Лишние дети - Дайни Костелоу
— Ничего я не знала. Как только дети оказываются под опекой «Нежной заботы», я за них больше не отвечаю.
— Вы ведь инспектор по делам несовершеннолетних, вы должны защищать детей.
— Я так и делаю, — устало ответила мисс Хопкинс: миссис Шарплс ее уже порядком утомила. — Я защитила девочек Стивенс. Я забрала их из дома, где они никому не были нужны, подальше от жестокого отчима и слабой, безвольной матери, которая не могла за них заступиться. Я отвезла их в лучший приют в городе. Я прекрасно выполнила свою работу. — Она встала, чтобы показать, что встреча подошла к концу. — Извините меня, миссис Шарплс, но у меня назначена следующая встреча.
Лили не двинулась с места.
— Скажите мне, куда их отправили. Вы наверняка это знаете.
— Не знаю, — упрямилась мисс Хопкинс. — Австралия огромная страна, и там множество приютов. Если ваших внучек и правда отправили в Австралию, они могли оказаться в любом из них.
— О, я не сомневаюсь, что их отослали, — ответила Лили. — Я получила письмо от Риты.
Она достала письмо из сумки и протянула его мисс Хопкинс.
— Ну значит, вам не о чем волноваться, ваши девочки в безопасности, — сказала мисс Хопкинс, не обратив внимания на письмо. — Я больше ничем не могу вам помочь. Всего хорошего.
— Следующий! — крикнула она, подойдя к двери и распахнув ее.
Медленно выйдя из кабинета, Лили оглядела полную людей приемную, и вдруг у нее вырвалось:
— Не позволяйте этой женщине отобрать у вас детей! — Все в приемной с удивлением обернулись в ее сторону. — Не дайте ей схватить их. Она отправит ваших малюток в Австралию, с глаз долой!
— Право же, миссис Шарплс, — подала голос мисс Паркер из-за своего окошка, — вы не имеете права… Это ложь!
— И совсем не ложь! — резко перебила ее Лили. — Эта ведьма украла у меня внучек и отослала их за тысячи миль. Спрячьте от нее своих детей!
— Думаю, вам лучше немедленно покинуть помещение, миссис Шарплс, — заявила секретарша. — И прекратите говорить такие ужасные вещи, иначе… иначе мне придется вызвать полицию.
— Какая прекрасная мысль! — обрадовалась Лили, но, увидев, что секретарша сняла трубку телефона, повернулась к двери. — Ладно, ладно, я ухожу, — пробормотала она.
Слезы застилали ей глаза, она оглядела приемную в последний раз и сказала:
— Но это все правда. Я попала в больницу и не могла присматривать за внучками, а они отправили их в Австралию.
Лили планировала в тот же день заехать на Шип-стрит и рассказать Мэвис новости, но теперь она чувствовала себя такой усталой, что была не уверена, сумеет ли доехать до дому. Обессиленная, она рухнула на каменную скамейку на площади. Несколько прохожих шарахнулись в сторону при виде зареванной старухи, скрючившейся на скамейке. Но прошло несколько минут, и Лили взяла себя в руки. Она вытащила из кармана носовой платок и вытерла глаза. Нельзя показывать слабость, надо держаться.
Часы на ратуше пробили четыре. Лили в изумлении взглянула на них. Не может быть! Уже четыре часа? Она вышла из дому в десять утра, не удивительно, что она так устала. Она снова подумала о том, что стоит навестить Мэвис, но к тому времени, как она доедет до дочери, Джимми вернется домой. «Нет, — решила Лили, — лучше поеду домой, а к Мэвис зайду завтра утром. Джимми к тому времени уже уйдет на работу».
На следующий день, утром, Лили отправилась на Шип-стрит. Погода была прохладной, дождь перестал, и в неприветливом зимнем небе светило холодное солнце. Она шла медленно, не торопясь, и старалась ни о чем не думать. С тех пор как она получила Ритино письмо, у нее постоянно ныло сердце.
Дверь открыла Мэвис. Босая, с растрепанными волосами и в грязном халате. В руках она держала орущего младенца. Лили бросила сумку на пол в прихожей и схватила рыдающего ребенка на руки. Он уткнулся ей в шею горячим, покрасневшим от крика личиком.
— Ш-ш-ш, Рики, — прошептала Лили. — Тише-тише. Что с тобой?
Не проронив ни слова, Мэвис развернулась и ушла на кухню. Раковина была забита грязными тарелками, а стол не прибран.
— Он все время плачет. — Мэвис сама готова была расплакаться. — Я почти не сплю, а он плачет, а Джимми орет на меня и на него. Я так устала, мам, не знаю, что делать.
Лили поняла, что не стоит сейчас начинать разговор о девочках.
— Иди поспи часок, милая, — сказала она, покачивая на руках младенца. — Я присмотрю за малышом, а потом разбужу тебя.
Два раза повторять не пришлось. Мэвис свалилась в неубранную постель и тут же заснула. Пока она спала, Лили успела прибраться в кухне, приготовить еду из всего, что нашла в кладовке, накормить и выкупать Ричарда.
— Мам, ты просто чудо! — пробормотала Мэвис, удивленно оглядываясь.
— Спасибо, — улыбнулась Лили. — А ты прими ванну и вымой голову. Тебе станет намного лучше. Давай. — Помолчав, она добавила: — Мне надо с тобой кое-что обсудить.
Полчаса спустя они ели на кухне суп и бутерброды, которые приготовила Лили, а Ричард мирно спал в коляске.
— Ну, — начала Мэвис, — о чем ты пришла поговорить? Вряд ли ты навестила меня для того, чтобы прибраться.
— Я пришла повидаться с тобой и с Рики, — возразила Лили. — Но мне действительно нужно с тобой поговорить.
Возникла неловкая пауза. Лили не знала, с чего начать. Она много раз репетировала дома, как расскажет обо всем Мэвис, но теперь растерялась.
— Ну, — настаивала Мэвис, — в чем дело-то?
— Я получила письмо, — начала Лили, — письмо от Риты.
— От Риты? — удивилась Мэвис. — Зачем она тебе написала?
— Мэвис, — перебила ее Лили, — ты знаешь, где сейчас девочки?
— Как это где они? — возмутилась Мэвис. — Конечно знаю.
— Где они живут?
— Как где? В приюте «Нежная забота», на улице Расселл-Грин.
— Нет. Там они больше не живут.
— Что? Куда же они делись? — Мэвис засунула в рот остатки бутерброда.
— Непохоже, что тебе очень интересно, — заметила Лили.
— Конечно мне интересно, — возмутилась Мэвис. — Это же мои дочери.
В другой раз, возможно, Лили бы поинтересовалась у Мэвис, всегда ли она об этом помнила, но теперь просто смякала:
— Ладно, тогда я расскажу тебе, где они. В Австралии.
— В Австралии? — повторила Мэвис. — Как это в Австралии? Не может быть! Мы же отдали их в «Нежную заботу».
— А «Нежная забота» отправила их в Австралию.
— Не могли они этого сделать. — Мэвис все никак не могла поверить в то, что говорила ей мать.
— Могли и сделали! — огрызнулась Лили. Она потянулась к сумке и вынула из нее письмо. —
