Стон дикой долины - Алибек Асылбаевич Аскаров
— Выходит, она тоже сварилась?
— А ноги-то у Рахана, поди, хорошо запрели. Сорпа, видать, отменная получилась...
Но смеяться уже ни у кого не было сил. Ребят клонило ко сну, глаза слипались, и все молча пыхтели, пытаясь обглодать кости с недоваренным мясом.
Рахман повесил портянку на кончик пальца, двумя пальцами другой руки выжал из нее бульон, откинул в сторону и тоже принялся глодать голову.
* * *
Видно, правду говорят, что в пылу чувств человек часто ошибается, а язык становится ему врагом.
Однажды, когда Рахман вместе с другими аулчанами грудился на сенокосе, у него вдруг зачесался язык, и он стал хвастливо, в красках расписывать историю о том, как вместе со столбом влетел в разбитое окно казтаевского дома и упал прямо на Нурлытай, лежавшую на пуховой перине.
— Вот молодец, знал, куда падать!.. Ишь ты, не куда-нибудь упал, а на мягкую толстушку, — стали подшучивать мужчины. — Повезло тебе: упал бы на такую скелетину, как Айсара, наверняка костей бы потом не собрал.
— А влетел-то, хитрец, прямиком в постель...
— Да-а, пусть Рахман и холостяк, но какой расчетливый и меткий!..
Потеряв голову от хвалебного подтрунивания косарей, Рахман разошелся и принялся смачно живописать ночную пирушку: как они выкрали жирную овцу, как зарезали ее в роще и съели, каким вкусным было недоваренное мясо...
Правда, на этот раз его рассказ никого особо не впечатлил; даже история с портянкой, которую Рахман приберег для эффектного конца, не вызвала ожидаемого взрыва смеха. Наоборот, повисло неловкое молчание, а один из косарей с явным укором в голосе неожиданно спросил:
— Вдовушка Жамал с ног сбилась в поисках пропавшей овечки. Уж не у этой ли бедняжки вы стащили единственную овцу?
Услышав такое, Рахман сжался от страха.
— Не-ет, что вы, не приписывайте нам напраслины! Мы ту овцу в Аршаты украли и сюда привезли, — робко выдавил он, чувствуя, что дал промашку.
— Где бы ни украли, а кража она и есть кража! — сказал один из старших.
— За такое воровство судят, — недовольно пробурчал кто-то еще.
— Судят?
— Да, еще как судят... Сразу за решетку садят.
— За одну какую-то паршивую овцу? — попробовал сказать хоть что-то в свою защиту Рахман.
— А зачем же крал, если она паршивая?
— Ну ладно, мужики... Пошутили, и хватит... Оказывается, вы все всерьез воспринимаете. Я нарочно тут небылицу наплел, дай, думаю, дядюшек рассмешу, а вы шуток совсем не понимаете... — окончательно сникнув, предпринял Рахман последнюю попытку себя обелить.
— Ох, мутишь ты, если бы так и в самом деле было!.. — недоверчиво покачали головами косари.
Рахман отчетливо понял, что в пылу неуемного бахвальства все напортил. Пусть у него и условный срок, по в тюрьме побывал и знает, что она из себя представляет. Другими словами, по сравнению с остальными, у него в этом смысле есть некоторый опыт. И как же при этом... он ухитрился так вляпаться, словно ребенок малый?! Вот позорище!
Эта история, безусловно, долетит теперь и до ушей Жамал. Поднимется шум, крик, милицию вызовут, начнут проверку и по одному привлекут к ответу... Короче, как пить дать заведут на дружков дело! И тогда снова Рахман лишится свободы, опять попадет под суд! А так как его привлекут за вторичное совершение преступления, на этот раз жалеть его точно никто не станет.
В последнее время он вообще стал чересчур самонадеянным и болтливым, один ветер в голове. И вот результат — сам себя собственным помелом наказал! Возгордился — и получил по заслугам! Не пожалел, дурак, даже себя! Так тебе и надо!
Рахман ясно ощущал, как над его головой сгущаются грозовые тучи. Поэтому на следующий день с утра пораньше разыскал заведующего МТС, спешно сдал ему мотор и написал заявление об увольнении по собственному желанию.
— Эй, братишка, ты чего это вдруг взбеленился так, какой тарантул тебя укусил? — удивился начальник МТС.
— Дядюшка Нургали пропал — поеду его искать, — объяснился он.
Отправившись в отдел кадров, он быстренько привел в порядок необходимые документы, сунул их в карман и поспешил к Бибиш. Ей Рахман тоже объявил, что решил выехать в город на поиски Нургали-коке, и под этим благовидным предлогом выпросил у старушки немного денег.
Попрощался с матерью, пообещал, что вернется не позднее, чем через неделю, и в тот же день после полудня торопливо бежал из Мукура.
* * *
Если вы в совершенно непроглядной ночной тьме наступите ненароком на хвост лежащего у порога старого свихнувшегося пса... то дряхлый кобель со свалявшейся шерстью, перепугавшись спросонья, пулей вскочит с места и отбежит с визгом, а спустя мгновение, находясь на безопасном расстоянии, начнет отчаянно гавкать.
К лаю пса непременно присоединится соседская собака, к соседской собаке — псина другого соседа... И уже в следующую секунду все аульные собаки, будь то в ближних дворах или на дальней окраине, поднимут несмолкаемый шум, будто вспугнутая треснувшей веткой стая горных уларов. И кого только в этом хоре не будет: и злобно рычащие сторожевые псы, и гавкающие взахлеб волкодавы, и беспрестанно визжащие сучки, и тявкающие моськи — кого угодно услышишь.
Раскол, начавшийся между жителями Мукура после появления двух статей на страницах районной газеты, а точнее, после их «последовательного» анализа, проделанного смутьяном Канапией, напоминал именно такой беспорядочный и разноголосый собачий хор, родившийся на пустом месте. Свой голос в этот шумный раздор добавили почти все, кто происходил из камаев и каргалда-ков, кроме так и не вернувшегося из города Нургали.
Представители других родов тоже не сидели сложа руки: в качестве посредников между двумя сторонами они озвучивали взаимные обвинения, подстегивали достоинство одних и подливали масла в огонь эмоций других.
Таким образом, небольшой аул разделился на два враждующих союза, в свою очередь, каждый союз — на всевозможные «партии», а «партии» — на мелкие «фракции». Одни, роясь в поросшем быльем прошлом и стряхивая пыль с архивов, стремились придать развернувшейся борьбе историческую последовательность. Другие продолжали раздувать из каждой мухи слона и делали убедительные прогнозы о вооруженном конфликте, которым столь запутанное дело и должно разрешиться. Короче говоря, за сравнительно небольшой промежуток времени в крохотном Мукуре внезапно резко увеличилось число всякого рода мудрецов, провидцев и предсказателей.
...К середине августа погода нежданно испортилась, целую неделю подряд моросили нудные, затяжные дожди, из тех, что до предела истощают человеческие нервы.
Воспользовавшись ненастьем, группа работавших
