Раиса Крапп - Прикосновение звёзд
Глава тридцать четвертая
Гретхен теряет нового знакомого
Когда они вышли из харчевни, улица оказалась запружена людьми. Все они двигались в одном направлении. Поток весело возбужденных людей, едва Гретхен и ее спутник вступили в него, подчинил их своему размеренному движению. Некоторое время они шли спокойно, вместе со всеми смеялись шуткам, перелетающим над головами от одного острослова к другому, подхватили вспыхнувшую песню. Гретхен снова надела маску, и все же чувствовала себя объектом особого внимания - взгляды тех, кто оказался поблизости, задерживались на ней. Кто-то дарил ей восхищенную улыбку, кто-то раскланивался с глубоким почтением, кто-то вскидывал руку в приветствии: "Вива!"
По мере приближения к цели людской поток становился все более полноводным. Он вовсе не был подобен безумному горному стремлению воды, но безмятежность широкой и полноводной равнинной реки тоже обманчива - в ней скрытая огромная сила и энергия, которым трудно противостоять...
Когда на пути человеческой реки встало препятствие - широкий постамент памятника, - она разделилась на два рукава, обтекла постамент чуть мешаясь и сбиваясь со своего спокойного тока, и слилась вновь. Но Гретхен оказалась без своего попутчика. Вышло так, что они разъединились и оказались в разных потоках. Гретхен поднималась на цыпочки, вертела головой, чтобы снова увидеть его, ведь он должен был быть где-то поблизости, одновременно ее влекло все дальше и дальше. Она пыталась сопротивляться течению, люди уступали ей, старались обойти, кто-то прикрыл от толчков, одновременно оттесняя в сторону, и Гретхен вскоре оказалась вытесненной на самый край, где стоял конный патруль, призванный следить за порядком, а так же оказывать самую разнообразную помощь горожанам. Патрульный увидел, что юная женщина выглядит немного растерянной, и взгляд ее разыскивает кого-то в толпе. Тронув коня, он приблизился к ней.
- Могу я вам помочь, прекрасная дама? - склонился к ней всадник.
- Благодарю вас, но едва ли вы мне поможете, - Гретхен слегка пожала плечами. - Я потеряла своего спутника.
- Поднимайтесь ко мне и взгляните сверху, - предложил патрульный.
- О! Это отличная мысль! Но... как мне к вам?..
- Не говорите мне, что вы не умеете летать - такая тоненькая и воздушная, - рассмеялся патрульный. - Давайте проверим.
Он наклонился, обхватил ладонями талию Гретхен:
- Прыгайте ко мне!
И в тот же миг, будто подхваченная ветром, Гретхен оказалась на спине лошади впереди патрульного.
- Давайте искать вашего друга, - сказал он и, тронув лошадь, заставил ее не спеша идти сбоку человеческого потока. - Скажите мне его имя, наверняка я знаю его и тоже буду высматривать в толпе.
- Имя? - на секунду Гретхен стало неловко, - она даже имени своего "друга" не знала, но затем рассмеялась: - Да, вероятно, оно у него есть. Но увы, я не успела узнать.
- В таком случае, вдвойне досадно, что вы его потеряли.
Нет, Гретхен никакой особой досады не испытывала - это был просто человек из толпы, ненадолго приблизившийся к ней и снова исчезнувший. Она не видела его, да и не так уж прилежно старалась отыскать. В это время во второй раз над городом зазвучал тот же протяжный трубный зов.
- Вы ведь шли к храму? - спросил патрульный.
- Да, разумеется.
- В таком случае, позвольте, я отвезу вас туда. В конце концов, ваш друг тоже туда придет и сам вас разыщет - уж он-то наверняка знает, кого будет искать и о ком расспрашивать, - улыбнулся патрульный.
Гретхен отстранилась и посмотрела на него озадаченно:
- Почему наверняка?
- Вы же не думаете, что ваша маска надежно ввела его в заблуждение?
- Не хотите ли вы сказать, что тоже узнали меня?!
- А как же иначе? - в свою очередь удивился патрульный. - Даже среди горожан едва ли найдется хоть один, от кого ваша маска вас укроет! А Службе Порядка положено узнавать обо всем еще прежде горожан, - весело улыбнулся патрульный.
- О, Боже!
- Прекрасная Гретхен, чтобы ввести кого-то в заблуждение, вам надо спрятать и ваши великолепные волосы, и восхитительную фигуру, и вашу неповторимую грацию... Но зачем?
"Неужели и Ларт так думает? А маска играет роль только для нее самой?! Но тогда... она была подобна страусу, который сует голову в песок и рад как хорошо он спрятался!"
Странно, что это нисколько не тронуло Гретхен, не стало поводом для огорчения - она весело, легко рассмеялась в ответ на слова патрульного и своим мыслям. Одновременно сняла маску и прикрепила ее к поясу.
Глава тридцать пятая
почетный эскорт поражает воображение
Своего "воздыхателя", обретенного на сценических подмостках, Гретхен так и не увидела. Зато, имея такое преимущество над пешими, она увидела много знакомых лиц, в их числе и свою подругу. Красавица Аманда тоже возвышалась над головами людей, потому что сидела у кого-то на плече. Она заметила Гретхен и издали весело приветствовала ее.
Толпа становилась плотнее, однако по-прежнему, не было ни давки, ни толкотни. Женщин пропускали вперед, и многие мужчины теперь поднимали своих подруг на плечи. Патрульный, пользуясь правом особого доступа, перекинулся несколькими словами с таким же как он всадником и свернул в узенькие безлюдные переулки. Потом он направил коня в столь узкую щель между высокими каменными стенами, что казалось - конь и без всадников не протиснется. В конце концов они выехали хоть и не у самого храма, откуда должна была выйти величественная процессия, но оказались почти у края дороги, по которой она пройдет. К тому же в отдалении хорошо был виден храм, а главное - его высокие ворота. Людей было очень много. Вероятно, сейчас все столичные жители стояли вдоль этой улицы, протянувшейся до главной площади города. И теперь не слышно было ни песен, ни шуток, ни даже громких голосов - люди стояли в благоговейном ожидании и почти не переговаривались между собой.
И вот раздался третий зов рога и слился с приветственным кличем исторгнутым из тысяч уст. Тяжелые створки храмовых ворот пришли в движение.
Почетный эскорт, сопровождающий героев дня, поражал воображение своим великолепием. Здесь были храмовые служители, представляющие как женские, так и мужские храмы, танцовщицы и музыканты. Юные служительницы одного из храмов шли со своими ручными пантерами, и от созерцания этой картины перехватывало дыхание. Потрясающее впечатление производило сочетание девичьей грации и хищной, вкрадчивой грации дикой кошки; белых легких одежд и черной, как уголь, лоснящейся шерсти; тонкая рука с петлей поводка, и беспрекословная покорность сильного зверя...
Лошади, светящиеся как белый атлас, были впряжены в легкие коляски, и в каждой из них стояли девушка и юноша, прекрасные и чистые, как ангелы. За ними следовали восхитительные наездницы, от которых невозможно было отвести глаз, как и от их холеных породистых скакунов. Все здесь было - молодость, чистота, красота и сила. Всюду были цветы, начиная с того, что вся улица была устлана цветочным ковром. Цветами были убраны не только люди, но они были вплетены в гривы лошадей, гирлянды живых цветов оплетали упряжь и коляски.
И сосредоточием всего этого великолепия, разумеется, были Двое.
Гретхен ожидала, что они будут торжественно восседать на чем-нибудь умопомрачительно величественном, как на престоле, но при первом же взгляде на приближающихся всадника и всадницу она поняла, что это Они, Избранные.
В то время как они приближались, Гретхен могла рассмотреть детали. Оба белых коня были высоки и породисты, с тонкими сухими ногами и крутой шеей. При каждом движении под атласной кожей перекатывались мышцы. Каждого вели под уздцы по двое молодых мужчин. Головы коней украшали высокие пышные султаны из белых, как снег, страусовых перьев. Упряжь сияла и переливалась на солнце. Гретхен не поверила глазам, обнаружив, что и от самих коней будто исходит сияние. Потом она узнала, что их укрывали тонкие, невидимые сетки, в которые было вплетено несметное количество крохотных жемчужин.
Потом процессия приблизилась настолько, что Гретхен могла рассмотреть и самих седоков, и тогда она забыла обо всем, кроме этих двоих.
Глава тридцать шестая
Гретхен получает еще один неожиданный подарок
Гретхен смотрела на них, и у нее громко колотилось сердце - эта ясная, чистая красота не могла принадлежать обыкновенным, земным мужчине и женщина, она была запредельна. Сам свет дня, казалось, становился вокруг них ярче. Или может быть, необычным, потусторонним светом светились их лица, и свет этот был не из мира людей, но из мира богов и святых. В их позах была королевская величественность и одновременно - некая отстраненность от всего, что их окружало. Да, они были здесь, они приветливо смотрели на людей, и на губах играли легкие улыбки, но одновременно они пребывали в каком-то ином мире, доступном одним только им, но им двоим, вместе. Нечто неуловимое объединяло их, они были не двое, они были одно целое.
