На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова
— Что?
— А что такого? Скажем, что всё же решили уговорить твоего отца, а уж потом идти в Загс. Если ты так боишься… так не уверена, я не стану настаивать. Ты, видимо, очень устала за последние несколько дней, что опять проспала почти девять часов. Сейчас уже половина одиннадцатого. Ира оставила тебе фруктов и отбивную в термосе. Решила, что постесняешься спуститься поужинать, вот и позаботилась.
— А ты?
— Я поел.
— Я не о том. Что ты здесь делаешь? Почему в этой комнате?
Вадим усмехнулся.
— Потому, что мы с тобой практически женаты, вот нам и выделили одну комнату. К тому же, если помнишь, ты сбежала от папы, чтобы быть со мной, поэтому живешь в моем доме. Делишь со мной одну комнату. Одну постель.
Инна смутилась и отвела взгляд.
— Да уж. И ты намерен спать… со мной?
Он похлопал ее по плечу, засмеявшись.
— В одной кровати, но без далеко идущих намерений. Тебе придется потерпеть. Справишься?
— А сколько здесь одеял?
— Не поверишь — одно!
Девушка вздохнула и глянула мельком на кресло, стоящее в комнате у окна.
— Даже не думай! — тут же вставил Вадим. — Я в него сам не лягу спать, да и тебя не пущу. Завтра трудный день. И вот еще что: это, пожалуй, будет единственная ночь, когда мы с тобой разделим постель. Завтра, в нашу первую брачную ночь, Ира отправляет нас в свой домик у озера. Здесь неподалеку есть озеро. Они купили участок земли и построили на нем дом. Ну, что-то вроде дачи. До самого отъезда Иры с семейством мы пробудем там. Застолья здесь никакого не будет. Нашу с тобой свадьбу мы отметим вдвоем.
Невеста смотрела на него, а ему почему-то всё равно было неловко. Чувствовал себя эгоистом, видя, как сильно терзается она.
— Ну, если ты, конечно, не хочешь всё отменить, — вставил он, не спуская с нее глаз.
Инна покачала головой, запахивая на груди кофту.
— Нет уж. Коль пошла такая пьянка, жуй последний огурец! Раз решили, нужно идти до конца. Справлюсь, не переживай. Я не сбегу завтра. И сегодня мы… спокойно переночуем в одной постели. Даже не знаю, с чем именно связано мое поведение. Просто, наверно, всё из-за того, что никогда не лгала. Лишь один-единственный раз пришлось соврать, что мне шестнадцать лет, а не четырнадцать из-за работы. Иначе меня бы просто не взяли. Отец работал корректором в замшелой газетенке, ему плевать было, что денег не хватает. Даже утверждал, что с мамы нужно стрясти алименты. Я уже давно поняла: у слабых мужчин сильные женщины. У них просто выбора не остается. Если и они останутся слабыми, мир, окружающий их, рухнет.
Романов кашлянул в кулак, и вдруг притянул ее к себе, накинув на нее полы своего пиджака. Она сразу почувствовала аромат его геля для душа, тепло большого сильного тела. И не рванула, как обычно, из этого тепла.
— Знаешь, я могу тебя успокоить, — вдруг сказал он, усмехнувшись. Ямочки на щеках тут же заиграли, и Инна, улыбнувшись, положила ладони поверх его рук. — Я сильный мужчина: многого добился, еще большего добьюсь, неплохо зарабатываю, без вредных привычек… Слушай, да я же идеал! И чего ты еще артачишься? Такой мужчина тащит тебя под венец, а ты еще колеблешься?
— Что? — возмутилась Инна, игриво.
— А что? Не правда, что ли? Красивый, высокий, с хорошим воспитанием. Сирота, то есть никаких пререканий со свекровью не будет. С квартирой, машиной!
— Ну, насчет квартиры, я согласна, есть, чем хвалиться, но вот машина…
— А что с ней не так? Ей, знаешь, сколько лет? А она ничего, бегает!
— Вот именно! Не старовата ли она для такого красивого, богатого и утонченного?
— Вау! Я и словом не обмолвился о своей утонченности. Значит, и правда считаешь, что я крут?
— Крут? Крут??
— А разве нет?
— Нарцисс! Самовлюбленный льстец! Себя не похвалишь, ходишь, как оплеванный?
— Ну, вот. Как всегда, начали за здравие — кончили за упокой! Алька, завтра сразу после регистрации в Питер вернется. Ей послезавтра на работу.
— Ты ее отвезешь?
— Еще чего! Не барыня, на электричке доедет. У меня завтра особенный день.
— А ну да! Я как-то всё время забываю. Ты же меня причешешь?
— Терпеть не могу такое слово! Причешешь, всё равно, что почешешь и иже с ними. Прическу сделаю, да и с макияжем помогу.
— С макияжем сама справлюсь.
Он поцеловал ее в макушку.
— Как скажешь.
Когда новобрачные спустились к завтраку, Ира уже была на работе.
— Ну, что нет желания отказаться, пока не поздно? — усмехнулся Максим, увидев их.
— А должно? — усмехнулась Инна, усаживаясь за стол. Вадим галантно пододвинул стул. Она кивнула ему в ответ.
Алька зевала во весь рот, за что получила от брата ложкой по лбу.
— Блин! Я ведь и сдачи могу дать! — взревела она.
— Она с нашими парнями играла до утра в какие-то стрелялки, — пояснил хозяин, глянув, на зевающих сыновей.
— В детство впала? — усмехнулся брат.
— А я из него еще не выпадала, чтоб впадать обратно, — не осталась в долгу сестра.
— Оставь девочку в покое, — тут же сказала Инна.
— Понял? — вставила свое слово Аля, глянув на брата с издевкой и показала язык.
— Вам, Инна, наверно, тяжело с ними. Сколько их помню, вечно спорят, — усмехнулся Максим.
— Самое главное, не вставать на чью-либо сторону в спорах, — ответила девушка.
— А сейчас что сделала? — возмутился жених.
— А сейчас я защитила ребенка от нападок брата. Себя в ее возрасте вспомни.
Вадим вздохнул:
— В ее возрасте у меня даже приличного компьютера не было. Было нечто среднее между микроволновкой и телевизором.
— Микроволновкой?
— Угу. Я сверху на мониторе бутерброды себе подогревал. Главное в этом деле,
