Виктор Левашов - Придурки или Урок драматического искусства
ФРОЛОВА. Нет.
ШКОЛЬНИКОВ (пишет). "Нет"... Вел ли Сундуков с вами или
при вас какие-либо разговоры, которые свидетельствовали бы
о его антисоветских настроениях?
ФРОЛОВА. Нет.
ШКОЛЬНИКОВ. "Нет"... Известно ли вам о таких разговорах
от третьих лиц?
ФРОЛОВА. Нет.
ШКОЛЬНИКОВ. "Нет"... Лариса Юрьевна, а теперь - самое
главное. Вы много лет работали с Сундуковым, играли в его
спектаклях, были своим человеком в его доме. Припомните: вы
рывались же у него какие-то шутки, анекдоты, сомнительные
замечания. Вроде того, что сознание - жалкий раб обстоятель
ств. Заметьте, я не спрашиваю ни о чем серьезном. Таком, как
"вся страна - лагерь". Что-нибудь брошенное мимоходом,
вскользь, какой-нибудь парадокс... Можете вспомнить?
ФРОЛОВА. Нет.
ШКОЛЬНИКОВ. Поверьте, я хочу вам помочь. Ваш талант
это редчайший алмаз. Он принадлежит не только вам. Он - на
циональное достояние. Вы должны вернуться на большую
сцену. Должны своим талантом служить народу. Обжигать,
потрясать, согревать сердца и души советских людей. Они
выстояли в этой страшной войне. Они спасли мир от
фашистской чумы. И сейчас, как никогда, ваш талант нужен им.
Мне не суждено стать артистом. Я так и останусь более или
менее способным любителем. Но я никогда себе не прощу, если
не сделаю все, чтобы сохранить для советского искусства вас
- легендарную Ларису Рейн!.. Вы верите мне?
ФРОЛОВА. Спасибо, голубчик. Да, верю.
ШКОЛЬНИКОВ. Так помогите же мне! Вспомните хотя бы ме
лочь, ерунду. Сундукову это не повредит, ему уже ничего не
повредит, а вам поможет. Это будет знак вашей искренности,
готовности помочь следствию. Понимаете?
ФРОЛОВА. Да. Но... Нет, ничего не могу вспомнить.
ШКОЛЬНИКОВ. Не можете или не хотите?
ФРОЛОВА. Не могу.
ШКОЛЬНИКОВ. Что ж, пишите: "С моих слов записано вер
но". И распишитесь.
ФРОЛОВА (расписавшись). Что все это значит?
ШКОЛЬНИКОВ. Четыре месяца назад на вас поступил запрос.
Из Москвы. Поскольку запрос был на Рейн, мы ответили, что
такой среди нашего контингента нет. Теперь я допросил вас.
Протокол перешлем в Москву. И они сами будут решать, сказали
вы правду или вас нужно вызвать для следствия.
ФРОЛОВА. Я же знала! Знала! Не нужно было сюда идти!
Знала!
ШКОЛЬНИКОВ. Вас нашли бы и под фамилией Фролова.
Чуть раньше или чуть позже. У нас это дело поставлено четко.
ФРОЛОВА. Что, что я могу рассказать им о Сундукове?! Я
не видела его пять лет! Я не знаю о нем ничего, кроме того,
что он арестован!
ШКОЛЬНИКОВ. А это вы откуда знаете? Я сам узнал только
из запроса.
ФРОЛОВА. Знаю... Просто знаю и все.
ШКОЛЬНИКОВ. Не устаю поражаться. У нас эта служба - по
последнему, как говорится, слову. Но мне иногда кажется, что
у вас - лучше.
ФРОЛОВА. Для вас это служба. А для нас - жизнь. На вас
работает один из тысячи... Ну, из ста. Из десяти? Пусть так.
Но остальные-то девять - на нас!.. Кажется, я что-то не то
говорю. Петр Федорович, голубчик, помогите мне, я ничего не
знаю, я ничего не хочу знать!
ШКОЛЬНИКОВ. Да чего вы боитесь? Если вы ни к чему не
причастны, вам нечего бояться. А я верю, что не причастны.
ФРОЛОВА. Правда? Вы так думаете?
ШКОЛЬНИКОВ. Я - да. Но если взглянуть на этот протокол
со стороны... С мужем, осужденным как враг народа, не разве
лась. О Сундукове не хочет вспомнить даже мелочи. Только не
говорите мне, что ничего не слышали. Он что, из другого
теста, чем наш Ефим Григорьевич?
ФРОЛОВА. Не из другого. Еще и как не из другого. Из та
кого не из другого!
ШКОЛЬНИКОВ. Вот видите. Да из того, что наговорил наш
мэтр за последнее время, три дела при желании можно сделать.
ФРОЛОВА. Четыре. Четвертое - на вас. Не пресекли. По
пустительствовали. Не приняли мер. Вы ведь тоже... с огнем
играете.
ШКОЛЬНИКОВ. Подумайте лучше о себе. Вот как давайте
сделаем. Дополним протокол. Примерно следующим... (Пишет.)
"Находясь... как актриса... длительное время в тесном обще
нии с обвиняемым Сундуковым... я не могла не слышать его
многочисленных высказываний... на различные темы..." "Я до
пускаю, что среди этих высказываний..." Нет, лучше так:
"Часть этих высказываний... могла носить... с точки зрения
оценки советской действительности характер..." Враждебный?
ФРОЛОВА. Нет-нет, это неправда.
ШКОЛЬНИКОВ. Критический. Тоже нет? Нашел: "сомнитель
ный". (Продолжает писать.) "Но... будучи полностью поглощена
творческой работой..." Даже так: "напряженной творческой ра
ботой... а также заботами о семье и воспитании малолетнего
сына... на эти высказывания я не обращала внимания. И п о
э т о м у ... а также за давностью лет... никаких конкретных
примеров привести не могу". Согласны?
ФРОЛОВА. Ну... Согласна.
ШКОЛЬНИКОВ. Очень хорошо. Я потом перепишу протокол и
дам вам на подпись. Теперь второе. Нужно, чтобы вы подали
заявление. Примерно такое: "Прошу расторгнуть мой брак с та
ким-то, осужденным тогда-то за то-то". Я потом набросаю. "В
свое время я не сделала этого, так как находилась под влия
нием сильного чувства любви, а также из ложно понятого чувс
тва семейного долга..." Почему вы на меня так смотрите?
ФРОЛОВА. Мой брак? Разве он существует?
ШКОЛЬНИКОВ. Официально - да. Вы же не получили извеще
ния о его смерти?
ФРОЛОВА. Нет.
ШКОЛЬНИКОВ. Значит, он для вас - официально - жив. Бо
лее того, вы даже не имеете права - официально - знать, что
его расстреляли.
ФРОЛОВА. Кажется, с схожу с ума.
ШКОЛЬНИКОВ. Доверьтесь мне. Я знаю, что делаю. Я посо
ветовался... с кем надо. Не было связи с Москвой, поэтому мы
разговариваем только сегодня. Именно так все и нужно сде
лать. Ваша просьба о разводе - тоже знак. Что вы осознали.
Понимаете? Мы приложим хорошую характеристику. И все
будет в порядке. После окончания срока вы даже сможете
вернуться в Москву. Не сразу, конечно. Поработаете пока в
нашем городском театре. Заберете к себе сына, мы поможем с
жильем.
ФРОЛОВА. Неужели это возможно?
ШКОЛЬНИКОВ. Все будет хорошо. Сначала сыграете в этом
спектакле. Наши руководители своими глазами увидят, какая вы
актриса. Потом возьмем пьесу специально для вас...
ФРОЛОВА. В этом спектакле? Нет, только не это! Это
же... Это же кончится... Нет, я... я не могу играть. У меня
амнезия, выпадение памяти. Петр Федорович, миленький, отпус
тите меня - на котлованы. Там... свежий воздух, цветы.
ШКОЛЬНИКОВ. Какие цветы? Пурга!
ФРОЛОВ. Да, цветы. "Вот - незабудки... это на память!..
А вот павилика - она означает верность... Вам полынь; она
горька, как горько бывает раскаяние... Я хотела дать и фиа
лок, да они все завяли... когда умер отец мой..."
ШКОЛЬНИКОВ. Как - умер? О чем вы говорите?
ФРОЛОВА. "Говорят, он тихо скончался..." Это Офелия.
Пауза.
ШКОЛЬНИКОВ. Неплохо. Но хороший психиатр расколет вас
без труда. А у нас хорошие психиатры.
ФРОЛОВА. Не сомневаюсь.
ШКОЛЬНИКОВ. Я не понимаю вас.
ФРОЛОВА. Я и о вас забочусь. У вас есть приказ исполь
зовать пятьдесят восьмую только на тяжелых физических
работах. Чтобы верней... перевоспитать. А здесь и без меня все
по пятьдесят восьмой. Вам оно надо?
ШКОЛЬНИКОВ. Нам разрешено в случае необходимости ис
пользовать специалистов по специальности. Даже если они по
пятьдесят восьмой. Вы - как раз такой специалист.
ФРОЛОВА. Вы можете приказом отправить меня в шахту.
Приказать мне играть не можете.
ШКОЛЬНИКОВ. Могу. Правильность моего приказа оценит на
чальство. А вы обязаны его выполнять. Напомнить, чем грозит
невыполнение? Барак усиленного режима - БУР!
ФРОЛОВА. Вы этого не сделаете!
ШКОЛЬНИКОВ. Сделаю.
ФРОЛОВА. Но...
ШКОЛЬНИКОВ. Зэка Фролова!
Фролова встает.
ШКОЛЬНИКОВ. Я понимаю, Лариса Юрьевна, вы сейчас
взволнованы. Успокойтесь, подумайте. Я подготовлю бумаги,
вы подпишите. И все будет очень хорошо. Договорились?.. А
сейчас мне нужно отнести документы.
Школьников уходит. Появляется ЗЮКИНА. Подошла к столу,
повертела в руках пачку "Казбека".
ЗЮКИНА. Оркестр!
ФРОЛОВА. Что?
ЗЮКИНА. Я говорю, вся наша жизнь - духовой оркестр. Се
меро дуют, один стучит. Не ты ему стукнула?
ФРОЛОВА. О чем?
ЗЮКИНА. Ну, я говорила: лучше бы курева притаранил
вместо сушек говенных.
ФРОЛОВА. Мне-то зачем? Догадался, наверное.
ЗЮКИНА. Может. Он такой... догадливый фраер. Да и мать
его. (Закуривает.) Чего он к тебе прицепился? Новое дело шь
ют?
ФРОЛОВА. Как можно закосить? Хоть на неделю. В сан
часть, куда угодно.
ЗЮКИНА. Раз плюнуть. Керосином в руку - и гуляй. Месяц
твой. Я в Сыктывкаре так выскочила, загибалась на общих. Ру
