Смелая женщина до сорока лет - Денис Викторович Драгунский
В этом, очевидно, и заключается великая миссия и безысходный трагизм искусства: оно помогает пережить самую ужасную реальность – и одновременно как бы оправдывает ее, самим фактом своего явления.
Но почему именно я?
ведь я этого достоин!
Дайте чуточку помечтать.
Вот мне 28 лет. Я самый обычный парень. Из самой обычной семьи: папа бригадир ремонтников, мама медсестра. Работа у меня – обычный офис. Обычная зарплата. Недвижимости у меня – доля в родительской квартире. Девушки постоянной у меня нет.
Гляжу на себя в зеркало: нет, не урод, не хиляк – но и не красавец и не бодибилдер.
Регистрируюсь в сети знакомств. И вдруг на меня наплывает суперкрасавица. 27 лет. Вот такие синие глаза! Рост, вес, фигура – всё супер. Американка, что характерно. Зовут Аннабель Ли. Папа у нее генерал из Пентагона, дедушка – миллионер из Техаса. А сама она – окончила Гарвард и владеет юридической конторой. Управляет офшорными счетами индийских фирм.
И вот она, значит, говорит, что надо начать переписываться, потом встретиться и развивать серьезные отношения, а там уж, сами понимаете, до законного брака недалеко.
Я рад и счастлив? Золотая рыбка заплыла в мою облупленную ванну? Сейчас она вильнет хвостиком и на меня обрушится дождь любви, красоты и удачи?
Дудки-с.
Я задаю себе простой вопрос. Конечно, я достоин счастья. Как всякий человек на Земле, о да. Но всё же: а почему именно я – именно такого счастья? Почему именно мне так дико и неимоверно повезло? Чем я заслужил интерес такой великолепной девушки, красивой, умной и богатой? В Америке 330 миллионов народу. То есть примерно 50 миллионов женихов для Аннабель только на ее родине. А еще есть другие страны. Почему же она выбрала именно меня? А?
Молчишь, красавица? То-то же.
Я не буду отвечать на твои письма. Потому что я знаю, что будет дальше. Дальше твой дедушка разорится в своем Техасе, твоего папу уволят из Пентагона, твою фирму закроет полиция, а ты сама застрянешь без единого цента в кармане где-то на полпути от Рима до Мумбаи, и «вышли мне хоть 2 000 баксов, милый, а то я погибну»…
Сделаем гендерное переключение.
Самая обычная девушка. С обычной работой, из обычной семьи, собою мила, но не более того.
С какого перепугу на нее вдруг наплыл сын суперолигарха и внук бельгийского барона? Со всеми своими яхтами, апартаментами и проч.? «Я, конечно, достойна счастья. Но все-таки – почему именно я? А не аферист ли ты, о мой прекрасный принц?»
Иногда кажется – реалистичное представление о собственной персоне позволяет отсечь всех этих эротических аферистов.
Мне начнут возражать:
«Но же ведь же бывает же!!!»
«Вот у меня подруга, ну ни кожи ни рожи, кассирша в “Магнолии”, в интернете познакомилась с одним… и вот теперь жена итальянского графа!»
И самое главное:
«Почему вы насмехаетесь над мечтой о счастье?»
Да нет, что вы!
Мечтайте дальше. И переводите аферистам свои трудовые две тысячи долларов.
Дороговато для коротенькой мечты, нет?
Фестиваль
сон в ночь на 29 октября 2023 года
Фильм, который показали на российско-германском фестивале, вдруг вошел в шорт-лист этого фестиваля.
Женщина из оргкомитета говорит мне:
– Напиши на него краткую аннотацию, типа представление. Что это очень хороший фильм, и всё такое. Достойный награды.
Я говорю:
– Я тут при чем?
– Но это же по твоей книжке снимали!
– А что ж вы сами-то не сделали? – говорю.
– Да мы совсем не надеялись, что на него внимание обратят. А вот видишь, как получилось. Напиши! По-немецки. Коротко.
– Пусть немцы и напишут. Тут было два типчика, Карл и Алекс, если я правильно помню. Члены оргкомитета с немецкой стороны. Да?
– Они уехали. Их мобилизовали.
– Куда, блин?
– Да на войну. Сейчас же осень сорок четвертого! Наши уже перешли границы рейха! Наступаем! Вот их и мобилизовали. Типа защищать фатерланд. Сам не понял?
– Погоди. А куда надо эту аннотацию посылать?
– В Берлин. Не дергайся. Война войной, кино кином! – смеется она.
Хорошо. Сажусь за комп. Написал: «Дизес Фильм ист айне Перле дер марксистишен Кинематографи».
Женщина заглядывает через плечо. Смеется:
– Ну прямо уж «Перле»… Нарцисс какой. И насчет марксизма ты зря, они не любят. Напиши что-то типа вроде «реалистишен Кинематографи».
– Ладно, – говорю я.
– Запиши мыло, пошлешь прямо этим Алексу и Карлу.
– Их же мобилизовали! Как они получат?
– У них айфоны есть. Должны быть. Я точно знаю.
Этот сырой осенний вечер
из дневника, запись 4 октября 2022 года
этот темный от влаги асфальт, засыпанный осенним золотом, этот запах палой листвы, которая, как мокрой тряпкой, очистила воздух от гари и копоти и сделала его почти что лесным, садовым и парковым вблизи шумных улиц.
Как прекрасен холодный дождь. Как упруг и объемлющ ветер. Как весело держать в одной руке сумку с батоном хлеба, а в другой – зонтик-трость. И цокать этой тростью по асфальту, шаркать по опавшим желто-красным листьям, отгребать их от лужиц и глядеть, как в серой воде отражается серое небо с проводами и случайной птицей.
О, Господи, ничего не надо, только бы ходить по этим тротуарам, видеть под ногами это золото на черном, вдыхать эту прохладную влажность… Только об этом прошу Тебя! Не отнимай!
«Хитренький какой! – усмехается Бог. – Ишь! Дудки-с».
Jаmais vu
психопатология обыденной жизни
Тебе кажется, что этого никогда не было с тобой. Ты никогда не ходил в эту школу и тем более никогда из нее не возвращался. В университет, на работу – то же самое.
Почему ты здесь? Что это за улица? Что за автобус причаливает к остановке? Какой номер? И как называется остановка? Кировский проезд? Что это значит? Может быть, Кирочный? Или Коровий?
Откуда у тебя эти ключи?
Что это за дверь? Почему ключ подходит к этому замку? Ах, конечно же! Это чужая дверь и чужие ключи – наверное, тебе их подкинули. Да, на дороге что-то металлически брякнуло, когда ты шел к дому, к этому незнакомому дому.
Но кто тебе сунул эти ключи в карман?
Дверь открывается. Почему в прихожей горит свет? Кто эта женщина в халате поверх розового бюстгальтера и черных легинсов? Зачем она тебя целует? У тебя не было такой жены. У тебя никакой жены не было.
