Главная последовательность - Павел Шушканов
– Ты так ничего и не выбрала, – упрекнул Игорь Борисович, в сотый раз раскрыв меню.
– Правда, ничего не хочется.
– Значит закажу на свой вкус. И только попробуй ничего не съесть – не постыжусь кормить как в детстве из ложечки.
Лера прыснула, закрыв лицо руками.
– О, Лерочка, тут бывает и не такое, – продолжил он. – Чудачествами в наше время никого не удивишь. Пиво, вино или что—то посущественней?
– Еще утро, – напомнила Лера.
– И это никак не снимает вопроса.
Лера пожала плечами.
– Значит пиво. Помнишь, как первый раз именно я угостил тебя им прямо из банки. Сколько тебе было, лет четырнадцать?
– Почти тринадцать. И вы были не первым.
– Ох. Не разрушай мои приятные почти отцовские иллюзии. Что я буду вспоминать в старости?
Как и во всех дорогих ресторанах пиво было холодным и почти безвкусным. Вероятно, еще и стоило как хороший ужин в гостинице. Почему-то вспомнился смешной нелепый Келер в не глаженных штанах, и она улыбнулась.
– Наверное полагала, что я уже позвонил твоему отцу и он в паре кварталов отсюда? – усмехнулся Игорь Борисович. В уголках его глаз сложились мелкие складки, которые так нравились Лере когда-то. Будучи подростком, она, конечно же, была влюблена в него и еще какого-то там мальчика из школы, который в итоге оказался полным разочарованием. У того даже морщинок возле глаз не оказалось.
– Если честно, думала об этом.
Игорь Борисович откинулся на спинку дивана и медленно покачивал головой, пристально разглядывая накинувшуюся на еду девочку, которую знал с самого рождения. Только последние несколько лет, с тех пор как он перебрался в столицу из Ярославля, они виделись только по очень значительным праздникам.
– Нет, Лера. Я тебе больше скажу – правильно ты поступила, как бы дико это не звучало сейчас от меня. При всей нашей дружбе длиной в двадцать с лишним лет с твоим отцом, хочу сказать, что он тот еще психопат. К тому же, начать новую жизнь, хоть и с таким неважным стартом, – он оглядел ее джинсы и кроссовки, – бесценный жизненный опыт.
– Вы мне поможете?
– Где ты живешь?
Лера кивнула в сторону окна, за которым лениво полз полупустой трамвай.
– У подруги на Войковской, – соврала Лера. – Ну как подруги – познакомились в сети полгода назад.
– Не страшно?
– Она забавная.
Игорь Борисович кивнул и допил кофе. Чашка тихонько звякнула по белоснежному блюдцу.
– Давай ка доедем и заберем твои вещи.
– Незачем, – улыбнулась Лера, – все что у меня есть сейчас на мне.
– Бедняжка.
А порции тут все же большие. Лера осмотрела тарелку с остатками соуса и отодвинула ее, как оказалось, прямо в руки вездесущего официанта.
– Думаешь об отце? – спросил Игорь Борисович, изучая счет.
– Думаю о том, что правильно не заказала салат. Это было бы большой ошибкой. Намного большей, чем решение сбежать из дома.
– Ну, не преувеличивай, – засмеялся Игорь Борисович. – Я помню Леру, которая ела все подряд и очень много. Правда потом ее сменила Лера, которая питалась только статьями о диетах из «Космополитен».
– Я хотела быть стройняшкой, и я стала стройняшкой.
– Да, этого у тебя не отнять.
Лера заскромничала и улыбнулась.
– Что ж, давно не слышала комплиментов. Это приятно.
Игорь Борисович поднялся и пальцем придвинул книжку со счетом к краю стола. Дожидаться сдачи он не собирался.
– Поехали, прокатимся по делам, а потом заедем пообедать куда-нибудь.
– Боюсь, что не смогу питаться до завтрашнего утра.
– Лера, помни о ложечке! Идем.
Машина, конечно, была большой, а номера стоили как автомобиль чуть меньших размеров.
– Вы продали свой Туарег!
– Ну почему же продал? Старый друг ждет меня в гараже, а на этом я привык бороздить столичные пробки. Садись.
Салон немногим меньше ее номера в гостинице. По крайней мере, так показалось. Лера утонула в кожаном кресле. Ее пальцы с ободранным лаком опустились на панель.
– Давно?
– Купил месяц назад. Можешь не пристегиваться.
В салоне было тепло и тихо. Холодная промозглая столица шумела там, за лобовым стеклом. Казалось, что смотришь фильм на широком экране с унылым сюжетом и неоднозначным концом.
– Не скажете отцу? – аккуратно поинтересовалась Лера.
– Ни слова.
Игорь Борисович поглядывал в зеркала. Казалось, что бросает на нее короткие взгляды. Позади просто поток машин, самых обыкновенных и безопасных. Она бы узнала машину отца.
– А помните, как учили меня водить?
– Угу.
Они нырнули в туннель, и Москва ненадолго скрылась, уступив полоскам желтых огней.
– У меня все хорошо будет, дядя Игорь, – ободряюще улыбнулась Лера. – Сейчас непросто, но так ведь не будет всегда.
– О, в этом я даже не сомневаюсь, – он снова скользнул взглядом по зеркалам. – Ты девочка шустрая и очень способная.
– Даже для столицы?
Он пожал плечами.
– А чем тебе не город? Да, не Ярославль, но и не Бангкок. Тут все просто, только надо знать, как и что делать.
– А вы меня научите?
Он усмехнулся.
– Как когда-то водить машину? Научу. Многому научу.
Лера снова улыбнулась ему и прислонившись щекой к уютной коже кресла стала смотреть в окно. Совсем немного нужно, как оказалось, чтобы снова ощутить безмятежность и уверенность в том, что все будет хорошо.
Ей показалось, что она закрыла глаза только на мгновение, но вот машина дернулась, остановившись, и Лера, протирая глаза, уже смотрела на высокое здание где-то в неизвестной ей части столицы.
– Нужно кое-что забрать здесь. Идем со мной, – сказал Игорь Борисович и снова посмотрел в зеркала, хотя они уже стояли на парковке.
– Хорошо, пойдемте.
Нет, это был не банк и не административное здание, как сначала решила Лера. Отель, но совсем не похожий на их с Келером гостиницу на окраине. Они стремительно преодолели холл, а Лера едва успевала за своим попутчиком и пыталась прятаться за его черным пальто. Ее одежда казалась ей здесь более неуместной, чем в дорогом ресторане. Двери лифта бесшумно отгородили их от людного фойе, и Лера выдохнула.
– Словно шпионы какие-то, – усмехнулась она.
Игорь Борисович молчал.
Его номер находился на шестом этаже и не был самым дорогим. Хотя, всегда есть с чем сравнить. В ванной тут меняли полотенца куда чаще, как догадывалась Лера, чем в ее номере, а телевизором можно было пользоваться не щурясь.
Она неловко застыла в дверях. Номер не выглядел жилым,
