Несовершенства - Эми Мейерсон
Дебора бросается к дочери, прижимает ее к себе и смотрит на Джейка с таким укором, что почти заставляет его устыдиться своих слов. Но кто такая Дебора, чтобы осуждать людей за их поступки?
Бек на мгновение позволяет матери обнять себя, но потом отталкивает ее.
— Я же просила тебя не встречаться с ним! — выпаливает она, выскакивая из хранилища.
— Обязательно было вешать на нее всех собак? — качая головой, спрашивает Дебора сына.
Джейк смеется.
— Поздравляю, Дебора. На сей раз тебе удалось окончательно все угробить.
Он оставляет мать в хранилище одну. Дебора в последний раз проверяет телефон, надеясь увидеть сообщение от Виктора с объяснениями: он случайно заснул и уже в пути. Ах, только бы все это оказалось недоразумением, над которым они весело посмеются, когда все снова соберутся в доме на Эджхилл-роуд.
Серый ящик стоит на столе, открытый и пустой. В ушах у Деборы звучат обвинения Эшли: «Ты всегда жертва» — и это правда. Она была жертвой. Такой сделал ее Кенни. Она любила его, а он оставил ее без гроша. Но Эшли права и в другом: Дебора всегда усугубляла положение. С Виктором, казалось, все стало иначе. Она изменилась. Он научил ее верить в себя. Она не позволит ему отобрать у нее это новое самоощущение, не позволит себе снова стать жертвой.
Она опять тянется к телефону. Сообщений от Виктора нет. Его молчание только укрепляет ее решимость. Дебора звонит Тому и рассказывает, что случилось.
Девятнадцать
Когда Том подвозит Дебору к дому на Эджхилл-роуд, в окнах темно. Ее машина осталась в центре города, где наверняка получит штраф за неправильную парковку, если ее вообще не отбуксируют на штрафную стоянку, но когда Том предложил Деборе подбросить ее до дому, она согласилась.
Она понятия не имеет, который час. Все происходило так медленно: полиция и ФБР допрашивали ее, потом заставили ждать, пока выясняли местонахождение ее детей. Том сидел рядом с ней, уверяя, что все будет хорошо. Она правильно сделала, позвонив ему. В конце концов он убедил фэбээровцев отпустить ее домой на ночь.
Когда Том повел ее к машине, один агент сказал:
— Надеюсь, вы не сбежите?
— Я никуда не денусь, — ответила ему Дебора. Она имела в виду «мне некуда бежать».
— Вы хорошо себя чувствуете? — спрашивает Том, останавливая машину.
— Нормально. — Она отстегивает ремень безопасности. — Как ты думаешь, с Бек ничего не случится?
— Она стойкий оловянный солдатик. — Том опирается о руль, и Дебора чувствует материнскую гордость. Бек стойкая. Том ее не сломал. И этот удар тоже не сломает.
— А как же быть с соглашением?
— ФБР найдет Виктора. Человек не может просто раствориться в воздухе.
О, этот может. Виктор способен на что угодно. Дебора хочет возненавидеть его за хитроумие, но эту черту в нем она любит больше всего.
Два дня Дебора не вылезает из кровати Хелен. Том звонит, чтобы сообщить новости о поисках Виктора и выражает сожаление, что так и не смог связаться с Бек. Он заезжал к ней, час прождал на крыльце, но она так и не появилась. Он обзвонил ее немногочисленных друзей. Никто из них о ней не слышал. Дебора очарована его вниманием, хотя и не доверяет ему. Виктор, может, и не похитил ее уверенности в себе и в их любви, но лишил ее способности доверять людям, особенно мужчинам. Наверно, ей стоило усвоить этот урок много лет назад, но так уныло жить в постоянной настороженности. Дебора благодарит Тома за новости, обещает позвонить, как только Бек свяжется с ней, и остается в постели, без сна, без еды. Она смотрит на свое отражение в зеркале над комодом Хелен, думает о Викторе, теперь ушедшем, о матери, теперь ушедшей, о том, что никогда уже ей не придется выяснить с ними отношения.
Эшли прибывает в Уэстчестер уже в десятом часу. Дети еще не спят и вместе с Райаном, обнимающим их за плечи, смотрят в гостиной фильм о Джеймсе Бонде. Тайлер с выпученными глазами следит за автомобильной погоней, Лидия нетерпеливо болтает ногами. Райан поворачивает голову и видит, что жена наблюдает за ними из коридора. Он улыбается, но тут же на его лице появляется озабоченное выражение. Он хочет встать, но Эшли подходит к дивану и садится рядом с Тайлером, целуя лохматую голову сына. Увлеченные происходящим на экране, дети едва замечают ее. Эшлли откидывается на спинку. Она расскажет Райану о Викторе и бриллианте завтра. А сейчас ей хочется посидеть со своей семьей и посмотреть кино.
Из банка Джейк направляется прямиком в аэропорт и ждет, когда появится свободное место на самолет в Лос-Анджелес. Битком набитые рейсы улетают один за другим. У Джейка билет на следующий день, но возвращаться в дом на Эджхилл-роуд он не в состоянии. Позволить себе гостиницу он тоже не может — пятисот пятидесяти тысяч долларов у него теперь нет, и он по-прежнему безработный сценарист, ночующий у друга на диване. Пятьсот пятьдесят тысяч долларов. Достаточно, чтобы оплатить обучение дочери в колледже, снять большую квартиру с двумя спальнями для Кристи и самому удержаться на плаву до того времени, когда он закончит свой сценарий. Теперь все это пустые фантазии. Денег нет. И все из-за Деборы и Бек. Непутевая Дебора в своем репертуаре. И упрямая Бек с непомерным самомнением — зачем она привлекла к семейному делу Виктора? Будь здесь Кристи, она бы напомнила Джейку, что мать и сестру жизнь потрепала, но ему плевать. Они сами в ответе за свою судьбу, вытекающую из неразумных решений и эгоизма. Джейк имеет полное право обвинять их.
Улетает еще один рейс без свободных мест. Джейку придется перекантоваться в зале ожидания до утра. Аэропорт пустеет, и Джейк ложится на ряд кресел, примостившись между двумя жесткими подлокотниками. Он постоянно прокручивает в голове свою ссору с Бек. Он ведь сказал ей, что лишился всего. И так оно и есть: Кристи, работа в супермаркете, шанс завести семью — все полетело к чертям из-за проклятого алмаза. Но у Бек нет ни малейшего сочувствия к нему, впрочем, как и к Эшли.
Он проверяет телефон. Одиннадцатый час. Джейк не имеет представления, где устроилась Эшли на ночь. У него много пропущенных звонков, но сестры не звонили ни разу. Он набирает номер Эшли и слушает гудки. Она берет трубку на пятом, словно после размышлений, отвечать или нет.
— Джейк. — Голос у нее настороженный.
— Привет, Эшли, — начинает он, но не знает, что сказать дальше. — Переживаешь?
— Еще как. А ты?
— Не то слово.
— Извини, что я так сбежала.
