Дар - Элеонора Бостан
Погруженный в свои мысли, Антон следил за стремительно меняющимся пейзажем. Скоро пустыри и грязные тротуары сменились хорошо освещенными и чистыми улицами и скверами, дороги становились все шире и ровнее, а потом наконец показались небоскребы делового города, в лучах утреннего солнца они сверкали чистым золотом. От этого зрелища дух захватывало даже у тех, кто каждый день проезжал этот маршрут, многие даже отвлекались от своих планшетов и журналов и поднимали задумчивые глаза на эту величественную иллюзию красивой жизни. И хотя почти все, кто ехал в этом поезде, работали там, среди этих роскошных зданий совсем не на высоких должностях и вряд ли поднималась на верхние этажи – только если с тряпкой и пылесосом в руках – в эти секунды в глазах людей можно было увидеть восторг и упрямую веру в то, что среди этих золотых башен каждый найдет свою счастливую жизнь.
Эта часть дороги была у Антона самой любимой, конечно, он не видел своего лица, но не сомневался, что на нем написан такой же восторг и восхищение. Из окна мчащегося поезда город выглядел настоящим сказочным поселением, некоторые здания казались выстроенными из чистого золота, другие, находясь в тени, отражали небо своими стеклянными стенами, и Антон так и не мог решить, что прекраснее. Многоуровневые дороги, уже забитые машинами и автобусами, добавляли городу фантастический вид, не хватало только снующего между высотками и развязками воздушного транспорта. Возможно, я доживу до того дня, когда увижу всю картину целиком, подумал Антон, любуясь городом, может даже из окна летающего такси или поезда.
Антон позволил себе еще несколько минут постоять и полюбоваться необыкновенным видом, но город стремительно приближался, пора было готовиться к выходу. Ближе к центру народу в поезде прибавилось, Антон пробирался к лестнице на первый ярус, извиняясь и краснея каждый раз, кода случайно все же наступал кому-то на ногу. Еще две остановки и он будет свободен, зажатый в толпе, он всегда ощущал себя пойманным в ловушку. Протиснувшись поближе к лестнице, он остановился – на остановке выходило много людей, так что потом он мог спуститься на первый ярус почти с комфортом – все было давно отработано и знакомо, ничего нового. И это хорошо, подумал Антон, глядя в потолок и цепляясь за поручень тремя пальцами, для всей ладони места не было, с меня хватит перемен, по крайней мере, в ближайшее время.
И снова он вдруг ощутил такое приятное чувство комфорта и безопасности, когда собственная жизнь кажется костюмом точно по размеру, такое редкое и так быстро ускользающее. У него наконец была спокойная, контролируемая жизнь и хоть какая-то уверенность в завтрашнем дне, все устоялось и наладилось, насколько это было возможно. Он чувствовал себя выжившим при кораблекрушении, отчаянно сражающимся с волнами всю ночь и, наконец, с рассветом выброшенным на берег. И пусть ему еще предстояло многое сделать для выживания на неизвестной земле, но сейчас он просто отдыхал и радовался тому, что выжил.
Толпа буквально вынесла его из поезда на одной из центральных станций, здесь поток людей был настолько плотным и мощным, что пугал туристов и непривыкших к большому городу людей. Вырвавшись из потока и отойдя к колонне, Антон остановился и оглядел станцию. Огромное строение, выполненное из мрамора и стекла, высокие сводчатые потолки со стеклянными куполами, колонны, подпирающие небо, так казалось с земли – Антону нравилось здесь, нравились даже тысячи людей, кажущихся крошечными в этом пространстве, это бесконечное движение, эта суета. Здесь проходила одна из огромных пульсирующих артерий гигантского организма под названием мегаполис. И это гигант уже проснулся и готов был начать новый день.
Антон еще раз поднял голову к стеклянному потолку. Прямо над ним проплывали пушистые облака ванильного цвета, вокруг него кружился поток людей с чемоданами, сумками и такими же деловыми портфелями, как у него, полицейские сверлили взглядом толпу, нищие приставали к людям, стараясь не попадаться на глаза стражам порядка. Все кипело вокруг, а он как будто выпал из времени и из этого мира. Он чувствовал себя героем кино в замедленной съемке, тогда как весь мир вокруг несся в ускоренном ритме.
Обычно он всегда пережидал, пока поток людей немного схлынет, а потом двигался к выходу, его ждали три квартала в самом сердце города, и сегодня он собирался пройти их пешком. А почему нет, думал он, настроение по-прежнему было отличное, погода чудесная, на поезд я не опоздал, так что могу и прогуляться, все равно еще весь день в офисе сидеть, так хоть воздухом подышу. Зажав портфель под мышкой, чтобы у карманников и других воров не было соблазна, он отошел от колонны и тут все и случилось.
Люди вокруг сновали во всех направлениях, толкались и лавировали между такими же спешащими пешеходами, колясками и чемоданами, которые они катили. Антон выбрал свободное место и нырнул в толпу, глядя себе под ноги и стараясь не врезаться во встречного человека или тележку.
Он не видел нищего, пересекающего поток по непонятной траектории, а если бы и увидел, не обратил бы внимания. Обычный сумасшедший старик в рваном плаще когда-то бежевого цвета, с длинными растрепанными волосами, в которых тоже еще кое-где просматривался их прежний темный цвет, в рваных кроссовках. Он стремительно прорезался сквозь толпу и люди расступались, не желая сталкиваться с этим грязным оборванцем.
Но было в этом нищем и кое-что необычное – он ничего не просил.
Задержись Антон у своей колонны чуть дольше или чуть меньше, всего на пару секунд, все пошло бы по-другому, но все случилось как случилось, еще не видя друг друга, эти двое шли навстречу, космическая мозаика сложилась и их траектории нашли точку пересечения в самом центре зала. Старик подошел справа, люди расступились, и перед ним оказался Антон, смотрящий вперед, но никак не направо. Стрик совершенно не думал сбавлять скорость, увидев пред собой Антона, он рванулся к нему, на ходу поднимая руку, в ладони было что-то зажато. В последнюю секунду Антон заметил приближающийся справа объект, но было уже поздно.
– Возьми ее, – прохрипел нищий ему на ухо, – возьми, теперь она твоя.
Волна неприятного запаха, идущего от старика, обрушилась на Антона. На мгновение их взгляды встретились,
