Апейрогон. Мертвое море - Колум Маккэнн
Разговор снова вернулся к погоде: влажно, жарко, необычно ясное небо.
Палестинцы пили кофе, израильтяне – газированную воду. Все палестинцы курили сигареты. У израильтян – только двое. Вынесли блюдца с оливками. Сыр. Долму. Фирменным блюдом ресторана был голубь: его никто не заказал.
Прошел час. Израильтяне положили локти на стол. Один из них стал рассказывать, что был пилотом. Другой – парашютистом. Третий большую часть службы был капитаном КПП Каландия. Они находились на военной службе, да, но начали возражать: против оккупации, унижений, убийств, пыток. Бассам сидел в ступоре. Он никогда не слышал, чтобы израильтяне использовали такие слова. Он был уверен, что они выполняют какую-то операцию. Шпионские игры, скрытые наблюдения, тайные маневры. Его смутило, что один из них, Йехуда, был похож на поселенца. Крупный такой, в очках, с длинной бородой. На его волосах даже отпечаталась кипа. Йехуда был офицером в Хевроне. Он, как он выразился, пересмотрел свои взгляды на призыв, военные операции, на все эти разговоры о моральной армии. Бассам отклонился назад и оскалился. Почему они используют такой очевидный прием? Что это за издевательство? Может, задумался он, это двойной, тройной блеф: гипнотизирующие многоходовки – конек израильтян, это их театр, беспощадный и продуманный до мелочей.
Солнце зашло за горизонт над холмами. Один израильтянин предложил заплатить за обед, но Бассам мягко положил ладонь на его локоть и взял счет.
– Палестинское гостеприимство, – сказал он.
– Что вы, прошу вас. Позвольте мне.
– Это мой дом.
Израильтянин кивнул, склонил голову, побледнел. Обе группы пожали друг другу руки на прощание. Бассам был уверен, что больше они никогда не увидятся.
В тот же вечер он забил в поисковике их имена. Вишницер. Алон. Саул. Они использовали те же слова в блогах, которые он нашел в интернете: бесчеловечно, пытка, сожаление, оккупация. Он закрыл вкладки, перезапустил поисковик на всякий случай: возможно, ему в компьютер кто-то залез. Они все могут. Он посмотрел снова. Слова снова были там. Он написал Вишницеру сообщение, что готов встретиться с ними еще раз.
Несколько дней спустя они обедали в «Эвересте». Два израильтянина заказали голубей. Кто-то предложил тост. Бассам поднял свой стакан с водой.
Постепенно до Бассама дошло, что единственной объединяющей их вещью было то, что когда-то и та, и другая стороны хотели убить людей, которых никогда не знали.
Когда он произнес это вслух, по столу прошла волна согласия: один за другим кивали, атмосфера разрядилась еще больше. Пробежала дрожь. Моя жена Сальва, моя дочь Абир, мой сын Мухаммед. Потом на противоположной стороне стола: моя дочь Рахель, мой дедушка Хаим, мой дядя Йозеф.
Настолько простая мысль, что Бассам недоумевал, почему так долго ее не замечал: у них же есть свои семьи, судьбы, тени.
Спустя два часа они протянули друг другу руки, пожали, пообещали приехать на третью встречу. Некоторые израильтяне выразили обеспокоенность по поводу обратной дороги: если они по ошибке заедут в зону «А», что будет тогда?
– Не волнуйтесь, – сказал Бассам, – езжайте сзади, я покажу вам дорогу, просто следуйте за мной.
Израильтяне нервно засмеялись.
– Я серьезно. Если будут какие-то вопросы, я со всем разберусь. Я нажму на тормоза три раза, поеду направо, вы – налево.
Они попили кофе еще полчаса, обсудили, как можно назвать организацию, если она действительно будет организована. Подобрать хорошее название очень сложно. Что-то запоминающееся, броское, но нейтральное. Что-нибудь важное для обеих сторон, но не оскорбительное для окружающих. Борцы за мир. Вроде неплохо. С долей противоречия.
Быть в борьбе. Бороться и узнать.
59
На стене ресторана висят фотографии птиц-фрегатов, рассекающих воздух над морской бездной.
60
Зона «А»: под гражданским палестинским контролем, открыта только для палестинцев, закрыта в соответствии с израильским законодательством для посещения израильскими гражданами. Зона «Б»: под гражданским палестинским контролем, совместным военным контролем с Израилем, открыта для израильтян и палестинцев. Зона «С»: зона, состоящая из израильских поселенцев, палестинцев, проживающих в основном в деревнях, под гражданским контролем Израиля, включает в себя все поселения на Западном берегу Иордана.
61
В составе израильской группы в отеле «Эверест» находился двадцатисемилетний сын Рами, Элик Элханан, офицер элитной разведывательной части армии Израиля.
На втором собрании Элик рассказывал о погибшей сестре Смадар, убитой взрывом террориста-смертника в Иерусалиме, но что тогда реально произошло, Бассам осознал только много месяцев спустя.
Бассам сам вышел из тюрьмы всего пару лет назад. Абир была еще жива. Бассам еще не встретился с Рами. Рами был членом организации «Семьи, потерявшие близких, за мир», а Бассам еще нет.
Все это было только впереди.
62
(Зона «А», состоящая из главных палестинских городов и деревень, как лоскутное одеяло, окружена и обезопашена десятками израильских контрольно-пропускных пунктов, патрулируемая Палестинской службой безопасности, но открытая в любое время для израильской армии.)
(Зона «Б», под гражданским контролем Палестинской национальной администрации, под военным контролем Израиля при сотрудничестве с полицией Палестинской национальной администрации, однако Палестинской службе безопасности разрешается действовать только с разрешения Израиля.)
(Зона «С», самая большая по территории, включающая большинство природных ресурсов Западного берега, под контролем Израиля, ПНА несет ответственность за оказание образовательных и медицинских услуг только палестинцам, Израиль отвечает исключительно за безопасность и контроль еврейских поселенцев в более чем сотне нелегальных поселений, девяносто девять процентов зоны в значительной степени ограничено или недоступно для строительства и застройки палестинскими гражданами, достать разрешение для строительства какого-либо объекта или проекта водоснабжения практически невозможно.)
(Также зоны «H1» и «H2» в Хевроне на Западном берегу, восемьдесят процентов города контролируется ПНА и двадцать процентов – Израилем, включая зоны, открытые только для израильтян и держателей заграничных паспортов, также известные как «стерильные улицы».)
(Также зона «E1», двенадцать квадратных километров спорной/оккупированной свободной от застройки земли за пределами аннексированного Восточного Иерусалима, где живут бедуинские племена, ограничена израильскими поселениями зоны «С».)
(Также шовная зона, территория между зеленой линией и разделительным барьером, на Западном берегу, также известная как закрытая зона, нейтральная территория, находящаяся полностью в зоне «С», населенная в основном израильтянами, живущими в поселениях, доступная для палестинцев только по разрешению.)
63
За исключением экстренных сигналов бедствия, нельзя
