Александр Этерман - Смерть и деревянные человечки
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Я тоже. Он глупый и вздорный старик. Ума не приложу, почему ему не отрубили в 94 году голову, когда он попал под горячую руку к господину Бийо-Варенну. Я не думал, что он еще способен спать с женщиной. Впрочем, учтите еще одну вещь. Для женщин все мужчины одинаковы.
ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Он не способен спать с женщиной. Они провели безумную ночь, впрочем, довольно невинную, но ей, видимо, понравилось.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Так в чем же дело? Ты предложил ей свои услуги?
ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Я ее ударил. Она обиделась, и я был на седьмом небе и думал, что все кончилось. Не тут-то было. На другой день она встретила меня с подчеркнутой нежностью.
ВИКОНТ: Я тебе завидую. Меня встречают с подчеркнутой нежностью только по четвергам, когда у нее кто-то другой.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Кто же у нее по четвергам?
ВИКОНТ: Не все ли равно? Во всяком случае она к нему относится хуже, чем ко мне.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Б-же мой, как вы мне надоели. Послушайте, я сплю сейчас с десятком разных женщин, не поручусь даже, что в их числе нет ваших любовниц, но даже если нет, вы же знаете, все женщины одинаковы и поэтому все десять точно такие же мегеры. Однако же у меня нет никаких проблем. Значит, дело не в них, а в вас.
ВИКОНТ: Ты их просто не любишь.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Что ты, совсем напротив, очень люблю.
ВИКОНТ: Тогда они обыкновенные шлюхи.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Все женщины - шлюхи.
ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Но не все это знают. Во всяком случае, они не всем это показывают.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Вы ошибаетесь. (Входит высокая красивая женщина и садится на колени к графу. Он шепчет ей что-то на ухо.)
ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Альбер, хочешь, я тебя с ней познакомлю?
ГРАФ ДЕ ПАНТИ (нарочито небрежно): Ну да. Разве вы не знакомы? (Он гладит бедро женщины) Это графиня Парижская, не так ли, дорогая?
ВИКОНТ: А, вот оно что.
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: ДА, королевская кровь сказывается. Неправда, что аристократия вырождается. (Он задирает ей юбку выше колена.) Посмотрите, какие ножки!
ГРАФ ДЕ БУА-РЕМИ: Тебе не жалко?
ГРАФ ДЕ ПАНТИ: Ничуть. Я же говорю, все женщины одинаковы.
Явление 17
(В карете маркиза де Сомине, кроме него, находится маленький, горбатый, богато одетый мужчина. В его поведении чувствуется тщетно прикрываемая высокомерием неуверенность. Карета медленно едет и трясется.)
ЧЕЛОВЕЧЕК: Вы доверяете своему кучеру, маркиз?
МАРКИЗ: Смотря что. Во всяком случае, не меньше, чем вам, между нами будет сказано. Французы всегда слишком доверчивы по отношению к англичанам.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Все же будем надеяться, что он нас не услышит.
МАРКИЗ: Надейтесь. Так в чем же дело?
ЧЕЛОВЕЧЕК: Простите, маркиз, вы ему платите?
МАРКИЗ: Разумеется. Иначе он бы у меня не работал.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Я не об этом. Вы оплачиваете его услуги?
МАРКИЗ: Он правит лошадьми. Это обходится мне в семьдесят фунтов в год, не считая одежды. Я не думаю, что разорюсь по его милости.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Какая неосторожность!
МАРКИЗ: Какая?
ЧЕЛОВЕЧЕК (раздражаясь): Вы не хотите меня понять, маркиз!
МАРКИЗ: Я вас прекрасно понимаю. Все-таки, что вы хотите сказать?
ЧЕЛОВЕЧЕК (отчаянно жестикулируя): Я ничего не хочу вам сказать. Наоборот, это вы хотели мне что-то сказать.
МАРКИЗ: Я забыл.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Да нет, я хочу у вас спросить...
МАРКИЗ: Спрашивайте.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Что вы обо всем этом думаете? (Он выпаливает это одним духом.)
МАРКИЗ: Пока что это меня не касается.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Как же так! Мы в преддверии больших событий и вы можете приобрести влияние, или потерять...
МАРКИЗ: Да нет. Это не революция, а, собственно, хоть бы и так. Мои деньги вложены в разных странах, а сам я лезть на рожон не собираюсь.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Да? А ваш сын?
МАРКИЗ (хмурясь и повышая голос): Какое отношение ко всему этому имеет мой сын? Он не занимется политикой.
ЧЕЛОВЕЧЕК: До поры до времени. Мы тоже занялись ею не сразу. Вы же не можете ему это запретить. И потом, он великолепно владеет оружием. В Италии он убил на дуэли двух человек. Что будет дальше? Во Франции ему скучно...
МАРКИЗ (более спокойно): Ему не скучно. Я бы не хотел, чтобы он занимался подобными вещами. Пусть пишет стихи, путешествует, потом мы для него что-нибудь придумаем.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Конечно, маркиз. И все-таки, как вам нравится положение во Франции?
МАРКИЗ: Вы хотите сказать, положение Франции? Ну и вопрос! Вы же лучше меня знаете, кто там сейчас правит.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Допустим, знаю. Вы тоже знаете. Будьте откровенны, скажите, неужели такое положение вам нравится?
МАРКИЗ: Ничего не поделаешь, вы, кажется, просили меня быть откровенным. У нас нет серьезного выбора. Воевать Франция по-прежнему не может. Гений Талейрана спас ее, ну так он будет спасать ее еще долго. Наполеон... Император угробил Францию, а Талейран...
ЧЕЛОВЕЧЕК: Да бросьте вы... Простите, маркиз. Державы-победительницы передрались между собой, и, к счастью для вас, он этим воспользовался. Никакой.., еще раз прошу прощения, маркиз, правда, что он уже в городе?
МАРКИЗ: Правда. Кстати, я могу рекомендовать вам еще одного князя Священной Римской Империи, господина Меттерниха.
ЧЕЛОВЕЧЕК (с гримасой): Премного благодарен. Этим господином я сыт по горло. С вашего разрещения, я разовью свою мысль. Никакой дипломат, будь он семи пядей во лбу и прожженный интриган, как ваш князь,не может заменить полмиллиона солдат, или даже просто полмиллиона.
МАРКИЗ: Тем не менее, вместо того, чтобы поужинать и принять ванну, вы сейчас поедете к нему.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Разумеется. Ведь у меня дела. Более того, я думаю, вы составите мне компанию, маркиз.
МАРКИЗ (размышляя): Возможно. Все возможно. (Он медленно достает из кармана часы и со звоном открывает крышку. Он смотрит на них с улыбкой.) Даже весьма вероятно. Но где вы собираетесь его искать? Он неуловим даже по ночам, как и все мужчины, которые нужны Европе.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Я рассчитываю на вас, маркиз.
МАРКИЗ: Сознаюсь, я еще не видел князя.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Ни за что не поверю, что вы не знаете,где его найти.
МАРКИЗ: Может быть, знаю. Наверное, знаю, но вы понимаете, леди Рольтон...
ЧЕЛОВЕЧЕК: А, леди Рольтон, любовница Бонапарта! Она, наверное, отнимает у вас очень много времени. Вы знаете, самоубийственный поход в Россию был начат из-за нее.
МАРКИЗ: Вы не шутите? Неужели она сотрудничала с британской разведкой?
ЧЕЛОВЕЧЕК: В том-то и дело, что нет. Это была ее собственная инициатива. Фокс ее отговаривал, но она и слушать не хотела. По сути дела, император отдыхал в русских снегах от ее безмерной требовательности в постели. Временами она доводила его до белого каления.
МАРКИЗ: Такая горячая женщина?
ЧЕЛОВЕЧЕК: Бросьте, маркиз, как будто сами не знаете! Но я не думаю, что она сможет нам чем-нибудь помочь. Скорее уж помешает.
МАРКИЗ: Моя карета к вашим услугам.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Нет, маркиз, это я в вашем распоряжении. Куда вы меня повезете?
МАРКИЗ: Надо найти герцога Фюрствальдского.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Где он может быть?
МАРКИЗ: Где-то здесь. (Он разводит руками.) Где угодно, даже у меня дома. У княгини де Лио, у герцога Стенфордского...
ЧЕЛОВЕЧЕК: Это вероятно?
МАРКИЗ: Не очень. У принцессы Пармской, наконец, у князя Талейрана.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Может быть, с него и начнем?
МАРКИЗ: Не советую, это еще менее вероятно.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Что же мы все-таки будем делать?
МАРКИЗ: Представления не имею.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Начнем с начала. Как найти герцога?
МАРКИЗ: Мне кажется, нам следует навестить сначала его любовницу.
ЧЕЛОВЕЧЕК (с громким смехом): Чтобы наставить ему рога? Право же, вы очаровательны, маркиз. Это, часом, не все та же леди Рольтон?
МАРКИЗ: По-моему, нет. Это виконтесса де Бройль.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Еще одна родственница короля?
МАРКИЗ: Очень дальняя.
ЧЕЛОВЕЧЕК (стуча по стенке кареты): Эй! Останови! (Маркизу) Куда нам?
МАРКИЗ: К виконтессе.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Эй, глухой осел! (Карета останавливается на мгновение, трогает с места. Он падает со скамейки.) Поделом мне. А она хороша, эта виконтесса?
МАРКИЗ: Ей лет 35. Очаровательная женщина, но несколько странная.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Я понимаю. Чего только не бывает. Ваш сын с ней в хороших отношениях?
МАРКИЗ: Почему вы спрашиваете?
ЧЕЛОВЕЧЕК: Я всегда интересуюсь подобными вещами. Ведь вы с герцогом друзья?
МАРКИЗ: Мой сын незнаком с ним.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Да? Я тоже. Но это ничего не меняет. Мы потеряли слишком много времени, маркиз, надо торопиться.
МАРКИЗ: Ради Бога. (Громко) Джимми, скорее! Мы будем у виконтессы через минуту. Поправьте, пожалуйста, галстук. И вообще, как на вас сидит фрак! Застегните манжеты.
ЧЕЛОВЕЧЕК: Зачем? Я не пойду к ней. С меня и так хватает титулованных шлюх. Если бы она была порядочная женщина... Мне, откровенно говоря, жаль и вас туда пускать. Но, я думаю, вы быстро все узнаете.
МАРКИЗ: Вы хотите, чтобы я пошел туда один?
ЧЕЛОВЕЧЕК: Дорогой маркиз, вообразите как худший случай - что с ней придется спать. Если вы пойдете туда один, это займет вдвое меньше времени.
