Бывший лучший друг - Элена Макнамара
Сегодня Пашка проиграл…
Полгода назад, в стенах больницы, решила для себя, что буду счастлива, что всё изменю. Подарю сыну отца, а себе — любовь всей жизни. Но…
Влад не хотел меня отпускать. Он так же, как и Паша, боролся за мое внимание, и с каждым днём я всё больше и больше испытывала чувство вины. Оно поглощало меня, и я замыкалась в себе. До тех пор, пока Паша не признался мне в том, чего я не знала.
Фиктивный контракт.
Фиктивная связь с Ликой.
А самое главное — неустойка с шестизначной суммой за неподчинение. Влад знал об этом. Фил знал об этом. Но все молчали.
По прошествии трех долгих лет, признаться честно, для меня это всё потеряло смысл. Столько воды утекло. О Боже, сколько же воды утекло. Одно я знала точно… Паша — моя судьба, просто путь к этой судьбе был слишком тернист и долог.
После выписки из больницы Паша забрал меня к себе домой. Окружил заботой и меня, и Ваню. Наша маленькая семья, наконец, воссоединилась, несмотря на большой провал под названием разлука. Пашка стал идеальным отцом для Ванюшки. Сыночек не может насмотреться на своего отца. Он тянется к нему словно магнит, буквально заглядывает в рот. А Пашка… У него окончательно снесло крышу, в хорошем смысле этого слова. Он, не переставая, благодарит меня за сына и не держит обиды за то, что я скрыла его. Обида прошла, боль прошла, но где-то там внутри я боюсь, что Пашка не выдержит такой ответственности. Он попрощался с клеткой… навсегда. У него ничего не осталось. Но он упорно старается заслужить себе место под солнцем. Джаннини взял его в свой бизнес, и теперь они вместе владеют скромным спортивным клубом под названием «Альтернатива». Кстати говоря, этот клуб перестал быть таким уж скромным. Пашка пользуется огромной популярностью у подростков, и к нему выстраиваются в очередь за индивидуальными тренировками. А Джаннини смеётся, что теперь уж точно может уходить на пенсию, потому что о лучшей замене и мечтать не смел. Но буквально пару месяцев назад Люциано нарушил собственные правила и записал Павла в профессиональный турнир. Вновь отправил его в бокс, ссылаясь на последнюю попытку. Пашка не хотел, но я уговорила его, по-прежнему считая, что бокс это его судьба. Но он проиграл…
Дошёл до финала, почти завоевал титул, но проиграл.
Бреду по длинному коридору прямиком в раздевалку.
«Это жизнь», — уговариваю себя.
За столь длинный жизненный путь Пашка научился контролировать собственные эмоции. Он усмирил внутреннего беса во имя любви к сыну и ко мне.
В раздевалке застаю совершенно странную картину. Ванюшка, который убежал за отцом сразу по окончанию боя, сидит на его плечах и машет маленькими кулачками в воздухе.
— Давай, сын, хук справой и сразу прямой слевой, — учит его Пашка. Ванька издаёт боевой рык и тут же заливается задорным смехом, когда Паша подкидывает его в воздух.
— Что у вас тут происходит? — осторожно приближаюсь к своим мужчинам.
— Папа так дрался, — восторженно кричит сынок, старательно выговаривая слова. — Мама, ты видела, как папа дрался? — большие серо-зеленые глаза светятся обожанием.
— Ну конечно, мама видела, — Пашка снова подбрасывает Ваньку в воздух. Потом ловит и ставит его на ноги, — ты хочешь убрать мои перчатки? — вручает их сыну, тот с благоговением принимает, пару секунд восторженно разглядывает, а потом убегает к спортивной сумке.
— Ты в порядке? — обнимаю своего чемпиона. Утыкаюсь носом в широкую грудь.
— Это жизнь, Милк-Милк, — вздыхает.
— Мне так жаль, что ты проиграл, — с горечью шепчу.
— Я не проиграл, — Пашка немного отстраняется, но только чтобы заглянуть мне в глаза. — Я выиграл свой самый желанный приз. Тебя, — дарит короткий поцелуй, — Ваню и ещё кого-то.
Его рука скользит по моему ещё не округлившемуся животу. О том, что в нашей семье будет пополнение, мы узнали всего пару недель назад. Эти пару недель Пашка сдувает с меня пылинки и не перестает улыбаться самой заразительной улыбкой в мире. Он окружил меня заботой, и я не знаю, есть ли в жизни что-то, что ещё можно пожелать. Находясь на грани жизни и смерти, словно в кино наблюдая, как сменяются картинки когда-то пережитой истории, как никогда начала ценить всё то, что между нами было. Наше прошлое помогло мне понять, как сильно я мечтаю о настоящем с человеком, которого действительно люблю.
Паша
Бой — это всего лишь бой.
Улыбаюсь собственным мыслям. Не всем же быть Али или Джонсом. Я сделал всё, что мог! Попытался и не смог… Но главную победу своей жизни я всё-таки одержал. Буквально зубами выгрыз Миллу из цепких рук Влада. Но она никогда не принадлежала ему. Её сердце всегда находилось рядом с моим. Милла сама мне об этом сказала, и я верю ей. Прошлое перечеркнуто, только настоящее имеет смысл. Я, Милла, Ваня и…
Провожу рукой по плоскому животику девушки. О том, что ждём пополнение, мы узнали лишь две недели назад.
— Поехали есть мороженое, — с энтузиазмом предлагаю Милле, — Ваньк, ты слышишь? Мороженое, — смотрю на то, как сын бережно укладывает мои перчатки в сумку. Мальчишка отмахивается, будто я отвлёк его от слишком важного дела.
Милла смеётся, смахивая почти невидимые слезинки с щек.
— Ты плачешь? — её слёзы вызывают волнение.
— Это слёзы счастья, — она проводит по моим волосам, спускается вниз по шее. Её пальчики трепетно пробегают по моему плечу и переходят на татуировку с символами бесконечности. — Я буду любить тебя бесконечно, — шепчет, заглядывая в глаза.
От её прекрасного лица перехватывает дыхание, от её близости ускоряется сердечный ритм. Я задыхаюсь…
Эта любовь длиною в жизнь способна отобрать мой воздух, но она же может вдохнуть в меня кислород и заставить сердце биться чаще.
— Моя любовь к тебе бесконечна, — говорю, а сам тону в её прекрасных голубых глазах.
— Папа, — подбегает Ванька и протискивается между нашими ногами. — Шмотри! — тянет мне какой-то предмет, и слишком поздно я понимаю, что он нашёл мой сюрприз для Миллы.
Маленькая коробочка, в ней золотое колечко. Я ношу его в сумке вот уже две недели. Жду случая, подбираю правильные слова. Но иногда неправильно — может быть самым правильным.
Забираю коробку у сына. Под недоумевающий взгляд Миллы опускаюсь на одно колено. Открываю коробочку, достаю кольцо. Моя любовь тихонько всхлипывает, а Ванька с любопытством взирает на колечко.
— Это для мамы? — делает
