У смерти два лица - Кит Фрик
МАКС АДЛЕР: Формально виски принадлежал Кейдену, если верить словам Зоуи. Но, да, две пивные — это, должно быть, мои.
МАРТИНА ГРИН: И в конюшне не было никого, кроме тебя и Зоуи? Анны Чиккони с вами не было?
МАКС АДЛЕР: И быть не могло. С Анной я впервые познакомился этим летом, когда она пришла в океанариум, где я работаю. Она точно не пила с нами в ту ночь.
МАРТИНА ГРИН: А как насчет Кейли Харрисон?
МАКС АДЛЕР: Кейли?
МАРТИНА ГРИН: Это подруга Анны из Бруклина, которая, по ее признанию от пятого августа, была с ней в Уиндермере в ночь исчезновения Зоуи.
МАКС АДЛЕР: А… Да. Я знаком с Кейли. Анна приводила ее летом на вечеринку. Но в ту ночь ее с нами не было. Я видел Кейли только один раз, в июле. Если только Зоуи больше никого не пригласила после моего ухода, то в конюшне точно пили только я и Зоуи. Кейден нашел наши бутылки.
МАРТИНА ГРИН: Спасибо, Макс.
[ИГРАЕТ ТИХАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ ФОНОВАЯ МУЗЫКА]
Итак, дорогие слушатели, пора прощаться. Последний эпизод «Пропавшей Зоуи» прослушали восемьдесят тысяч человек. Это отличный результат. Это значит, что многие из вас продолжают следить за развитием событий. Многие хотят, чтобы справедливость в деле Зоуи восторжествовала, и знаю, что справедливость невозможна без знания всей правды. И теперь у меня, в свою очередь, есть просьба к вам. Если кто-нибудь владеет информацией о вечере тридцать первого декабря или утре первого января, которая способна помочь полиции выяснить, что же произошло с Зоуи Спанос после того, как Макс Адлер оставил ее в конюшне Уиндермера, пожалуйста, сообщите об этом. Даже если подробности кажутся вам несущественными.
Судя по имеющейся информации, вероятность того, что Анна Чиккони вообще была в Херрон-Миллс в ночь исчезновения Зоуи, очень и очень мала. Досудебное ходатайство о снятии обвинений с Анны все еще ожидает рассмотрения в суде. Если кто-то располагает информацией, способной избавить невиновную девушку от несправедливого обвинения и заключения, пришло время выступить. Вы нужны Анне. Вы обязаны помочь. Вы можете позвонить на анонимную горячую линию, организованную семьей Спанос, по телефону 631-958-2757 или обратиться напрямую в полицейское управление Херрон-Миллс.
[КОНЕЦ ФОНОВОЙ МУЗЫКИ]
Далее мы поговорим с адвокатом по уголовным делам Катариной Уолл. Мисс Уолл не представляет интересы Анны Чиккони, но может в общих чертах рассказать нам о юридической процедуре рассмотрения досудебных ходатайств в штате Нью-Йорк…
30. Октябрь
Херрон-Миллс, Нью-Йорк
Уже поздно. Ночной воздух наполнен дуновениями осеннего ветерка. Мартина и Астер пробираются через бреши в неухоженной живой изгороди, которая уже давно перестала надежно отделять Уиндермер от Линден-лейн. Случайная ветка вцепляется в «конский хвост» Мартины, и та останавливается на секунду, чтобы высвободить волосы из крепкой хватки и поправить прическу.
Мыслями Мартина возвращается к оливковой ветви мира, которую она протянула Астер, позвав ее сегодня с собой. С тех пор, как три недели назад Мартина выпустила в эфир интервью с Анной, в отношениях между девушками воцарился лютый, почти арктический холод. Скоротечная оттепель наступила только тогда, когда показалось, что настоящим виновником может оказаться Макс Адлер — новый подозреваемый, который давал семье Спанос надежду на правосудие, когда версия Анны стала рассыпаться в прах. Но Макса не арестовали, его роль в глазах общественности (сволочь, конечно, но не убийца) была кристально ясной, и Астер стала встречать Мартину прежним холодом.
Астер идет шагов на десять впереди Мартины быстрой и уверенной походкой. Мартина еще только продралась через изгородь, а Астер уже на середине дорожки к дому. Она берет чуть правее, чтобы обойти крыльцо, и ее скрывает тень от дома.
Мартина ускоряет шаг. Ее подруга хорошо знает Уиндермер, ведь она часто бывала здесь с Зоуи и Кейденом, помогая приглядывать за Пейсли. Но для Мартины это место, облик которого кажется еще более готическим, более призрачным в холодном свете октябрьской луны, остается неизведанной территорией. Она останавливается на миг, запрокинув голову, чтобы взглянуть на балкон третьего этажа, мысли о котором не оставляли ее с августа. Он вырисовывается на фоне неба каменной челюстью, в которой не хватает нескольких зубов на месте балясин. Хрупкая девушка никак не могла пережить падение с такой высоты. «Нет, напоминает себе Мартина, снова пускаясь в путь по дорожке вслед за Астер, — с балкона Уиндермера никто не падал».
Отделить рассказ от реальности, факты от вымысла. Вот зачем Мартина сегодня сюда пришла. Во всяком случае, она на это надеется. В основном она здесь ради Анны. Неделями она мучилась, разрываясь между уверенностью в возможной вине Анны и ее невиновности, но теперь Мартина уверена. Анна не убивала Зоуи. Ни случайно, ни намеренно. Но кто-то это сделал. Она молча торопится обогнуть дом и выходит на задний двор, где сорные гравы луг же оплетают ее ноги, словно костлявые пальцы. Она дрожит от страха.
Астер уже там. Она стоит в золе у бывшего входа в конюшню. Сюда они и шли. К руинам места, хранившею тайны Зоуи. Потому что именно здесь после того, как Макс оставил Зоуи той ночью одну, с ней что-то случилось. Ее история продолжилась, а потом подошла к концу где-то между конюшней Уиндермера и озером Пэрриш. Рациональная часть рассудка Мартины говорит, что уже слишком поздно искать здесь какие-то следы, что полиция упустила возможность найти ответы, когда Кейден выбросил найденные пустые бутылки, когда Макс не рассказал обо всем полиции, пока от этого еще мог быть толк, пока три месяца назад конюшня не сгорела дотла.
Но в глубине души что-то подсказывало ей, что нужно посмотреть самой. Ради Анны. И что участие Астер в этой почти безнадежной попытке найти что-то, что угодно, не замеченное полицией в руинах конюшни Уиндермера, может быть ее единственной возможностью заслужить прощение подруги. Потому что если они сегодня найдут что-нибудь, хотя бы обрывок информации, крошечный кусочек мозаики, возможно, лишь возможно, Астер начнет растапливать плотную ледяную стену, которую она воздвигла между ними.
Мартина украдкой бросает взгляд на Уиндермер. В окнах второго этажа темно. Кейден на другом берегу пролива Лонг-Айленд, в Нью-Хейвене, но миссис Толбот дома и, остается надеяться, спит крепким сном. Мартине не по себе от того, что при-ходнтся копаться здесь без разрешения, ей слишком хорошо известна страсть матери Кейдена к уединению, чтобы понимать, что просьбы бесполезны.
