По ту сторону чисел - Татьяна Сергеевна Касаткина
Я собиралась сказать об этом прямо, но тактично. Чувства вины и грусти парили надо мной в воздухе. Iphone Вовы на столе засветился от входящего звонка. Выражение его лица сразу переменилось. Его глаза заблестели, а голос стал нежным.
– Привет, Дашуля. Как ты?
…
– Да, завтра все в силе.
…
– Отлично, пока.
Дашуля. Я чувствовала, как напрягаются мышцы вокруг глаз. Ещё немного и я превращусь в хищное животное, застывшее перед броском на беспечную добычу. Но я остановила себя, и добыча исчезала на глазах. Это того не стоит. Я вздохнула и пошла за вторым латте. Мой отрепетированный монолог был ни к чему. Чувство вины тоже было лишним. Этот человек посчитал, что я не заслуживаю откровенности и прозрачности, это было не совсем приятно. А может быть, он вообще не задумывался о моих чувствах. Я сделала усилие над собой: нужно было заполнить этот вечер словами. В конце концов, я предложила эту встречу.
– Ты читал последнюю аналитику по эфиру? Непонятно, с чем связано его резкое падение. Биткоин и другие альты не просели так сильно…
Вова скучающе поморщился.
– Вера, тебе никогда не надоедает постоянно сидеть за кофе? Неужели тебе не скучно? Давай поедем на квиз, здесь недалёко, как раз успеем.
Это было феноменальная наглость. Дашуля. Как может надоесть пить кофе. Квиз. Настолько абсурдно, что я согласилась.
В просторном баре было оживлённо. Кирпичный лофт интерьера был грубовато приветлив. Искатели интеллектуальной романтики заказывали пиво и бургеры. Они не покоряли горные вершины и не испытывали себя походами на прочность. Здесь адреналин добывали по-другому: в жарких спорах рождалась истина и правильные ответы. Азартно сопоставляли режиссеров и фильмы, инженеров и их изобретения. Команды угадывали факты о книгах и музыкальных произведениях, великих полководцах и современном оружии. Эмоции били через край.
Мне нравились водопады радости, уносившие однообразие будней, и все же я предпочла бы размеренно выпить кофе. Мне было по-настоящему дорого общение с близкими друзьями. Для всего остального есть Википедия. Но каждому своё.
Конечно, мне было страшно. У меня за спиной оставалась стабильность, перспективы и тихий уют вечеров. Мир успешных, талантливых людей, считающих ум главным человеческим достоинством. Мир, где мозгу не принято было давать отдых, даже во время развлечений он должен быть в напряжении. Иначе так просто превратиться в неудачника, который бесцельно лежит на диване.
У меня впереди были два месяца Балканского темперамента. Дальше была неизвестность.
1812 год. Кутузов принимает решение оставить Москву. Ему было легко? Мне тоже.
Но противоположность страха – это действие. Пусть это действие выглядит глупо, пусть представляет собой шаг назад. В действительности это шаг к свободе.
4
Павелецкая была многолюдной и шумной. За мной наблюдали черные взгляды. Блестящие. Непонятные. Метро перетекало в вокзал. Зимой он вызывал особенно яркие чувства: грязь, слякоть, люди без дома. Бесконечная печаль и жестокость жизни.
Неожиданно, в этом была красота. Отсюда так и не ушли 90-е. Палатки, шаурма, музыка и дыхание юга. Каким бы нищим не было мое детство, когда чувство безнадежности так часто захлестывало меня с головой, мне было приятно вернуться в него ненадолго. Вспомнить лучшие моменты и облегченно вздохнуть от того, что теперь я живу по-другому.
В уютном кафе с небесно-голубыми салфетками и шерстяными клетчатыми пледами у меня была назначена встреча с подругой. Маша была успешным менеджером в технологической компании, женой и мамой двоих детей. Меня искренне восхищал баланс, которого ей удалось достичь.
Маша опаздывала, но я была не против. Я сидела у панорамного окна с видом на переулок, и фильтр-кофе было прекрасным. Мне некуда было спешить. Новое поколение вокруг было погружено в элегантные Mac и Ipad, компания в глубине сидела за настольной игрой. Стильные очки, хорошо подобранная одежда, уверенность в себе. Эти люди постоянно потребляли информацию, казалось, они были в разы умнее и быстрее меня. Их стиль жизни выглядел чужим.
– Вера, привет! Как я рада тебя видеть! – Маша вбежала в кафе, ее глаза сияли. – Прости, что так долго. Не могла найти место для парковки.
– Все отлично. Это замечательная кофейня!
Я ела брусничный пирог, Маша – сэндвич.
– Вера, я восхищена твоим решением, поехать в Черногорию на два месяца. Это неповторимый опыт. Чем ты планируешь заниматься?
– Увидеть обычную жизнь. Понять себя. Хочу изучить некоторые вещи. У меня нет плана ежедневно ездить по туристическим местам. Хотя, конечно, многое интересно. – Улыбнулась я.
– Знаешь, я вспоминаю себя 10 лет назад. У меня было желание прожить в европейском городе несколько месяцев. В Париже или, может быть, в Барселоне. Но потом появилась семья. И стало не до этого.
– Да, я согласна с тобой. Мой поступок выглядит необычно только в нашей культуре. В западном мире очень распространено понятие gap year.
– Я не слышала о таком раньше.
– Обычно gap year берут после окончания школы или университета. Человек путешествует, проходит стажировку или работает волонтером. Главное – понять, чем ты хочешь заниматься.
– Да, кажется, это очень хорошая идея. Мы в России все время куда-то бежим. Нужно двигаться только вперёд и только вверх. Заканчиваешь университет, попадаешь на стажировку, устраиваешься на работу, выходишь замуж, у вас рождаются дети. Дальше даже не знаю.
– Может быть, смерть?
Маша молчала, глядя перед собой. Неопределённость. У каждого были свои вопросы без ответов. Для меня рассыпалась вся цепочка. Я не знала, действовать или принимать, как есть. Дело во мне или мое время ещё не пришло.
– Есть ли смысл во всем этом, если тебе некого любить…
– Вера, я часто думаю, что быть с кем-то – не цель. Помимо этого в жизни есть столько всего важного и интересного. – Маша улыбнулась. – Подружки говорят, потому что я уже замужем и у меня есть дети.
– На самом деле я с тобой согласна. Просто в нашем обществе тяжело переносить одиночества.
– Да. Но надо больше слушать себя, а не искать одобрения окружающих. Например, наши родители никогда нас не поймут.
Когда мы вышли из кафе, было темно, и снег вокруг был мягким и чистым. Он гасил звуки улицы, в нем растворялись сомнения и тревоги. Я ехала домой в метро и слегка улыбалась.
5
Вещей было немного. Зачем нужны вещи, если я отказалась от своего дома, путь к которому лежал через выплаты процентов выше, чем пики Гималаев. Вещи не могут заполнить пустоту в душе.
Приглушив свет, я стояла у окна и смотрела вдаль. В открывающемся виде была красота индустриального пейзажа. Окна других домов горели в темноте. Их было много, бесконечно много. За
