, слушайте: я хочу… То есть нет, нет – не хочу, ни за что не хочу на этой самой Дарье! Это же черт знает! Я – я – иду с ней в Москве по Тверской, или под руку с ней вхожу в ресторан… Скандал, фантастика! Что будут говорить – вы только подумайте, вы подумайте!
Превосходный. Ну… будут говорить, что вы – лицом к деревне. Это же для вас хорошо.
Сосулин. Позвольте, позвольте! Мои орудия производства – перо и бумага, на бумаге я готов – лицом к чему угодно, к кому угодно. Но тут, извините: тут уже не на бумаге, это я – не могу… Ни за что! Да я просто боюсь ее! Ну, спасите меня, ну, придумайте что-нибудь, я ничего не в состоянии – у меня сейчас голова совсем… без оков…
