Семен Бронин - Каменная баба
-Мы детей пришли посмотреть,- сказала Ирина Сергеевна, прерывая разговор: она стала различать уже кой-какие скрытые пружины происходящего.
Если при просьбе водителя лицо Шашурина замерло на миг, то тут оно, напротив, пришло в особенное движение.
-А их в этот раз и в самом деле нет! В прошлый раз я соврал: они, если правду говорить, были - только собирались к бабке, а теперь и впрямь вывезли!
-Далеко?- спросила Ирина Сергеевна.
-Да рядом - сорок километров. В другом только районе...- и замолк, не давая более точных сведений.
-Адреса нет?
-Какой там адрес? Степь кругом, а посредине роща. Туда месяцами никто не ездит - мы только навезли всякого.
-Здоровы хоть?- спросила она.
-Кто?- не понял он.
-Дети. Я же по их части.
-Здоровы. Что им сделается?.. Я им сказал, чтоб до осени не приезжали. Погода если хорошая будет стоять, можно и в октябре вернуться. Школа, конечно - но, в случае чего, и с учителями договориться можно: люди свои, отнесутся с понятием.
-Жизнь, гляжу, везде одинакова,- профилософствовал Алексей Григорьевич, а Шашурин понял его по-своему:
-Так нужен всем, поэтому... Я ж механик классный. И к тому же непьющий. Привозят драндулеты свои - чиню их, делаются как новенькие. Редко когда в тупик встаю, обычно справляюсь. Сегодня вот, правда, привезли - не могу понять, что в движке творится. Или правильнее сказать - что они в мотор этот вбухивали. Чем, иными словами, заправляли...
-Дай погляжу,- сказал с важностью Веня - он встал наконец, к великому облегчению хозяев, с накрахмаленного покрывала и прогулялся по комнате.-Может, чего увижу...- и вид у него при этом был такой положительный и представительный, что Шашурин, хоть и был не промах, тут дал осечку: потому, наверно, что волновался.
-Посмотри, пожалуйста,- поверил он: тем более что ему самому не терпелось покончить с их визитом.- Я сообразить не могу... Тебе переодеться дать?
-Так взгляну. Лезть в него не буду. Иногда и так слышно. По стуку...- и Шашурин, заранее проникшись уважением к столь незаурядным техническим способностям гостя, с почтением кивнул и, оборотившись к Ирине Сергеевне, из приличия засомневался:
-Ничего, что мы разговор закончили? Неудобно как-то?..- но она была незлопамятна и уже отпустила ему все грехи, и прежде всего дачу заведомо ложных сведений...
-Как здоровье ваше?- спросила она у хозяйки. Муж остановился у порога и прислушался к разговору.
-Ничего!- заулыбалась та, довольная тем, что на нее обратили внимание.-Почихала немного: хрип, что ль, был. Теперь ничего.
-А что за грипп?
-Да я знаю разве? Неученая - не скажешь... Вроде как нездоровилось...-и пошла подметать пол в прихожей, которую гости, не снявши обуви, могли и запылить и запачкать. Муж, довольный ее ответами, вышел из дому.
Технари пошли чинить машину. Ирина Сергеевна и Алексей Григорьевич сели в тени во дворе. Хозяйка поглазела на них из окна, затем и она исчезла...
-Ну что, королева? - обратился Алексей к Ирине Сергеевне. Та рассеялась, вышла из состояния задумчивости:
-Чья королева?- Она не любила неясностей.
-Тарасовки. Или Петровского уезда. Выбирай, что больше нравится... Что задумалась?
-Думаю, врут все,- неловко призналась она.
-Врут! Невооруженным глазом видно. А ты в этом сомневалась?
-Как-то не по себе... Я ж их детей лечу.
-Это важно, конечно,- подразнил он ее.- Все забудешь - тебе в ноги бухнешься... Значит, надо, раз врут. Что-то они тут скрывают все, а что неясно... Вранье - это, Ирина Сергевна, наше естественное состояние.
-И ты такой?
-Конечно. Врать лишнее не буду, но и правды не скажу: язык не повернется.
-Откровенный ты...- Теперь и она перешла на "ты" и не заметила этого, но он, напротив, воспринял как факт первостатейной важности.
-А как иначе?.. Расстроилась?
-Конечно... Не люблю, когда мне лгут. И не понимаю этого.
-Ты деревенская и не понимаешь? Я горожанин, столичная штучка - и то за версту чую, что дело нечисто. Что ж так?
-Значит, такая простодушная... Если все так рассуждать будут, что тут тогда будет?
-Не знаю. Пусть у других голова болит. Вот тоже - достойный представитель нашего племени. Не поймешь: не то дурак, не то нарочно придуривается...
Он имел в виду Вениамина. Хозяин вышел с ним на двор. Шашурин нервно щурился на солнце и пытался соблюсти приличия, но это ему удавалось трудно.
-Я в снегоочистителях разбираюсь,- оправдывался Вениамин.- У них щетки часто из строя выходят - так я их чинить навострился, отдираю просто, а тут совсем другое дело.
-Какие щетки?- вскипел тот, не понимая.
-Которые снег счищают. Не те, что ты думаешь. Тут карбюратор полетел. А может, коробка передач - так сразу не скажешь: нужно внутрь лезть, а я не при форме.- На нем был рабочий комбинезон небесно-голубого цвета, который носят только клоуны и дети ясельного возраста.
-Это ты мне говорил уже!- склочно возразил Шашурин.- Зачем было крыло отрывать? Меня ж хозяин за это спросит!
-Так оно на честном слове держалось... Это я посмотреть хотел. У снегоочистителя со стороны крыла доступ есть. У поливалки, правда, нет. Слушай, у тебя попить нечего? Можно и квасу. Я слышал, у тебя квас хороший?..- Шашурин обмер, потом собрался с духом и пошел, со свирепым выражением лица, в дом - за квасом.- Я тебя здесь подожду,- послал ему вдогонку Вениамин.- В тени: на солнце жарко...- и сел на корточки под навесом.
Ирина Сергеевна вздохнула.
-Пойду к Семену Петровичу.
-Меня с собой не возьмешь?
Тут и она заметила перемену в его обращении:
-Мы уже на "ты" перешли?.. Да нет уж. Вдвоем с ним посекретничаем.
-Один он больше тебе скажет? Напрасно так думаешь... Ладно. Мы здесь тогда посидим, с Веником. Авось, квасу поднесут... А может, и еще чего...
Ирина Сергеевна и вправду зря строила иллюзии в отношении фельдшера: он оказался не доступнее и не откровеннее прочих. На правом глазу у него темнел свежий синяк, которым другие срамятся, а он словно щеголял и красовался: был оживленнее и веселее прежнего. Перед ее приходом он расставлял на стеклянных полках медицинского шкафа медикаменты и инструментарий: такие перестановки делают, когда наводят порядок в своем жилище и собираются жить хоть чуть, но по-новому.
-Новые поступления?- спросила она.
-Да нет. Переставляю просто... Мази внизу положу, а скальпели с пинцетами сверху. Они больше впечатления производят.
-Мази в холодильнике держать надо.
-Так нет его. И старые уже: все равно не годятся. Новое что-нибудь, Ирина Сергевна? - Он торопил события: хотел поскорей от нее избавиться.
-Да все то же, Семен Петрович. Больных новых нет?
-Каких?
-Да тех, что раньше были. С язвами.
-С язвами?- спросил он, будто в первый раз о них слышал.- Не жаловались.
По его бодрому тону и такому же выражению лица было ясно, что и он врет тоже.
-Может, скрывают?- спросила она, исследуя его пытливым взглядом.
-Может, и скрывают,- покорно согласился он.- У них узнаешь разве? Народ такой - двусмысленный. Не захочет, и богу не скажет: соврет и перекрестится...
Ей наскучило биться головой в стену, и она свернула разговор притворилась, что забежала к нему случайно.
-Если будет что, скажите. Я вам принесла кое-что...- и полезла в сумку за фонендоскопом: приготовила его заранее, чтобы облегчить свою миссию.-Лишний оказался.
Он увидел помятую, побывавшую в деле трубку, ненадолго обрадовался:
-Трубку принесли?! Это хорошо - теперь буду легкие слушать... А то что это за фельдшер без фонендоскопа? Рядом с хирургией положу - пусть видят...-и свернув трубку, как змею, кольцами, положил ее возле тупого, видавшего виды скальпеля, которым и колбасы было не нарезать.- Еще бы аппарат для измерения давления - многие интересуются.
-Вы сегодня веселей давешнего?
-Так вот - глаз подбили и веселюсь,- отвечал он с насмешкой, в которой звучала правдивая нотка.- Свои все...
Она решила все-таки, что он шутит:
-Что смешного? Плакать надо.
-Так это конечно!- поспешно и с чувством согласился он.- И поплакал... Но, с другой стороны,- прибавил он со значением,- побили и забыли, теперь квиты...- и добавил в свое оправдание:- Мне с ними жить приходится. Лет десять еще протяну...- прикинул он.- Пятнадцать не выйдет: слишком уж тошно...- и она снова не поняла, говорит ли он всерьез или, как говорил Алексей, придуривается.
-Надо детей в селе посмотреть. Как организовать это?
Он замешкался, сохраняя на лице послушное, податливое выражение.
-Нет никого. Разбежались кто куда - не сыщешь. Разъехались. Лето.
-На курорты?.. Надо вызвать - тех, кто остался. Можно здесь расположиться?
-Здесь?- удивился он.- Тут взрослых смотрят. Антисептика.
-Не поняла?
Он озадачился, потупился и заговорил совсем уже бессвязно:
-Ирина Сергевна - ну их, детей, в болото. Я от торцовского никак не отойду...- и одарил ее немым, но выразительным взглядом:- Не хотят они, чтоб детей их смотрели. Оставьте их в покое...
