Пророки - Роберт Джонс-младший
Пол побрел ко входу в салун. Завернув за угол, он увидел своих лошадей, коляску и Адама, который, подремывая на козлах, то ронял голову на грудь, то, спохватившись, выпрямлялся. Пол попытался взять себя в руки, но разум его все еще был затуманен виски.
— Где мой мальчик? — спросил он с улыбкой. — Мне нужен мой мальчик.
Клевавший носом Адам его не услышал.
Пол подошел ближе и повторил свои слова — на этот раз громче. Адам вздрогнул, обернулся и увидел расхристанного Пола. Заметив, что тот улыбается, он невольно отшатнулся. Но, сообразив, чего это может ему стоить, быстро принялся раздувать почти погасшую лампу. Потом взял ее в руки, спрыгнул с козел и, опустив голову, замер перед Полом.
— Масса, — заспанным голосом пробормотал он. — С вами все в порядке, сэр?
— Да, мой мальчик. Все прекрасно. — Пол взял лицо Адама в ладони и заставил его поднять голову. Грязными пальцами он выпачкал Адаму щеки. Тот смотрел на него дикими глазами. — Ты нужен мне, Адам. — Пол пьяно улыбнулся. — Отвези меня домой поскорее. Слышишь? Подготовь лошадей. Знаешь, что? — Он придвинулся к Адаму поближе и прошептал: — Господь благословил нас.
— Нас, масса? — забывшись, перебил Адам.
— Он благословил нас, ответив на мои молитвы. Ах, Адам, разве Он не велик? Разве мало Он дает своим детям, благословенным детям, которых сделал правителями над всеми тварями земными? — Руки Пола наконец выпустили лицо Адама и скользнули к груди. — Иногда, Адам, мне хочется кричать, — продолжал он. — Встать посреди плантации, как делал твой дедушка, и закричать на весь мир, что нет на свете большего дара, чем милость Господня. Как бы низко ты ни пал, сколько бы раз ни споткнулся на пути, самое важное — знать, что ты служишь Господу, а значит, дела твои праведны. Вот почему твой дедушка так поступал. Я никогда не рассказывал тебе, как он кружился, раскинув руки, и смеялся, глядя в небо. Вот как я познал Бога. Вот как понял, что Он всегда приходит. Стоит подумать, что тебя не слышат, как Он сдвинет горы и явит тебе сокровище. Должно быть, ты не понимаешь и половины того, о чем я говорю. Но я надеюсь хоть что-то заронить тебе в голову. Ты не такой, как мы, но и не один из них. Так что, возможно, я не совсем зря трачу с тобой время. А если и так — неважно, все равно никто тебе не поверит.
Они смотрели друг на друга в свете лампы, и даже беглого взгляда было довольно, чтобы понять, что они похожи как две капли воды. Теперь Пол ясно это видел. В иной жизни им не пришлось бы таиться, они могли бы быть отцом и сыном по-настоящему. Пола так и подмывало сказать, что Адам мог бы стать ему более достойным наследником, чем Тимоти, но он прикусил язык.
Свет начал меркнуть, сгустились тени. К ним подступила темнота.
— Сдается, надо бы в лампу еще масла подлить, масса, — тихо сказал Адам.
— Еще, — отозвался Пол так же тихо.
Тут свет погас, и оба тяжело задышали в темноте.
Тьма умудрилась оттяпать от луны половину, но та все же забралась на самый верх и теперь глядела сквозь ветки деревьев. Адам правил лошадьми, ведя их к владениям Галифаксов. Он сидел на козлах, настороженно поглядывая по сторонам, Пол же лежал на сиденье и смотрел в небо.
Он то проваливался в сон, то снова просыпался. В висках стучало, но Пол, разглядывая луну, не обращал на это внимания. Он заслонил ее ладонью, потом опустил руку. Стащить луну с неба оказалось так просто. Он посмотрел на свои грязные пальцы, порванную одежду. В карманах пусто. И часов нет. Ощущать себя победителем, даже когда жизнь назвала тебя проигравшим. Вот чему научила его сегодняшняя поездка в салун. Наконец его сморил сон. Теперь луна оказалась у него в голове, все такая же половинчатая, но менее яркая.
Лошади бежали медленно. Коляска мерно покачивалась на ровной дороге, покачивалась и половинка луны у него в голове. Только это Пол и запомнил о поездке домой, да еще то, как спокойно ему было. Теперь же огрызок луны исчез, коляска остановилась — как быстро! А ведь так приятно было пьяно подремывать! Но больше всего Пола поразило то, что над ним нависло лицо Адама. Оно определенно было слишком близко.
— Что ты делаешь? — спросил он.
И наконец сел. Адам отступил, потупился и ответил что-то совершенно неинтересное. Так они и застыли — один глядел в землю, а другой — на него, — пока обоим не стало неловко. Тогда Пол велел Адаму отвезти его к дому. Адам взял лошадей под уздцы и провел их в ворота, которые, вероятно, успел открыть, пока Пол спал. Они подъехали к дому, и Адам помог Полу вылезти из коляски.
— Я вам еще нужен, масса? — спросил он.
Пол помотал головой. Говорить охоты не было, а уж тем более тратить слова впустую. Чуть тверже держась на ногах, он медленно побрел к дому.
— Вы в порядке? — спросил Адам.
Пол только отмахнулся. И Адам, не распрягая лошадей, повел их к хлеву.
Пол шагал к дому. В нем было темно, только из окна спальни Тимоти лился слабый теплый свет. Полу очень не нравилось, что сын так поздно ложится и рисует в плохом освещении. «Лучший способ испортить зрение», — думал он. Вдруг в окне заметались тени, и свет погас. Где-то завизжали свиньи. Застучали копыта, зазвенели колокольчики.
Сердце Пола сжалось в кулак и отчаянно забилось, норовя вырваться из груди. Выхватив пистолет из болтавшейся на бедре кобуры, он помчался в дом. До сих пор он и не подозревал, что способен бегать так быстро. На лестнице он споткнулся и разбил колено. На четвереньках преодолел следующие четыре ступеньки, поднялся на ноги и изо всех сил толкнул входную дверь. Та ударилась о стену и снова захлопнулась у Пола перед носом. Взбешенный, он снова ее толкнул, на этот раз не так сильно, и поспешил к лестнице на второй этаж. Кликнув Мэгги, он не стал ждать, когда та явится, и побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через ступени. В темноте ничего не было видно, и уже на самом верху Пол снова споткнулся. Он опять позвал Мэгги, надеясь, что она вот-вот
